Флот
Шрифт:
Естественно, меню во всех пяти полностью совпадало - Флот еще не дошел до того, чтобы обеспечивать разнообразие национальных блюд.
Экскаваторы и бульдозеры уже работали в долине Ксанаду, первые здания были почти закончены. Оставалось только застеклить окна.
Однако случилось так, что в первый наш вечер на планете начинались всякие неприятности и неполадки, которые превратили строительство базы на Клаксоне в сущий ад.
Работы продолжались, но дело не ладилось. Постоянно что-то случалось. Видимо в расчеты вкрались ошибки, так как секции одна за другой обрушивались. Там, где согласно геологическим изысканиям под почвой лежал гранит, порода оказывалась трухлявой, обнаруживались пустоты.
Две
Хансен нахмурился. Они подробнейшим образом проверили твердость подлежащей породы. И ничего подобного произойти не могло.
Он опустился в нижний подвал и обнаружил, что одна из несущих балок провалилась в неизвестно откуда взявшуюся дыру в забетонированной земле. Баланс напряжений в здании был нарушен.
Хансен уставился на злополучную балку. Этого не могло случиться, но это случилось. Теперь все чертово сооружение могло рухнуть.
Он кинулся к аварийному телефону. И вдруг услышал поскрипывание. Все здание оседало.
– Соедините меня с адмиралом! Немедленно!
– крикнул он ответившему ординарцу.
– Аварийная ситуация!
Эсплендадоре как раз вышел из-под душа. На кровати была разложена парадная форма. Через двадцать минут ему предстояло произнести речь, объявить здание принятым и поблагодарить их всех за их самоотверженную работу. С какой стати ему докучают мелочами? Тем не менее согласно легендам о нем он всегда оказывался на месте в случае необходимости. Он вытерся и взял трубку.
– Сэр! Это Хансен. Со зданием неладно.
– Хансен, о чем вы говорите?!
– Одна из балок полетела. Здание начинает оседать. Необходимо удалить оттуда всех людей.
У Эсплендадоре возникли сотни вопросов, но задавать их было некогда. Ударом кулака он включил сигнал общей тревоги, предписывающий всем немедленно оставить свои занятия и собраться у космолета. Самый быстрый способ увести их от опасного здания.
В подвале Хансен увидел больше, чем требовалось. Он метнулся к лифту. Всюду вокруг один громкий треск следовал за другим. Начали подаваться тяжелые балки. Он едва успел впрыгнуть в лифт и нажать кнопку.
Но чуть лифт начал подниматься, как его озарила ослепительная вспышка: одна из балок рухнула и оборвала электрические кабели.
Хансен открыл люк в потолке лифта и выбрался на крышу. В смутном свете аварийных ламп в шахте лифта он разглядел стальные скобы, вделанные в стены на подобный случай, и начал взбираться по ним.
На уровне поверхности толпы быстро очищали площадку возле новых зданий, но те, кто находился в задних рядах, почувствовали, как содрогается земля у них под ногами, увидели, как ближайшее здание изящно накренилось, будто кланяясь горам, и услышали скрежет и лязг рвущегося металла. Мгновение спустя оно рухнуло.
Хансен внизу почувствовал, что шахта лифта содрогается. Секунда - он выбрался наружу, а шахта под воздействием внутреннего давления расплющилась, точно тюбик, из которого выдавили всю зубную пасту. Еще бы чуть-чуть и...
В свое время Эсплендадоре был выдающимся боевым адмиралом, но то время ушло в прошлое. Теперь он был отличным кабинетным адмиралом. Проходящие годы унесли лихость и пылкость его молодости. По мере того как в его волосах пробивалось все больше седины, он становился все более умеренным в своих решениях. После его великой победы у Ахиллесовой звезды, карьера Эсплендадоре пошла под уклон. Бесспорно, движение было медленным, таким медленным, что практически незаметным, но все равно это было движение вниз.
"Немного отдохните", - ответило высокое начальство, но он подозревал, что слова эти следовало истолковать так: "дай и кому-нибудь другому попробовать себя". Он видел, как его карьера и жизнь канут в благопристойный маразм. В отчаянии он нажал на все пружины, пустил в ход все остававшееся у него влияние. Любой ценой он тщился вырваться из арьергарда, куда его засунули. Он же боевой адмирал, а не снабженец в мундире!
В результате интриг, достойных двора средневековой Византии, Эсплендадоре умудрился получить под начало эту экспедицию на Клаксон, идея которой родилась в высших сферах Альянса... возможно после того, как кто-то накурился чего-то забористого. Эсплендадоре в душе несколько сомневался в здравости этого плана. Успех его зависел от того, удастся ли сохранить тайну базы на Клаксоне от халиан и нанести им один колоссальный сокрушительный удар словно гром с ясного неба, так чтобы они уже не оправились.
Ну, бесспорно, прекрасная мечта. Штатские были мастаки претворять такие мечты в планы, которые сулили ошеломляющие перемены, осуществленные с помощью хитрости и лишь с минимальными затратами стратегических средств и материалов. Исподтишка, втайне - вот так политики представляли себе войну. Но каким образом халиане умудрятся остаться в неведении, когда у них столько шпионов-ренегатов? Сколько времени ему потребуется для подготовки и нанесения удара? Месяц? Шесть месяцев? Заранее было невозможно определить, сколько времени есть у него в распоряжении. Совершенно очевидно, у него тем больше шансов скрыть план от халиан, чем быстрее будет построена база и нанесен удар.
Вот это-то Эсплендадоре и намеревался осуществить. Нанести один сокрушительный удар во имя человечества - один великий и, вероятно, последний удар в его жизни.
На следующий день я вышла на работу в отдел обеспечения продовольствием службы снабжения Флота. Я узнала, насколько сложны процедуры, без которых невозможно накормить почти семь тысяч гражданских рабочих и неведомое число служащих Флота - по моим прикидкам, их должно было быть не меньше пяти тысяч, считая и несколько сотен космических десантников, которых мы видели редко, так как у них был собственных лагерь в нескольких милях от нашего. Короче говоря, около десяти тысяч людей, если не больше, требовалось кормить трижды в день, обеспечивая некоторое разнообразие, несмотря на то, что мы жили на планете, где до нашего прибытия не росли никакие злаки или корнеплоды, съедобные для людей.
И вот утром моего первого рабочего дня я отправилась в долину по хорошо утрамбованной тропе, которая вела в подсобное хозяйство. Оно располагалось уже в самой долине и состояло из длинных низких строений, со стеклянными крышами - теплиц, совсем таких, как на моей родной планете. Небольшое здание с энергетической подстанцией. Там уже велись эксперименты с почвой и гидропоникой. Руководил ими доктор Джон Эдвардсон, человек не первой молодости (и женатый), и он показал мне свои владения.
Я с интересом услышала, что эта небольшая площадь, отведенная под сельское хозяйство, снабжает нас примерно двадцатью процентами наших припасов. Конечно, основу наших рационов по-прежнему составляли замороженные и сушеные продукты. Некоторые хранились на складах космических станций очень долгие сроки. Наука словно бы снабдила нас средствами сохранять пищевые продукты чуть ли не вечность. И все равно было как-то не по себе при мысли, что бифштекс, который ты ешь, пролежал на складе больше века. Впрочем, некоторые люди, естественно, утверждают, что требуется именно этот срок, чтобы мясо, которое закупает Флот, стало помягче.