Фол последней надежды
Шрифт:
Пока я молчала и ошарашенно смотрела на него, он заговорил:
– Со мной всё в порядке, но травма ноги довольно серьезная - повреждение мениска коленного сустава. Отец уже в курсе и сегодня же вечером отправляет меня в Германию, к семейному врачу. Скорее всего, я не буду в России больше месяца, - он сделал небольшую паузу, не переставая смотреть мне в глаза, а затем продолжил: - Понимаю, что, возможно, я тебе нравлюсь, и мне очень приятно, что ты так переживаешь и заботишься обо мне, но я не хочу тебя мучить.
Я постаралась отвлечься от поцелуя, вникая в смысл слов Моторина. Больше месяца? Не хочет мучить? Надо сказать,
– Тогда зачем ты меня поцеловал?
– наконец, мне удалось взять себя в руки, поняв, что он не хочет длительных романтических отношений со мной.
– Тебе нужно было успокоиться и мне показалось это хорошей идеей, - он вновь улыбнулся, выпустив мою ладонь из своей руки.
Посмотрев на внезапно побледневшую девушку, Алексей понял, что немного перегнул палку, но не мог удержаться от поцелуя. Нина была так мило взволнованна, и даже дрожала от переживаний. А после того, как она взяла его руку в свою, то футболист понял, что ужасно хочет прикоснуться к её губам, успокоить и прижать к себе. Ведь она ему нравится, правда. Особенно своей непосредственностью, наивностью и искренностью. Но не настолько, чтобы испортить ей жизнь вечными ожиданиями с тренировок, матчей в разных городах и странах, ужасным режимом жизни, к которому он давно привык. К тому же из-за этой травмы в ближайшее время ожидается много проблем. Но он обязательно восстановится и приедет, однако, всерьез встречаться с Ниной он не хотел, а если бы даже и захотел, то не смог бы себе этого позволить.
Я чувствовала себя глупо и очень неловко. Принципиальной разницы в том, хотел ли он действительно меня утешить или же просто подшутил - я не видела. Одно я знала наверняка: этим своим внезапным феерическим поцелуем он окончательно сбил меня с толку.
– Пожалуйста, выздоравливай. Похоже, что мне уже пора уходить, - я встала с кровати, пятясь к двери.
– Спасибо за поддержку. Я её оценил. Буду обязательно звонить и писать сообщения, - я кивнула, собираясь более ни минуты не задерживаться в этом помещении и уже уходя, услышала вслед:
– На улице полно журналистов. Накинь капюшон. Мне всё равно, а вот тебе будет непривычно отбиваться от назойливых вопросов. Не сомневаюсь, что они уже разнюхали, что меня навещала "моя девушка".
Я вышла в коридор не оборачиваясь, но капюшон куртки всё же надвинула себе на лицо. Какой позор! Хорошо, что он не видел, как я покраснела, выходя из палаты. Настроив себя на то, что подумаю о произошедшем позже, я подхватила Витю, ожидавшего меня в холле, под руку, потащив его сквозь толпу корреспондентов в сторону машины. Капюшон и прикрытие филологическим телом Боброва сделали свое дело, не позволив журналистам отправиться в погоню за пикантной новостью, освещающую личную жизнь известного футболиста. И лишь оказавшись внутри автомобиля Боброва, я обмякла на сидении, почувствовав, что груз усталости повис на ногах, заставив почти сразу уснуть.
* * *
Неделя пролетела незаметно. Лишь опадающие листки календаря, словно последние осенние листья с деревьев, напоминали о том, что наступает зима. Я старалась забыть об Алексее, о котором постоянно напоминали попадающие на глаза журналы и выпуски новостей. Моторин сдержал свое обещание: с момента нашей последней встречи он уже написал мне сообщение, что благополучно прибыл в Германию и поздравил через меня Машу с рождением малыша. На этом наше скромное общение ограничилось, и я сдерживала себя, чтобы не написать ему всяких глупостей в ответ.
Я с головой ушла в работу, и мои старания были по достоинству оценены: на следующей неделе намечался кулинарный фестиваль в Чехии, и главный редактор одобрила мою кандидатуру для этой работы. Однако, возникла и мелкая неприятность: вместе со мной должна была полететь Анжелика, отношения с которой только всё больше портились, день ото дня. Подумав о том, что как-нибудь смогу пережить трое суток с этой ехидной, я смирилась и занялась более насущным делом, как например торжеством в честь рождения нового человечка.
По поводу встречи Марии с сыном наша компания устроила настоящий праздник: кроме родственников, забрать подругу из роддома пришли Ваня и Лариса, Степан, а также Бобров, приглашенный Михаилом как непосредственный участник процесса, который в последнее время представал передо мной всё в лучшем свете. После поездки на матч, где Витя повел себя настоящим джентльменом, старающимся без лишних вопросов помочь мне увидеться с Алексеем, мы сблизились. Но самым большим удивлением для меня стало то, что Мельников заявился на праздник не один, а в сопровождении стильной женщины лет тридцати, с короткими белокурыми волосами и высокой подтянутой фигурой.
– Знакомьтесь, это Виолетта. Мой партнер по новому бизнесу, - представил нам свою сопровождающую Степан.
Я оценивающе осмотрела новую знакомую: длинные ноги в зауженных брюках, жемчужное ожерелье на груди и явно бриллиантовые серьги в ушах дополняли образ яркой и уверенной в себе женщины. С такой внешностью она может стать для Мельникова не только партнером по бизнесу. Виолетта ненароком старалась лишний раз коснуться Степы рукой и постоянно улыбалась, показывая себя с наилучшей стороны. Отчего-то стало немного неприятно. Обычно Мельников общался весь вечер, шутил и ухаживал за столом только за мной, а сегодня мне перепадали лишь крохи его обычного внимания.
– Вот так и теряют друзей, - шепнула я себе под нос, в очередной раз глядя на то, как Степан вновь наполняет бокал белокурой соседки дорогим красным вином.
– Ты что-то сказала?
– спросила сидящая рядом со мной радостная Машка, которая вырвалась из роддома, и с наслаждением наворачивала уже третью котлету из привезенных бабой Тоней из деревни.
– Ничего. Не нравится мне что-то эта Виолетта, - услышав это, Мария развеселилась не на шутку:
– Ты что, Бойцова, ревнуешь что ли? Или думаешь, что Стёпа с тобой до старости как курица с яйцом будет носиться? Ему же давно пора свою личную жизнь устраивать. А эта Виолетта очень даже ничего - красивая и видно, что богатая. Как раз под стать нашему Стёпке.
Я презрительно фыркнула, в душе подумав о том, что в чем-то Маша, конечно же, права. Наше общение со Степаном, в конечном счете, ограничится, но не исчезнет же он из моей жизни насовсем? Может, мне стоит подружиться с Виолеттой?
А новая подруга Мельникова, закончив с ним щебетать, обратилась к Маше:
– Мария, мы со Степаном привезли малышу вещей из Милана. Это настоящие фирменные ползунки, - она протянула пакет с элитными вещами в руки новоиспеченной мамочки, в то время как виновник торжества мирно посапывал в белой кроватке с балдахином в соседней комнате.