Флот миров
Шрифт:
– Совершенно очевидно, что никто не наблюдал за мной во время моего последнего визита. Если бы меня тогда заметили, кто-нибудь наверняка изменил бы адрес трансферного диска в складском помещении. И мы вообще не смогли бы попасть на борт, или материализовались бы внутри запертого пространства, где есть только принимающий диск, или нас бы встретила охрана, или… - Голос Кирстен дрогнул. Вполне возможно, вылазка закончилась бы очень плохо, по самым разным причинам и неизвестным образом.
И эта возможность все еще сохранялась.
Эрик положил детектор движения на палубу, рабочей поверхностью в сторону открытого воздушного шлюза и навесного моста-перехода.
– Если кто-то появится здесь, мы будем знать. Если же удаленные сенсоры обнаружат кого-то на борту основного корабля, мы узнаем и об этом. После того как я перепрограммирую трансферный диск в складском помещении, установив режим предъявления удостоверяющего кода, мы будем защищены от неожиданных гостей.
Они применили принцип быстрого сквозного контроля, тщательно осматривая по пути все коридоры и лестничные колодцы и не пропуская ни одного помещения. На «Большом риске» обнаружились в основном оборудование и механизмы; объем жилых помещений был невелик. Кирстен записывала все на видео, делая комментарии по мере продвижения. Программа сжатия данных преобразовывала ее записи в подробный трехмерный план, где было обозначено все вплоть до последнего стенного шкафа, ящика и полочки. Без такого подспорья было бы очень легко упустить что-то жизненно важное.
За все это время их телепортируемые сенсоры не нашли ничего, о чем стоило бы сообщать: на огромном корабле, в котором был упрятан «Большой риск», посторонних не было. Они решили, что безопаснее вести обследование разделившись. Эрик начал с двигательного отсека. Свен занялся более детальным изучением кают и, большей частью пустых, трюмов. Кирстен отправилась вперед.
На мостике ее догнал острый, но приятный запах. Она старалась не обращать на него внимания. Свен что-то говорил о намерении воспользоваться одной из «древних» упаковок с едой, обнаруженных в помещении, которое Кирстен сочла комнатой отдыха, хотя на его двери сохранилась табличка «Рабочее помещение». Она принесла бы образец на «Исследователь», чтобы попробовать, когда сменит Омара. Однако пища, распространявшая такой соблазнительный запах, могла оказаться ядовитой. А ее съедобность могла служить дополнительным доказательством того, кому именно некогда принадлежал этот корабль.
Сдерживая урчание в желудке, Кирстен проверила приборы и средства управления. «Управление должно быть типовым», - подумала она. Расположение букв на клавиатуре было необъяснимо знакомым, стандартным. Как только Кирстен легонько щелкнула по расположенному на консоли рычагу, отчетливо промаркированному надписью «Питание», на голографическом дисплее замерцали загадочные символы.
Вот все, что она себе позволила.
Никому не позволено как попало нажимать кнопки на мостике звездолета. Неполная ясность относительно средств управления ставила Кирстен в тупик и вызывала досаду. Где-то здесь должно быть управление навигацией, состоянием борта, внешними сенсорами - то есть все то, что и на «Исследователе», все те функции, без которых не обойтись никакому космическому кораблю. Функции, которые она должна отыскать.
В ящиках под выступами консоли лежали только высохшие ручки, ломкая бумага, покрытая бессмысленными выполненными от руки рисунками, строчками стихов и ссохшимися в пыль остатками (как она считала) «древних» закусок. Что если и весь остальной корабль похож вот на это? Что если все более или менее полезное вывезено отсюда для изучения?
– Эрик, - позвала она. По крайней мере, управление интеркомом, как и управление синтезатором, было обычным и интуитивно понятным.
– Тебе удалось что-нибудь обнаружить?
– Большей частью, все это не слишком легко, - ответил Эрик.
– От тех людей, что построили этот корабль, нас отделяют сотни лет. Целые поколения, Кирстен.
– Может быть, ты нашел какие-нибудь справочники или руководства?
– настаивала она.
– К сожалению, нет.
– Ну все равно спасибо.
– Она отпустила кнопку интеркома.
– Мне нужна помощь, - призналась она теперь уже себе.
Один из многочисленных загадочных символов - а именно напоминавшая персонаж мультфильма хмурая рожица с подкрученными вверх усами - дважды вспыхнул. До смешного благовоспитанно эта ожившая картинка сказала:
– Можете называть меня Дживс. Чем могу служить?
Свен и Эрик прибежали на мостик. Когда они говорили друг с другом, Дживс приходил в замешательство или, по крайней мере, не отзывался. Им пришлось научиться терпению. И еще они много смеялись. Много часов они игрались с программой «Дживс». В конце концов Эрик отлучился, чтобы приготовить хоть какую-то еду из принесенных с собой припасов. Затем последовал короткий сон, а потом им пришлось в общих чертах подвести итоги.
После столь долгих поисков в конце концов обнаружено было многое - как будто бы все, за исключением главного: координат Земли. Кирстен, по-прежнему в оцепенении, пыталась все это переварить.
Из бортового журнала следовало: открытие кораблем «Большой риск» Ледяной Планеты, о чем было отправлено сообщение, однозначно доказывает (по очертаниям скрытых подо льдом континентов), что это, должно быть, планета ПЗ-5, оказавшаяся на пути движения Флота.
Из видеоархивов систем безопасности корабля: захват «Большого риска» осуществили роботы, явно произведенные гражданами. Роботы наподобие тех, что и сейчас хранились в трюме того корабля, внутри которого был заключен «Большой риск». Они и раньше видели таких роботов, трудившихся бок о бок с резервантами и в поле, и в лесу.
Из развлекательной коллекции: среди музыкальных записей попадались как хорошо знакомые, так и удивительно свежие. Как, должно быть, удивляли Несса выражаемые ему признательности за «Полет валькирий»!
Из корабельной декларации: в списке, определявшем, из кого и из чего состоял груз корабля, наиболее важными позициями были банк эмбрионов и резервуары «зимней спячки» - залог роста числа рабочих будущей резервации.
А экипаж, кому принесли беду сигналы, отправленные к закованной в лед ПЗ-5? Об их участи Дживс решительно ничего не знал.
Постепенно вопросов стало меньше. Когда Кирстен взглянула на часы, оказалось, что прошло двадцать семь стандартных часов. Так долго? Так исключительно долго?
Кирстен не разбирая вкуса сжевала что-то, протянутое ей Свеном. В ее душе к усталости и унынию примешивалось восхищение: как далеко они продвинулись! Запоздало поблагодарив кивком за сэндвич, она обнаружила, что все еще вспоминает футбольный матч, с которого так внезапно увела Свена. Девушки бегали и кричали, захваченные игрой, повсеместно вызывающей неодобрение граждан.