Фонтаны рая (сборник)
Шрифт:
Выдвигаются умозрительные теории, утверждающие, что Солнце вступает сейчас в полосу нестабильности, которая может вызвать наступление нового ледникового периода, более сурового, чем все пережитые Землею в прошлом. Если это так, нам необходимы точные данные, чтобы подготовиться к испытанию. Предупредить человечество за сто лет до похолодания — и то, пожалуй, окажется слишком поздно.
Ионосфера помогла природе создать нас; с нее началась революция в области связи; от нее, не исключено, во многом зависит наше будущее. Вот почему надо продолжать изучение этой обширной и неспокойной области, арены взаимодействия солнечных вихрей и
39
РАНЕНОЕ СОЛНЦЕ
Когда Морган видел Дэва в предыдущий раз, тот был совсем еще ребенком. Теперь он стал мальчишкой лет одиннадцати-двенадцати; если так пойдет и дальше, то при следующей встрече племянник окажется взрослым мужчиной.
Инженер испытал что-то похожее на мимолетное чувство вины. Семейные связи за последние два столетия неуклонно слабели, и у него с сестрой не было, в сущности, ничего общего, кроме генетической близости. Они обменивались поздравлениями, иногда, не более пяти-шести раз в году, беседовали о разных житейских пустяках и вообще поддерживали прекрасные отношения, но, если по совести, он не мог бы припомнить, когда и где виделся с ней воочию.
Здороваясь с мальчишкой, энергичным, развитым и, кажется, нисколько не растерявшимся в присутствии своего знаменитого дяди, Морган поймал себя на том, что ощущает не лишенную горечи зависть. У него не было сына, преемника родового имени; немногим из людей, добившихся по-настоящему заметных успехов, удавалось избежать тягостного выбора между работой и радостями семейной жизни, и он сделал такой выбор давным-давно. Трижды — не считая связи с Ингрид — судьба предлагала ему создать семью, и трижды случай, а может, честолюбие рассудили иначе.
Он заранее знал условия сделки и принял их, и ворчать, что в условиях есть не совсем приятные пункты, набранные петитом, теперь было поздно. Любой дурак способен тасовать генетическую колоду, и во все века большинство не пренебрегало такой возможностью. Считать себя избранником истории или нет, он еще не решил, но ведь немногие сумели бы сравняться с ним в том, что он совершил и еще совершит.
За три часа Дэва познакомили с земным вокзалом орбитального подъемника куда подробнее, чем многих именитых визитеров, что ни день наезжающих сюда пачками. Пройдя по туннелю, ведущему от подножия горы к почти завершенной южной платформе, мальчишка успел осмотреть залы для пассажиров и багажа, центральный пост управления и «поворотный круг» — устройство для перевода капсул, прибывших сверху по западному и восточному рельсам, на южный и северный, которые предназначались для движения снизу вверх, с Земли на орбиту. Со дна ствола, что со временем станет оживленной транспортной магистралью, Дэв долго пытался разглядеть далекое жерло; сотни радиорепортеров, благоговейно снижая голос, сравнивали этот ствол с пушкой, нацеленной на звезды. А вопросы, которыми так и сыпал юный гость, буквально вымотали одного за другим троих гидов, прежде чем последний из них с облегчением передал почемучку его дяде.
— Получай своего постреленка, Вэн, — произнес Уоррен Кингсли, доставивший мальчишку скоростным лифтом на усеченную вершину Шри Канды, — Забери его от меня, пока он еще не заявил претензий на мое место.
— Я и не знал, что ты увлекаешься инженерным делом, Дэв.
Тот ответил взглядом, преисполненным обиды — и отчасти
— Ты что, дядя, не помнишь, какой великолепный конструкторский набор подарил мне к десятилетию?
— Да, конечно, конечно. Я пошутил. — Честно сказать, Морган не то чтобы забыл про этот набор, но просто в нужную минуту не вспомнил о нем. — Тебе здесь не холодно?
Не в пример плотно закутанным взрослым, Дэв отказался даже от обычного легкого термоплаща.
— Нет, спасибо. Что это за самолет? Скоро вы откроете шахту? Можно потрогать ленты?
— Понял, что я имел в виду? — усмехнулся Кингсли.
— Отвечаю на первый вопрос: это личный самолет шейха Абдуллы — он прислал сюда своего сына Фейсала. На второй: шахта будет закрыта до тех пор, пока башня не достигнет вершины — крышка нужна как рабочая площадка и для защиты от дождя. На третий: можешь потрогать ленты, если тебе хочется… Да не беги же ты — бегать на такой высоте вредно!..
— Даже когда тебе двенадцать? — бросил Кингсли, провожая взглядом быстро удаляющуюся спину Дэва.
Спустя какое-то время они нагнали его у якоря на западном склоне горы. Мальчишка, как и многие тысячи побывавших здесь до него, с недоверием воззрился на тонкую тусклосерую ленту, которая вырывалась из земли и взмывала вертикально в небо. Дэв скользнул по ней глазами — вверх, вверх, пока голова не запрокинулась до предела. Морган и Кингсли не стали следовать его примеру, несмотря на отчетливое, не преодоленное за столько лет искушение. Не стали они и предупреждать любознательного мальчугана, что для иных посетителей подобный опыт заканчивался головокружением и обмороком — потом они не могли даже отойти от ленты без посторонней помощи.
Паренек оказался крепким: он пристально вглядывался в зенит почти целую минуту, словно надеялся различить за темно-синим куполом неба тысячи работающих там людей и миллионы тонн подвластных им материалов. Затем он чуть поморщился, закрыл глаза, потряс головой и на миг уставился себе под ноги, будто удостоверяясь, что твердая, надежная земля по-прежнему на своем месте. Осторожно вытянув ру-ку, Дэв погладил узкую тесьму, связавшую планету с ее новой луной.
— А что будет, — спросил он, — если лента порвется?
Ответ, как и вопрос, был не нов, но для большинства оказывался неожиданным.
— Знаешь, почти ничего не будет. Лента в этой точке практически не натянута. Если ее перерезать, она так и останется висеть, покачиваясь на ветру.
Кингсли не утаил гримасы неудовольствия: оба они знали, разумеется, что это явное упрощенчество. В настоящее время каждая из четырех лент испытывала натяжение, равное примерно ста тоннам, — впрочем, им и в самом деле можно было пренебречь в сравнении с расчетными нагрузками той поры, когда система вступит в действие и ленты станут частью башни. В общем-то, не стоило забивать мальчишке голову такими деталями.
Дэв подумал над ответом, потом, эксперимента ради, щелкнул по ленте пальцами, будто хотел сыграть на ней, как на струне. Но раздался лишь сухой, невыразительный стук, который мгновенно замер.
— Если ты ударишь по ней кувалдой, — сказал Морган, — и вернешься сюда же через десять часов, то поспеешь как раз вовремя, чтобы услышать эхо с промежуточной станции.
— Теперь эха уже не слышно, — поправил Кингсли, — Башня поглощает звук.
— Вечно ты все испортишь, Уоррен. Иди сюда, Дэв, — я покажу тебе кое-что по-настоящему интересное.