Формула жизни. Сборник рассказов
Шрифт:
Направляясь назад в компанию, корил себя за неосмотрительность. Страна чужая, влипнуть легко. Они местные, а я кто? Посадят в кутузку, а потом доказывай, что не верблюд. У них на этот счет быстро. Да и что доказывать, если бы у того пары зубов недоставало? И не в деньгах ведь дело, этот чудак даже этого не поймет. Наглый обман, вот что задело. Для них, может, оно и нормально, и не надо бы мне лезть со своим устаревшим моральным уставом в их монастырь. Такие правила в их стране, ну и играй по ним. Говорю сам себе все это, да только понимаю, что пользы от таких увещеваний немного. Все равно никогда не соглашусь. Обман, он и есть обман, какой стороной его не поворачивай. Так же, как и подлость. И нечего их оправдывать. Точка. А с этим происшествием... Пронесло, и ладно. Все, проехали. Но впредь повнимательнее надо - не то место, чтобы расслабляться. Америка назад денег не отдает, и имеет великое множество способов из тебя эти деньги выманить, выдрать из горла, и просто отобрать.
А впрочем, нигде нельзя
Куда нормальному человеку податься?.. Такое ощущение, что некуда, но может это потому, что просто не занимался этим вопросом, и где-то все же есть и для меня земля обетованная? Не может быть, чтобы не было. Скорее всего, рано или поздно придется убираться, все к тому идет, так может и пора уже сейчас начинать поиски? Пожил сколько-то в Канаде, и пора в другое место, пока окончательно не прижало?.. А то затянешь, и будет поздно. Да... Вот такая, оказывается, человечья эпоха мне досталась - становись хищным зверем и выкручивайся, как можешь. Я все об общественной пользе думаю, или, по крайней мере, не забываю. А народ-то в основном занят тем, что друг у друга из горла кусок выдирает. Ну и что это за общество, где все основано на том, что кто-то кого-то ест и обманывает? Среди людей это даже намного хуже, чем у других животных, потому что человек ненасытен в своей жадности и в своих желаниях, и потому что возможностей давить других у него намного больше. И если верх у людей окончательно возьмут низкие животные инстинкты, то тогда человеческому обществу конец, без вариантов. Сейчас понятие общественного баланса (об общественной справедливости даже и не говорю) ещё теплится, но оно на глазах уступает позиции коррупции, продажности, жадности, людской неумности и прочим "доблестям" из той же обоймы. Эти качества возводятся в ранг нормальных явлений силами средств массовой информации, которыми владеют именно такие люди. А кто ещё может ими владеть, сами посудите. Раз высшей доблестью объявлены деньги, для приобретения которых все средства хороши, то в основном такие люди и будут владеть деньгами. А далее деньгами приобретается власть (ведь все продается и все покупается в таком обществе). Чтобы удерживать власть, надо запрограммировать толпу определенным образом, и в частности создать светлейший образ власти, оправдать все деяния владельцев страны и внушить, что всё, что они делали и делают - это хорошо, правильно и необходимо.
Мои рассуждения, разве они на что-то повлияют? Плетью обуха не перешибешь. В общем-то, неплохих людей немало, но не за ними сила. Они всё по-хорошему, по-человечески норовят сделать, а с паразитами и прочим человеческим мусором такой подход не работает, они по-хорошему не понимают, и рассматривают такое отношение как слабость. Нет, с такими надо по-другому. Как с волками, например - тем ведь тоже ничего по-хорошему не объяснишь и не договоришься. Но это общество неспособно на такие действия.
В мебельный магазин приехал перед самым закрытием. Нашел нужную мне кровать, спросил цену и время доставки. Получив невнятный ответ, теперь наученный первым неудачным опытом, начал раскручивать повесть о кровати дальше. В конце концов, сопоставив противоречивые ответы двух работников, догадался, что кровать, которую я выбрал, выставочная, а для доставки надо заказывать на фабрике, на что может потребоваться неделя или больше (так я интерпретировал их "от пяти до десяти дней"). Ситуация становилась забавной. Хорошенькое такое место, где нельзя купить нормальной кровати, как будто все отправляются почивать на ночь исключительно в двуспальные мастодонты. В общем, на складе совместными усилиями мы откопали односпальный матрац, упакованный в полиэтиленовую пленку, покрытую толстым слоем пыли. Пока вытаскивал матрац на свет божий, руки зачесались, в носу защекотало. Несмотря на протесты рабочего, разорвал часть упаковки по шву, и засунул голову внутрь. Запах, конечно, был, но вполне терпимый. С матрацем в руках прошествовал по стоянке к своей машине, взвалил его на крышу, привязал шпагатом и веревками, собранными вместе с рабочим в магазине, и с черепашьей скоростью поплелся к себе.
Стоило чуть ускориться, как матрац под давлением ветра входил в резонанс и начинал весело хлопать по лобовому стеклу, оставляя пятна многолетней пыли. Душа моя ликовала - сегодня буду спать на матраце! Жизнь налаживалась, быт стремительно обустраивался. Всё идет отлично! Так держать! И я от души запел песню "It's a beautiful life!" А потом отдал дань советской эстраде, спев "Синий-синий иней, лёд на проводах, в небе тёмно-синем синяя звезда...".
