Фолиант смерти
Шрифт:
– А вот и я! – бодро сообщил он, распахивая двери. – Готов поспорить, господа, вы даже не успели соскучиться!
– Вы правы, Джон, и виной тому – первое, которое, как мне кажется, удалось вашему повару на славу, – заметило свиноподобное существо, приветливо махнув вновь прибывшим вилкой. – Мясо просто дивное. Поделитесь рецептом?
Наверное, это был тот самый барон Бюргер, о визите которого говорил граф. Лохматая борода, залысина, маленькие бегающие глазки…
Что ж… Ничего удивительного. Марк примерно так его себе и представлял.
Рядом с бароном сидел молодой человек лет двадцати пяти – двадцати шести – наверняка упомянутый Малкомом сын барона, Антуан, хотя тут Бойз сомневался. Слишком уж отличался этот сухонький и бледный парень от жирного розовощекого аристократа.
Холодный взгляд, которым одарил сыщика этот бедолага, нисколько не удивил Марка. Парень явно был влюблен в Джулию и за неимением других способов бороться за свою любовь пытался поразить их «леденящим душу взором».
– Его готовил не я, а, как верно заметили вы вначале, мой повар, – покачал головой граф.
– Ну это-то понятно! А вы, наверное, решили, что я сам стану за плиту?! – расхохотался барон.
Судя по всему, он очень любил собственные шутки и всегда смеялся над ними громче остальных.
Малком поддержал его неуверенным смешком, Джулия презрительно улыбнулась, а Марк попросту сделал вид, что не услышал.
– Ну-с, – сказал барон, утерев кружевным платком проступившие слезы, – а кто это прибыл с нашей прелестной Джулией?
– Этого достойного человека зовут Марк Бойз, – с улыбкой ответил граф. – И он является совладельцем «Пьяного шута» – трактира в квартале Ремесленников.
– Совладельцем? – удивился барон. – А сколько вам лет, уважаемый?
– Двадцать пять, – ответил Марк, чуть склонив голову.
– Вот так-так… – уважительно протянул Бюргер. – Двадцать пять лет – и уже совладелец самого известного трактира в Сартоне! Быстро же схватывает нынешняя молодежь, а, Джон? Помните, чем мы занимались в его годы?
– Я учился играть на скрипке, – сказал граф и почему-то покраснел.
– А я читал исторические труды великих умов прошлого, пытаясь познать всю мудрость минувших лет… – с чувством произнес барон. – Ныне молодежь совсем другая. Прошлое ее совсем не интересует. Молодые стремятся жить здесь и сейчас, как можно скорее урвать кусок побольше… Что ж, в этом, на мой взгляд, есть резон. Как считаешь, Антуан?
– Я считаю несколько иначе, отец, – ответил парень, злобно косясь на Марка. – Мне кажется, молодой человек просто обязан прежде оценить всю глубину истории, чтобы здесь и сейчас не повторять ошибок прошлого!
Марк только фыркнул про себя. Он готов был поспорить, что ни барон, ни его дражайший отпрыск в жизни не читали ничего мудрее «Потерянного рая» Линси Чопмэрс – любовного романа, пользующегося большой популярностью среди дворян. Умные фразы они тоже, по всей видимости, позаимствовали оттуда.
Бойз мог легко посадить выскочек в лужу, заговорив о действительно великой книге «Полководец» генерала Джима Сувье, – но предпочел смолчать: не то время и не то место, чтобы блистать познаниями истории.
– Я, если позволите, придерживаюсь несколько иной точки зрения, – сказал сыщик вежливо.
– Это какой? – невинно спросил Антуан.
– Моей собственной, – нагло улыбнулся Марк.
В конце концов, с чего ему пресмыкаться перед этими бездарями? Плевать, что они – дворяне! Он – совладелец «Пьяного шута», гребет деньги лопатой, и ему сугубо фиолетово, что думают об этом зажравшийся барон и его недотепа сын.
Бюргер неожиданно для сыщика оценил этот выпад. Он расхохотался и, хлопнув Антуана по плечу, сказал:
– Это как раз то, о чем я говорил тебе, сынок! Неважно, прав ты или не прав. Главное – быть королем ситуации и говорить не то, что хотят слышать, а то, что хочешь говорить! Господин Бойз, вы, конечно, наглец, но чертовски остроумный наглец, а остроумие прощает многое!
Марк кивнул, благодаря Отто за комплимент.
– Что ж, если вы закончили, – вклинился в разговор граф, – то, Марк, Джулия, прошу за стол!
Когда все расселись, девушка украдкой показала Антуану язык. Тот побледнел еще больше и едва не перевернул на себя тарелку с бульоном.
Обед прошел в тишине и спокойствии. Барон был слишком увлечен поглощением разнообразной снеди, чтобы обращать внимание на что-либо еще, а его худосочный сынок не решался заводить разговор самостоятельно.
Когда трапеза подошла к концу, барон утерся салфеткой и, кряхтя, поднялся из-за стола.
– Благодарю хозяина за великолепный обед, – сказал толстяк с чувством. – Благодарю Джулию, что почтила нас своим присутствием… И благодарю господина Бойза за короткую, но содержательную беседу. Было очень познавательно, честное слово! – Он усмехнулся.
Марк поймал себя на мысли, что барон ему чем-то даже нравится. Это был все же весьма умный человек, только испорченный роскошью и большими возможностями.
Его сын, в отличие от отца, вызывал у сыщика прямо противоположные чувства. Антуан тоже был жертвой роскоши и больших возможностей, но при этом собственного ума не имел, во всем полагаясь на более мудрого и опытного отца.
Граф пошел провожать семейство Бюргеров, и на какое-то время Марк остался наедине с Джулией. Которая явно не собиралась терять это самое «какое-то» время.
Едва двери закрылись, она звонко рассмеялась и хлопнула Бойза по плечу:
– Ах, как же ты уел этого никчемного ублюдка, Марк! Честное слово, я давно не видела, чтобы кто-то так легко и умело ставил выскочку на место! Да притом барон вас поддержал…
– Пожалуйста, Джулия, не обращайтесь ко мне на «вы», – улыбнулся Бойз. – Я – обычный сыщик, которых в Сартоне пруд пруди, а вы – дочь графа…
– …которых тоже хоть стреляй, – покачала головой девушка.
– Я не хотел этого сказать…