Фобия
Шрифт:
— «Прайм» «Неве». Уходи. Рой на подходе, будет жарко. Могут задеть.
— Уверены, сэр? Основной ионный излучатель у него все еще в норме. Такую бандуру сложно повредить магнитными перепадами… Я могу его оглушить напоследок!
— Нет. Даже не думай… Себя раскроешь. Там кроме этой рыбины еще два малька ошиваются. Съедят тебя заживо… Настал мой черед поработать.
— Принято. Покидаю зону… Удачи, сэр!
«Молния» ослабила магнитную хватку и медленно, чтоб не привлекать внимание резкими магнитными колебаниями, отплыла в сторону. Там километрами «ниже» флагмана Федерации была тишь да гладь. Редкие файтер-дроны кружились вокруг мамки, но уже не представляли собой никакой опасности даже для корабля-невидимки Патруля, шныряющего туда-сюда под самым днищем. Покинуть опасную зону не составило проблемы. «Молния» убиралась как можно дальше, чтобы, не привлекая
Слабое прикрытие из «Фантомов» и «Теннетов» растворилось, как утренний туман в лучах восходящей звезды. «Ласточки», отбив слабую атаку файтер-дронов, снова неслись в ударном «копье» на встречу новой цели. На этот раз ею был сам флагман Федерации. Более сотни космолетов Патруля, собравшись воедино, обрушили мощь своих перезарядившихся 5-мегаватных лазеров на толстую шкуру тяжелого крейсера. Яркие оранжевые росчерки впивались в определенные точки на броне, повреждая или совсем уничтожая его «глаза» и «уши» в виде многочисленных сенсоров. Просто так прожечь толстенную броню «Манты» было не просто. Интеллект роя верно рассчитал жечь по слабым точкам вражеского крейсера. Ударам излучателей подверглись весьма уязвимые пилоны рельсотронных орудий, а так же картриджи контейнеры пусковых установок фотонных торпед. Останки роя файтер-дронов прикрытия не дремали. Собравшись в ударный кулачок два десятка мелких машин обошли «копье» космолетов Патруля и ударили им в тыл, где собирались уже отстрелявшиеся «Ласточки». Они нащупали слабость, ахиллесову пяту файтеров Патруля. Ситуация могла бы переломиться кардинально, если бы дронов роя было хотя бы полсотни. Файтер-дроны атаковали все вместе и одновременно, используя сразу всю свою ударную мощь в виде легких импульсных излучателей и плазменных пушек. Белые вибрирующие полуметровые шары с воем устремились к замыкающим «Ласточкам», разрушая их броню и борт-системы. 5 космолетов полыхнули почти одновременно и распались на множественные фрагменты. Еще 5 попытались уйти с линии атаки, но не смогли из-за большей скорости и маневренности атакующих дронов. Рой космолетов распадался прямо на глазах, но не для того, чтобы сгинуть под атакой теперь уже гораздо более слабого противника, а чтобы перестроиться и добить их окончательно. Файтер-дронов попытались поддержать космолеты Федерации, решив, что это тот самый переломный момент боя. Однако этим они лишь приблизили свой печальный конец. «Ласточки» перестроились и ударили передовыми машинами, работая тяжелыми излучателями, которые прожигали дронов насквозь, а для космолетов Федерации были фатальны даже после единственного попадания. Широкое многокилометровое как будто бесконечное небо снова запылало огнем. Боевые машины вспыхивали, как свечки, озаряя пространства феерией искр и разрывов. И только большой 220-тысечетонный подобный скату мрачный «Повелитель глубин» неумолимо сокращал дистанцию со своим куда более слабым оппонентом.
Луч рубинового пульсара блеснул, как ярко-красная вспышка испепеляющего света, ознаменовав собой нечто фатальное и необратимое в бушующей битве. Пульсирующая линия протянулась от «Икара» прямо к лицевой части «Манты». Что-то сдетонировало внутри «подводного» исполина, исторгнув из его нутра обломки борт-систем и модулей. Флагман Федерации в одночасье лишился почти всех своих пусковых контейнеров фотонных торпед. Только их совсем малый запас помог ему избежать более тяжелых последствий. Контурно-активная броня тут же среагировала и залила огромную пробоину нано-раствором, наглухо «зацементировав» его. Сам 220-тысячный гигант, получив удар, подобно некоему боксеру сплюнул выбитые зубы, стиснул кулаки и пошел далее на сближение.
Второй рубиновый луч парного пульсара не заставил себя ждать. Обжигающий красный сгусток пульсирующей энергии резанул «Манту» поперек, но в этот раз тот словно ждал и отреагировал быстро, клюнув носом и подставив куда более бронированный панцирь на спине. Снова серия ярких вспышек с громоподобным раскатом прокатилась, выбрасывая внутренности и обломки боевого корабля наружу. И снова флагман держал удар достойно.
Крейсер «Омега» содрогался от сильнейших ударов. Один за одним модули подсистемы корабля выходили из строя. 3-мерный экран то и дело наполнялся предупреждениями об ошибках и сбоях.