Под песню вспоминались березовые колки, тайга на севере Омской области, бесконечные болота, куда осенью ходил за брусникой и клюквой, и много чего ещё выплывало из памяти под щемящие душу слова песни и мелодию другой, навсегда исчезнувшей эпохи. Запечатана та коробочка памяти, запечатана. Теперь не открыть. Да и не надо её открывать. Живи в сегодня. И это не прихоть, а необходимость. Нельзя полноценно жить в сегодня и вчера. Можно только в сегодня. И если оно, сегодня, перестает держать нас у себя, это верный признак, что начинаются проблемы с жизнью. Это значит, что мы начинаем терять хватку, с трудом держимся в седле (или в водительском кресле, для кого метафора с седлом звучит инородным вкраплением). Так что - нет апатии! Нет пессимизму! Провались земля и небо - проживем на кочке! Не жалей, что было, и как оно было. Жизнь - она вот здесь, в салоне машины, в хлопающем по стеклу матраце, в неспеша бегущей навстречу дороге, в остывающем сиреневом закате. И пока все это видится в свежих красках - нормально. Значит, живем.
Но как только начинаешь воспринимать все окружающее как сквозь пелену, как только становится неинтересным даже то, что ещё не видел, слова, которые ещё не услышал, люди, которых ещё не узнал, с которыми ещё не вошел кость в кость, с которыми ещё не разобрался, или наоборот, не подружился, то значит, что-то идет не так. Старость, она вот так начинается? И старость тоже. Но для многих мир закрывается пеленой равнодушия намного раньше, и не старость тому причиной, а ... А что? Да много чего. Связи с жизнью слабеют, например. Веру подсадили во что-то или в кого-то. Прежние цели смысл утратили, а новые не появились. Уходят люди, становятся ненужными какие-то прежние дела, меняется мораль, общественные идеалы и стереотипы. Да всё меняется. И если не успеваешь или не хочешь подстроиться, то накапливается все больше противоречий между твоим видением мира и действительностью, и соответственно становится все труднее жить, если нечего противопоставить изнутри, если нечему осветить поток неотличимых серых дней, раскрасить их в яркие, приветливые, запоминающиеся цвета. Так хочется!.. И ведь можно, можно. Те, кто бессознательно и безинерционно подстраивается под любую среду, тоже счастливы, но по-другому. Не так, как бы хотелось мне. Таких счастливчиков - без всякой иронии и кавычек - много. Когда исчезла страна, в которой я прожил больше тридцати лет, жизнь менялась на глазах, разительно, но многие утверждали, что ничего не изменилось. Это и были те беспамятные счастливчики, которые без проблем весело проскачут свой путь до гробовой доски. А остальные, с памятью, умом и совестью, с общественным сознанием, должны подниматься ещё выше, прилагать дальше усилия, чтобы в понимании жизни подняться ещё на несколько ступеней и принять и полюбить её, и вобрать в себя такой, какая она есть, не загасив при этом свет души, но даже наоборот, сделав его ярче новыми желанными и достижимыми целями. А иначе их, умных, но чувствительных, ждет незавидная участь - остаться навсегда в прошлом и в сером настоящем. И тогда нахлебаются они досыта и страданий, и несправедливости, и подлости - прежде чем навсегда успокоиться.
О, эти неисповедимые для каждого из нас пути земные! Эти шаги в никуда, в неизвестность, в секундном порыве, которые потом меняют всё твое существование...
Но если жизнь отдаляется день за днем, сетовать не на кого, кроме как на самого себя. Почему оно так случается? Ведь не в возрасте дело. Не только в возрасте, по крайней мере. Собственно, человека с самых ранних лет начинают оттеснять от фарватера жизни другие. Пока есть силы и свет надежды, люди сопротивляются. Но неудачи без успехов, год за годом, постепенно истощают силы и убивают надежды, так же как ощущение своей невостребованности, чужеродности среды, в которой приходится пробивать свой жизненный путь. Решение простое - пойми и прими правила игры этой среды. Но не каждому такое под силу. Понять правила несложно, тем более жизнь сейчас становится все примитивнее в плане морали и интеллекта. Проблема в том, что для многих сложно принять новые правила, когда есть старые в голове, которые тебя вполне устраивают. Хотя, хотя... Прижмет, и примешь, если жить захочешь. Мало таких, кто пойдет наперекор всему. Но есть, есть... Вопрос - ради чего.
Вот такая она, жизнь - всё будет взвешено на весах, все пойдет в зачет.
Шефство
Подъехав к своей новой обители, первым делом заметил Маршу, вышедшую на балкон на шум машины. Выкарабкавшись из своей "Митсубиси", весело поприветствовал соседку. Пока я отвязывал шершавые ворсистые шпагатики и веревочки, во время всего путешествия добросовестно удержавшие от свободного полета моё односпальное ложе, Марша спустилась вниз и без промедления начала помогать мне развязывать узлы и вытягивать веревочки, которые тут же хозяйственно сматывала в клубочки и складывала на заднее сиденье машины. Морской узел, вместо того, чтобы дернуть за свободный конец, она поначалу пыталась трудолюбиво распутывать. Я показал ей, как надо делать, и лёгкость выполнения задачи привела её почти в детский восторг. Она с энтузиазмом начала дергать за концы веревочек.
Размотав крепёж, я начал стаскивать матрац с крыши. Марша тут же присоединилась, и вообще собралась помогать тащить его наверх. Мне было неудобно и отказывать, и допустить, чтобы она помогала с ношей, с которой я мог справиться без особого труда. Выход нашел, вручив ей ключи и попросив открыть дверь. Быстро поднявшись по лестнице, она отомкнула дверь, распахнула её настежь для меня, а сама исчезла внутри. Надо полагать, чтобы приготовить место. Но уже через считанные секунды вернулась на балкон, направлять матрац в дверь.