Флот миров
Шрифт:
Ника отказался устанавливать степень ответственности разведчика. Абстрактно Несс уважал это, хотя вряд ли это что-то решало. В таком случае, неправильное решение не имело значения.
Не так давно Несс, подчиняясь скорее рефлексу, едва не инициировал глубокое сканирование Солнечной системы радаром. Эта укоренившаяся привычка была свойственна не только ему. Большинство пилотов - самых разных рас - непременно делали это всякий раз, когда входили в новую солнечную систему.
Разумные существа, населяющие Известный Космос, захватывали пригодные по параметрам планеты, вращающиеся вокруг схожих по параметрам солнц. При подходящих биологических условиях такие колонизированные планеты достаточно редко становились причиной войн вроде тех, что совсем недавно шли между кзинами и людьми. Зная заранее, какие из солнечных систем скорее всего привлекут исследователей, безымянный разведчик, посланный Никой и следующий в кильватере Флота, обязательно поставит там капканы.
Наживка была идеально простой: огромная масса нейтрониума, вращающегося по орбите вокруг наиболее привлекательной планеты в наиболее подходящей солнечной системе. Нейтрониум в естественном виде встречался только в ядре нейтронной звезды - в виде остатков от взрыва сверхновой. Нейтрониум чрезвычайно тяжелый. Из-за плотности в сотню миллиардов тонн на кубический сантиметр сфера из нейтрониума диаметром несколько метров представляла собой чудовищную массу.
Прибывающие к такой системе пилоты, привыкшие сканировать всякую новую систему мощным радаром, обнаружили бы, что замеченный при сканировании предмет - это, скорее всего, стазисный контейнер, брошенный здесь во времена давней истребительной войны. Пилоты едва ли могли ожидать, что компактная туманность, засеченная сканерами их глубокого радара, - это нейтрониум.
Приманка была бы непреодолимо притягательной.
Когда ничего не подозревающий корабль оказывался достаточно близко к этой маленькой луне, столь же непреодолимым становилось и ее гравитационное притяжение. Нет корабля. Нет доклада. И нет вероятности очередного исследования неизвестности, а значит, и шанса обнаружить Флот.
Они не сумели додуматься, что несколько подобных исчезновений разоблачит параноик вроде Осфоллера.
Несс беспокойно бил передним копытом по полу каюты… но куда он мог бежать? Осфоллера невозможно купить. И нельзя принудить. Даже самые страшные общественные волнения и беспорядки на Земле не сбили с толку этого человека.
Возможно, настало время устранить Осфоллера. За достаточно крупную сумму помощники Несса могли бы с успехом устроить нечто подобное. Добиться цели или проиграть… но как тут обойтись без подозрений? Какое сообщение на случай собственной смерти ухитрился бы оставить параноик Осфоллер?
Несс в очередной раз с чувством ударил копытом по палубе. Он понял, куда бежать: навстречу опасности.
Ситуация не была безнадежно непоправимой. Нессу казалось, что один выход известен. Он требовал помощи - и помощи весьма особой, - а совсем не услуг того сорта, какие Мигуэль и Эшли готовы оказать за плату.
Для этого требовалось лишь углубиться в пространство Солнечной системы и завербовать подходящего физика.
Глава 23
Расточительно сжигая их энергетические запасы, Кирстен осторожно опускала «Исследователь» сквозь атмосферу планеты ПЗ-4. Толкатели корабля жалобно завывали, протестуя против перегрузок.
У «Исследователя» было матово-черное, малоразличимое для радаров покрытие, лучшее в своем роде и приспособленное для тайной разведки. Его курсовой ответчик, заглушенный с момента их несанкционированного возвращения на Флот, оставался в прежнем положении. Их преднамеренно энергоемкий спуск исключал чрезмерный разогрев корпуса и образование ионизационного шлейфа, возникающего при обычном спуске. Обнаружить их возвращение можно было лишь визуально. Но над самой удаленной точкой океана, которую Кирстен выбрала для приземления, да еще ночью риск визуального обнаружения был предельно мал.
Корабль с тяжелым всплеском опустился на воду. Защитные силовые поля, активированные столкновением с водной поверхностью, моментально стиснули Кирстен.
– Со всеми все в порядке?
– спросила она.
– Минимум синяков и ушибов, - ответил Омар из второго противоперегрузочного кресла на мостике.
– А ты, Эрик?
– Со мной все прекрасно, - пришел по интеркому из двигательного отсека ответ Эрика.
«Исследователь» раскачивался на волнистой поверхности океана, искрящейся от света планеты. В смотровых телескопах поднимались и опускались облака. Кирстен справилась с тошнотой, чтобы сосредоточиться на данных, определявших состояние корабля.
– Главные толкатели чуть теплые, но, похоже, это единственное отклонение от номинальных условий. Ну, готовы к погружению?
– И к освобождению от качки и этих волн?
– Омар выглядел бледным и слабым.
– Разумеется, я готов.
– Я буду готов, как только ты выпустишь заправочные зонды, - сказал Эрик. Эти зонды относились к аварийному оборудованию и были чуть больше самодвижущихся трансферных дисков, снабженных фильтрами. Они обычно транспортировали дейтерий и тритий из морской воды прямо в баки «Исследователя».
Кирстен катапультировала зонды и даже представила себе, что слышит всплески. Их водометные двигатели заработали.
– Зонды за бортом, и сообщение с ними нормальное.
– Альтернативы маломощной радиосвязи для контроля работы зондов и управления ими просто не было.
– Погружаемся.
С помощью маневровых толкателей Кирстен направила нос корабля в воду, а затем подключила к работе дополнительные толкатели, чтобы «Исследователь» начал медленно погружаться. Наполненный воздухом корабль был слишком плавуч; он беспокойно кружился, пока полностью не соскользнул под воду. Кирстен увеличила силу безынерционных двигателей, загоняя и корабль и экипаж на расчетную глубину порядка трехсот футов. Они надеялись, что там будут невидимы даже при дневном свете.
«Я внутри прочнейшего корпуса», - постоянно напоминала она себе
– Здесь и впрямь жутко, - заметил Эрик, теперь уже из коридора возле мостика. Он стоял, слегка пригибаясь к палубе, чтобы лучше видеть через смотровые телескопические камеры мостика.
Кирстен оторвалась от приборов. Сквозь глубоководный мрак она подмечала кусочки подводной жизни океана - скорее благодаря биолюминесценции местных обитателей, чем их близости к корпусу корабля.
«Возрожденная Херфом жизнь океана», - подумала она, удивленная неожиданным приливом горечи. А что за животные водились в морях на планете ее предков? Если «Большой риск» и перевозил какие-то образцы, то она не знала, представлен ли хоть один из них в океанах этой планеты.