Формула любви

Ласки Анджей

– Мигофу еще не пришел. И это странно – он обычно всегда пунктуален. – Себастьен нажал звонок на столе. – Ты определился с заказом? – Официантка уже стояла у нашего стола с блокнотом и ручкой, готовая записывать.

– Кусочек платформы, аудиторию и конек. – По всей видимости, мой ангел был завсегдатаем этой чайной и знал меню наизусть, ведь он даже не притронулся к нему. – А ты? Ты что будешь? – Одернул он меня. – Только чай или что поэкзотичнее?

Я продолжал листать страницы, все еще не будучи уверенным в своем выборе, – странные названия порций не

были снабжены иллюстрациями, как это было принято в подобных заведениях. А все эти буквы-руны ни о чем мне не говорили. Хорошо еще, что все они были продублированы на понятном языке.

– Мммм… Руки Будды! – Мне показалось, что это просто звучит забавно, но Себастьен посмотрел на меня с уважением. Я захлопнул меню, пожалуй, даже чуть громче, чем надо было бы. – И пуэр. Чайник. Если вы не измеряете в чем-то другом. – Я отчаянно попытался улыбнуться.

Официантка молча отчеркнула заказ и исчезла на кухне. В чайной мы остались втроем с безымянным барменом, который действительно спал, облокотившись на свою стойку, чуть присвистывая во сне.

– Мигофу никогда не опаздывает, что же сегодня случилось? – Себастьен действительно начал нервничать. – Итак, давай я расскажу. Введу в курс дела, если хочешь.

Я кивнул.

– Мигофу, – мне показалось, или каждый раз хранитель произносил это имя с волнительным придыханием? – Он может дать тебе шанс. Точнее, шанс тебе уже предоставлен поскольку ты здесь, но Мигофу может рассказать, как ты сможешь им воспользоваться. Я имею ввиду, что при сильном желании ты можешь вернуться туда, откуда тебя так неожиданно выдернул несчастный случай – в реальный мир. Ведь ты хочешь?

Я поднял глаза – Себастьен не шутил. Он действительно говорил о возможности вернуться.

– Хочу! – уверенно произнес я. – Еще как хочу!

– Мигофу тот, кто поможет тебе. Он, в каком-то смысле, сможет указать дорогу к воротам, которые пока еще не закрылись за тобой.

Бармен за стойкой засвистел во сне чаще и еще громче. Себастьен поморщился и нажал кнопку звонка. В следующий момент улыбающаяся официантка уже стояла возле нашего столика.

– Могли бы вы разбудить вашего бармена? Он мешает нам.

– О, д’ья, конесьно. – На вполне сносном английском ответила она и махнула рукой в сторону бармена. В следующую секунду бармен исчез под стойкой, с грохотом повалившись на пол.

– Спасибо. Правда, я имел ввиду, несколько другой способ. Но если этот поможет, то тоже подойдет.

А бармен, кряхтя, уже выбирался из-под своего рабочего места, потирая ушибленные места. Затем последовала горячая перебранка на китайском. К счастью, видимо вспомнив, о присутствии посетителей в чайной, она продолжалась недолго и больше походила на шипение двух змей.

– Сьто есе зелаете? – Официантка держала ручку наготове.

– Нет, спасибо. Этого даже слишком много. – Себастьен проявлял беспокойство, нервно стуча костяшками пальцев по столу. Официантка вновь исчезла за ширмой на кухню. Но только для того, чтобы спустя несколько мгновений появиться вновь с подносом в руке, на котором возвышался наш с Себастьеном заказ.

– Мммм. – Хранитель потер руки, предвкушая вкус яств. – Конек должен быть хорошо прожарен, и только тогда получается действительно потрясающий вкус.

Официантка расставляла заказ на столе – четыре огромные тарелки, от которых струился дым со странноватым запахом – немного сладким, с явным присутствием большого количества черного перца и сельдерея с корицей. Попробуйте это воспроизвести и поймете.

Руки Будды, лежащие на тарелке, причудливо переплетались между собой скрученной во много раз толстой косой золотистого цвета с такими же толстыми, похожими на человеческие пальцы, окончаниями.

Аудитория и конек – два правильных прямоугольника, отличающиеся друг от друга лишь цветом и плотностью. И если конек больше напоминал рыбное желе, то аудитория, наоборот, больше походила на стейк средней прожарки кислотно-бордового цвета. Кусочек платформы, оказавшийся обычной плиткой шоколада, принесли отдельно, вместе с чайником пуэра и двумя маленькими чашечками на подносе.

– Надеюсь, тебе не придется объяснять, как есть руки Будды? Начинать надо с пальцев. Впрочем, если ты их заказал, то наверняка это умеешь. – Себастьен засмеялся во весь голос.

– Да, конечно. Сто раз так делал! – Я крутил перед собой тарелку с неведомым мне ранее блюдом и пытался понять, как с этим справиться. А пока я думал, Себастьен указал на странное приспособление, принесенное официанткой, с помощью которого чудная еда быстро поддалась. Необычный вкус нечто похожего на мясо, перетертого с плесневелым сыром, хлебом, большим количеством мяты и легкой тональностью других приправ поразил мои рецепторы.

– Вкусно! Не идеально, конечно, но вкусно!

– Да, замечательная часть бытия. – Себастьен как раз наколол на вилку остатки аудитории. – Хотя бы в еде. Все не так, как у вас, а гораздо вкуснее.

Я кивнул, пережевывая последний кусок рук Будды.

Странные вкусовые ощущения во рту быстро были залиты горячим пуэром. Хотя бы что-то знакомое в этом странном мире. Его вкус ничем не отличался обычного китайского чая, который подают во многих заведениях этого квартала.

Седой безымянный бармен протирал очередной стакан, уставившись взглядом в стойку. Думаю, если бы где-то поблизости пробежал мадагаскарский таракан, он бы его даже не заметил. И если бы его глаза не были открыты, можно было даже подумать, что он опять спит.

«Вот как, – Размышлял я про себя, откинувшись на спинку лавки, закинув ногу на ногу и прикрыв глаза. – Сколько у меня шансов вернуться – пока неизвестно. Но все-таки они есть. Как-то это оказалось слишком просто, где-то здесь явно есть подвох. Но если правильно распорядиться предоставленным мне временем, то, в принципе, ничего страшного не случилось. Конечно, кроме того, что я попал в страшную аварию, нахожусь в коме и, одновременно с этим, каким-то образом умудряюсь гулять по вечернему Манхеттену и распивать с мертвым патологоанатомом китайский чай. Про кого эта история – неужели про меня?»