Форшок
Шрифт:
Прочитав надпись на салфетке, она не сразу поняла ее содержания. Надписью был заполнен весь оборот салфетки.
Она несколько раз прочитала фразу, написанную неровным, но четким почерком.
Когда смысл текста стал доходить до ее сознания, она встала и направилась к выходу. Закрывшись в кабинке туалета, она перечитала еще и еще раз.
«Люблю, мой Бобер! С нетерпением жду встречи на нашем месте», – было выведено на розоватой ажурной бумаге.
– Фу, какой дурной вкус у Бориса! Наверное, какая-то пэтэушница писала эту банальную пошлость, –
То, что записка адресована именно ее мужу, Алина не усомнилась. Бобер – его прозвище еще со времен военного училища.
– Дама, написавшая это послание, должна находиться здесь. Не послала же она почтальона, чтобы передать этот мерзкий клочок бумаги, – эта мысль призывала к действию.
Вернувшись в зал, Алина стала внимательно вглядываться в лица. Замелькали предположения:
– Светлана Карловна, секретарша из канцелярии? Молодая разукрашенная кокетка. По слухам, у ее мужа от рогов уже ни одна фуражка не держится на голове. Нет, не она. Вокруг нее весь вечер увивается вновь прибывший капитан Игорь. Жену с двумя детьми он еще не перевез и спешит воспользоваться мнимой свободой.
– Жанна Сергеевна? Ей давно не дает покоя чье-то семейное благополучие. Она давно развелась и явно присматривает себе нового кандидата в мужья. Нет, во время фантов она была рядом с Алиной и подложить злосчастную записку не могла.
– Библиотекарь Роза Семеновна? Нет, слишком интеллигентна, не опустится до такой мерзости. Во всяком случае, писать любовные записки на салфетках не станет.
Алина подошла к Инге и непринужденно спросила:
– Я тут чудный рулетик съела. Это что-то божественное! Хочу взять рецепт. Пора мне уже научиться печь самой. Ты не знаешь: кто это принес?
– Я даже и не видела рулетиков. Наверное, их сразу съели. Но точно могу сказать, что это принес кто-то из городских. Корзинки из военного городка сама расставляла, там было только печенье и пирожные, – уверенно ответила Инга.
Алина, нарочито улыбаясь, с деланным весельем пританцовывая, направилась за стол к своему месту, чтобы продолжить наблюдение.
– А может, действительно кто-то из городских? Да кому из них есть дело до Бориса? Он и в городе-то бывает нечасто.
Из городских дам здесь было человек семь. Рассмотреть их Алина не успела. Она увидела, как в зал входит Борис в компании двух молоденьких лейтенантов.
– Наверное, его пассия не старше этих мальчишек. Седина в бороду, бес в ребро, – неприязненно подумала Алина.
Одновременно она пыталась наблюдать за реакцией окружающих дам, но никто из них не проявлял какого-то особого внимания к ее мужу.
Борис подошел и сел рядом.
– Может, спросить у него прямо? Хотя это бесполезно, не скажет. Когда-то была подобная история, лет 10 назад. Он тогда тоже все отрицал,– подумала она.
Тогда все было проще: муж пребывал в ожидании очередного звания, и любой намек на аморальное поведение мог бы навсегда оставить его в капитанах.
Хотя, если все вспомнить, тогда тоже было очень и очень непросто. Также были постоянные отлучки из дома, непонятные звонки по телефону. А главное – его холодное отчуждение, когда даже простые бытовые вопросы решались с отстраненным равнодушием.
Алина тогда по совету подруги дала понять, что если он не одумается, то она не только перестанет заботиться о его служебной карьере, но и поспособствует ее сильному замедлению. Это звучало двусмысленно и было похоже на шантаж. Но чего ей стоило демонстрируемое самообладание, знает только она сама.
На самом деле тогда она впервые не знала, как поступить, как повлиять на мужа. Она чувствовала себя так, будто кто-то чужой ворвался в ее квартиру и заявляет свои права на ее дом, счастье, ее жизнь. Скорее всего, Алина из гордости не стала бы никуда жаловаться, отстаивать свои права на супруга. До сих пор ей неясно: испугался ли Борис намека и рассудил, что развод не будет способствовать карьере, или решил не разрушать семью. Алине очень хотелось думать, что он просто не захотел терять жену.
Вскоре все вернулось на свои рельсы. Пассия осталась в прошлом. Хотя, если бы не перевод на новое место службы, неизвестно, чем закончилось бы эта история.
И вот снова! Только теперь все и проще, и сложнее. Проще потому что дочь выросла, и у Алины уже есть кое-какой опыт в решении подобных проблем.
А сложнее потому что время идет к 45, когда баба хоть «ягодка опять», но уже больше похожа на ягодку консервированную, пусть из хорошего болгарского компота.
А главное – грядут перемены. Дивизию скоро выводят, и это вопрос времени. Хорошо, если муж получит назначение до возможного развода. А если решит, что на новом месте лучше начинать жизнь с новой женой? Таких примеров вокруг уже было великое множество.
– Что-то разыгралась моя фантазия, – одернула себя Алина, – Не стоит паниковать раньше времени. Мало ли бабенок всю жизнь вертелось около него. Никто не сумел увести его из семьи. Он не посмеет прожитые рядом почти четверть века выбросить из жизни.
Сейчас она остро почувствовала, что все, что ее окружает, наполняется новым смыслом. Игривые шутки Юриса во время танца уже не казались ей безобидным трепом подвыпившего ловеласа. Возможно, он знал о похождениях сослуживца и решил приударить за его женой, оставшейся без внимания мужа. Да и сам Борис на протяжении неофициальной части вечера едва ли полчаса был рядом с ней.
Разумнее было сделать вид, что ничего не произошло, и позволить ситуации самой определить дальнейший порядок действия.
Но справиться с раздиравшей ее обидой Алина не смогла. К обиде примешивалось еще желание наказать мужа, как наказывают нашкодившего кота. Спускать такое она позволила только по молодости лет. Сейчас же она взрослая женщина, требующая уважения к себе. Это знала она сама про себя, но ему это необходимо было показать.
Оставшаяся часть вечера прошла как в тумане. К счастью, многие уже были порядком навеселе и не обращали внимания на рассеянность Алины, на ее ответы невпопад.