Фонарь и Эмбер
Шрифт:
Она вздрогнула и тихо охнула в тревоге. Свет угас, его лицо стало прежним. Эмбер такого еще не видела.
Джек разглядывал ее, подвинул тыкву ближе к своему лицу.
— Это игра света, — сказал он. — Уголек в тыкве тоже показывает мою истинную природу.
Он поднял оранжевый шар, и скелет снова проступил под его кожей.
Эмбер сглотнула.
— То есть ты… ты…
— Мертв? — ответил он и покачал головой. — Нет, я не мертв. Хотя технически я и не живой. Я иду по грани между этими понятиями. Это и означает жизнь
— Фонаря? — повторила Эмбер, думая о мерцающих огнях, что призывали или отпугивали мертвых.
— Да. Я сторожу перекрестки между миром смертных и Иным миром.
— Иной мир?
— Да.
Эмбер с любопытством склонила голову.
— Может, присядешь?
Джек напрягся и взглянул на ее кровать.
— Нет. Это будет неуместным, — ответил он. — Но спасибо за… приглашение.
Эмбер напряженно прошла к столу, ощущая румянец на щеках.
— Нет. Я… нет, конечно, нет. Просто ты впервые показался и заговорил со мной, и у меня так много вопросов.
— Я знаю.
Эмбер нахмурилась, подозрение впилось в уголки ее рта, опуская их.
— Почему сегодня? — спросила она.
— О чем ты?
— Ты пришел, потому что я позвала тебя?
— Да и нет.
— Как же так?
— Я… часто хожу за тобой.
— Да, это я знаю.
Джек скривился.
— И я не хотел, чтобы ты меня видела.
— Так ты не собирался знакомиться этой ночью?
— Нет. Фонарям сложно укрыться от взрослых ведьм, — объяснил он. — В Самайн вуаль тонкая. Границы размыты. Стоило это помнить и не идти в город.
— Почему?
— Почему вуаль тонкая?
— Нет. Почему ты прятался от меня все эти годы?
Джек вздохнул и опустил тыкву на стол. Он отодвинул пальто и упер ладони в худые бедра. Эмбер отвлеклась на жилет, облегающий его тело, и серебряную цепочку на нем, края пропадали в карманах по сторонам. Цепочка была красивой, со сложно переплетенными звеньями, кулон свисал ниже пуговицы, к которой крепилась цепочки. Она различила форму ключа.
— Это для карманных часов? — спросила она.
— Да.
— Зачем призраку часы?
— Я не призрак. Я фонарь. Часы нужны мне для дела.
— Можно посмотреть на них?
— Нет.
Эмбер подошла ближе.
— Почему ты не прячешь цепочку в карман с часами?
Джек раскрыл рот, словно от возмущения.
— Потому что цепочка поцарапает часы. Они древние.
— Еще один повод показывать их. Может, стоило прикрепить их к жилету.
— Чтобы они испортились? Нет уж.
Ее интерес подавлял вежливость, и ее часто ругали за это. Эмбер коснулась пальцами цепочки от часов и спросила:
— Но зачем цепочка с двух сторон?
— У меня двое часов. Одни для времени в смертном мире, а другие хранят время Иного мира.
Эмбер была потрясена. Она обвела пальцем одну из цепочек, но Джек тут же поймал ее ладони и сжал их, отошел на шаг и отпустил ее руки.
— Иной мир
Ветер бил по ставням снаружи, и они стучали. Джек отодвинул занавески. Небо было черно-лиловым. Ночь для него будет долгой.
— Мне пора, — сказал он.
— Почему? — Эмбер не нравилось, что она повторяла этот простой вопрос, хоть разум был полон того, что она хотела знать, и эти вопросы были сложнее и замысловатее простого «почему».
— Во-первых, мне не стоило даже входить в девичью комнату, еще и задерживаться в ней, — он не упомянул, что много раз уже был в ее комнате за годы наблюдений без ее ведома. — Во-вторых, вуаль этой ночью тонкая, как я и говорил. Мне нужно охранять пути, следить, чтобы существа Иного мира не проникли сюда.
— Ты про призраков, гоблинов и прочих? Они так могут?
— Призраки, как ты зовешь их, не пугают. Но я бы опасался гоблинов. Им нравится есть магию.
Эмбер побелела.
— Есть… магию?
— О, да, — Джек хитро улыбнулся ей. — И они любят кусать за пальцы ног юных назойливых ведьмочек.
Джек открыл окно, запрыгнул на подоконник и свесил ноги наружу. Эмбер поймала его за руку.
— Я тебя еще увижу? — спросила она. — Скажи да.
Фонарь посмотрел наружу, а потом на ведьму. Его взгляд смягчился, уголки губ приподнялись в намеке на улыбку. Он мягко отодвинул ее, хоть Эмбер все еще держала его за руку, и призвал свою тыкву. Она поднялась со стола и перелетела на его протянутую руку.
— Мне будет теперь сложнее скрыться от тебя, ведь ты видела мое лицо, — ответил он. Джек щелкнул пальцами, и его тело стало туманом, улетело за окно и пропало во тьме.
Эмбер долго стояла там. Достаточно долго, чтобы дождь промочил ее платье спереди, и волосы повисли мокрыми прядями. Она скрылась в комнате, закрыла окно и вытерлась. Забравшись ночью в кровать, она не могла уснуть. Джек и магия вокруг него заполняли ее мысли.
* * *
Оставив Эмбер. Джек выругался. Чем он думал? Он ведь не был неопытным фонарем, недавно появившимся в Ином мире. Он знал, что могло произойти, и что он рисковал, что Эмбер увидит его. А говорить с ней? Это было глупо.
Он знал, как Рун обходился с ведьмами. Чем чаще Эмбер была рядом, а она будет делать это чаще, он ее знал, тем больше были шансы, что Рун заметит ее.
Но разве часть него не хотела этого? Иначе зачем он укутал ее своим пальто, пока она спала? Джек не знал, что на него нашло.
Дождь бил по его плечам, он шел по тропе. Джек застыл, учуяв нечто сладкое и едкое. Тролля. Тролли встречались даже в смертном царстве, хоть многие люди о них не знали.
Джек проверил барьер в Иной мир, но следов и запахов с его моста не было, так что тролль пришел на территорию Джека через лес. Скорее всего, он родился и вырос в мире смертных.