— Саймон, сэр, броня не выдержит повторного удара пульсаров, а для применения большого ионного излучателя нам не хватает дистанции! Расчеты ИИ показывают, что мы вынуждены будем получить еще один двойной удар! — взмолился инженер.
— Без паники! У нас есть пространственный сдвиг на этот случай! — попытался успокоить помощников главком.
— Сэр, нет связи со «Страффе»! — обратился Годрик.
ИИ тут же обновил экран с записью рассыпающегося на кусочки корвета. Кто или что атаковал его, было совершенно не ясно. Даже главный инженер разводил руками, не зная, что сказать.
Тем временем флагман Федерации слегка тряхнуло. По палубе пробежалась неприятная дрожь. Таким образом плотная газовая атмосфера передала на крейсер то, что произошло там за спиной у «Омеги» за тысячи километров. На экране возник силуэт станции и огромный огненно-белый взрыв, который своим расширяющимся ярким шаром поглотил ее полностью. Глаза Саймона широко открылись от ужаса увиденного. Одномоментно десятки, а может и сотни людей перестали существовать по чьему-то злому умыслу.
— Кто!? — рявкнул Саймон, обращаясь к подчиненным.
Он прошелся злобным взглядом по обоим помощникам.
— Это не мы, сэр… Корвет «Бонза» в зоне поражения, но они не открывали огонь — тут же ответил Годрик.
Смысл нахождения их тут растворился подобно миражу в знойной пустыне. Саймон приуныл. Его посетили грустные мысли. «Брод. Не могу поверить, что ты погиб… Какая досада!». Дальнейшая конфронтация с Патрулем тоже теряла смысл, но был нюанс. По всему выходило, что именно его флотилия причастна к уничтожению станции. В планы диверсии уничтожении «Сияния разума» так же входило, но только лишь после освобождения всех заключенных. «А ведь всплывет потом на Конвенте, что был получен такой приказ!». Ловушка захлопнулась. Липкое и какое-то мерзкое чувство подлой подставы забралось в его сердце и свило там себе гнездо.
— Капитана «Бонзы» срочно! — крикнул он.
Через секунду на 3-мерном экране появилось грустное лицо почти такого же молодого парня, как и он сам. Весь флот новой Федерации состоял из вот таких вот вчерашних курсантов и молодых «артефактов», у которых за плечами не было совершенно никакого боевого опыта.
— Сэр, я не атаковал станцию! Могу покляться! Мои излучатели холодны, как лед! … Все параметры у вас на экране!
Саймон побледнел. «А ведь обвинят в гибели заключённых именно нас! … Нет! Не смогут! Регистратор корвета все пишет! Мы не при делах! Есть же записи момента уничтожения!». Мысли одна хлеще другой лупцевали его мозг, вызывая внутренние содрогания от произошедшего.
— Сэр, на связи капитан «Икара». Принять? — обратился к нему Годрик, вырвав из тяжких дум.
Саймон лишь молча кивнул головой, ничего не ответив вслух. На экране появилось лицо главкома Звездного Патруля Сектора Ориона Карлеона Фьюри. Саймон приподнял глаза и мельком окинул его самодовольную рожу. «Самоуверенный гад! Даже броню не одел, так и остался в комбезе!».
— Это последнее предупреждение тебе, Саймон Белл… Следующим залпом я вынужден буду сжечь всю эту красоту и цвет инженерной мысли Федерации… Погаси разгонные ускорители. Запусти реверсы, чтоб я это видел. Сбрось скорость на минимум и жди дальнейших инструкций — обратилось к нему повелевающим тоном лицо с экрана.
Саймон молчал. Ему было мучительно больно от того, что крейсер его подвел в техническом плане в самый важный момент удара из рельсотронов. «Сейчас бы ты со мной другим тоном беседовал! … Мне надо лишь потянуть время! Немного времени и все!». Главком волновался. Он и сам не знал, что пугало его больше поражение и гибель в бою, или позорное возвращение на Би-Проксиму, где его неминуемо ждет комиссия и суд с последующими обвинениями со стороны Конвента. Казни он не боялся. Вряд ли руководство Би-Проксимы, хоть и на всю башку революционное, отдаст под нож своего пусть и облажавшегося главкома. Но, вот, как жить с позором и утратой адмиральского звания, которое так грело молодое самолюбие, он понятия не имел. «Дурацкая авантюра! Как я мог на это купиться!?». Только теперь к нему пришло осознание, что тут на Фобии его загнали в красивую и элегантную ловушку, испытав заодно новейшее оружие. То, что рой «Ласточек», именно оно, Саймон уже не сомневался. Расплата за гордость и самоуверенность излилась на голову полной чашей. Теперь на фоне осознания всего произошедшего, собственная смерть уже не выглядела так мрачно. Единственной спасительной соломинкой, озарившей весьма помрачившийся ум Саймона, была выявленная техническая неисправность «Омеги» во время битвы. Ради этого стоило попытаться вырваться из ловушки и навести порядок в тылах, сохранив при этом и лицо, и пост, и собственную репутацию.