Фортуния любит отчаянных
Шрифт:
— Вы намекаете на то, что собираетесь смахнуть всех троих?
— Непременно, милорд. И поскольку не люблю, когда со мной нечестно играют, сама не собираюсь придерживаться правил.
Танец предполагал разойтись и повернуться, и мне пришлось прервать речь. На лице Эрнауса, который получил несколько секунд для осознания положения, отразился интерес. Мы сошлись, и я продолжила:
— Вы видитесь мне достойным человеком, милорд, поэтому вам единственному я предлагаю выйти из игры самому. Тем более, — я скосила взгляд на Кавалле, — у вас есть цель получше слишком молодой опальной принцессы.
Эрнаус молчал. Я сильно рисковала. Он мог пойти
На последних па Эрнаус, наконец, заговорил:
— Я ценю откровенность, Ваше Высочество. И, действительно, для достижения целей государства во многих случаях можно найти другие пути.
Мы раскланялись и разошлись.
Дагни, как моя камеристка, присутствовала в зале. Я отослала ее за платком — о таком знаке мы условились до бала. Сейчас Дагни подкинет под дверь Кавалле записку с предложением разделить со мной завтрак.
Вечер закончился ближе к полуночи. Кавалле ушла одной из первых — разумеется, она устала в день спектакля. Надеюсь, записку она не пропустит.
* * *
Не пропустила. К завтраку госпожа Кавалле пришла напряженная, будто готовая сорваться с места. Я привычным рыком отослала фрейлин и предложила актрисе сесть за стол.
— Ваше Высочество, я смею надеяться, что вы не сочли меня слишком дерзкой или чересчур навязчивой на приеме. Выступление на людях — моя жизнь, но если вы считаете, что мое поведение выходило за рамки допустимого, я приношу свои искренние извинения.
— Госпожа Кавалле, ваше поведение ничуть не предосудительно. Более того, если до вас дошли слухи про меня и лорда Эрнауса, поверьте, я многое бы дала за то, чтобы у этих слухов не было основания. И как мне удалось узнать, в этом мы с лордом Эрнаусом придерживаемся схожей точки зрения. Увы, основание, действительно существует, но пока еще, в ближайшие дни, его можно уничтожить.
— О... — актриса недоумевала, не обманулась ли она в понимании моих слов.
— Если у лорда Эрнауса появится интерес помимо того, который продвигают сильные мира сего, я буду только рада. Пока еще ситуация располагает к тому, чтобы этот интерес удовлетворился безболезненно для всех сторон.
На лице Кавалле проступило неописуемое изумление. Все же услышать от принцессы "мы с женихом друг другу не нужны, забирай его себе" — такое бывает раз в столетие. Она неверяще смотрела на меня.
— Госпожа Кавалле, разрешите задать вам прямой вопрос в надежде на честный ответ. Как вам показался лорд Эрнаус?
— Ваше Высочество, — ее голос слегка дрогнул. — Лорд Эрнаус — достойнейший и благороднейший человек. Его внимание польстило бы любой женщине. О, я понимаю ваши мотивы, но мне в два раза больше лет, чем вам, и я смотрю на него совершенно иначе. — Она вздохнула. — К тому же, признаюсь честно, я уже стала подумывать, каким образом удалиться со столичной сцены. У меня есть покровитель, но становиться его протеже на несколько лет, не имея никакого иного дохода, казалось еще мне худшим выходом, чем провинциальная сцена. Теперь же, после знакомства с лордом Эрнаусом, если у меня, действительно, есть третий путь... О, я прославляла бы Юнонию в трех храмах!
— Мне ближе Фортуния, — я положила монетку между бокалом для сока и приборами.
— Я не настолько отчаянная, — улыбнулась госпожа Кавалле.
— И все же, давайте спросим Фортунию, есть ли у вас шанс?
Я подбросила монету, и несколько раз кувырнувшись, золотой кружок упал на скатерть. Фортуния, прищурившись, смотрела на мою гостью.
— Богиня полагает, что мне стоит рискнуть, Ваше Высочество, — кивнула актриса. — Что ж, негоже отвергать расположение богинь. Сколько времени у нас есть?
— Безопаснее всего было бы, если бы лорд Эрнаус поговорил с послом или с Его Величеством не позже чем через пять дней. Пока еще Его Величество Альфред воспримет это в достаточной степени бесстрастно. На доске остается еще две фигуры.
— Я поняла вас, Ваше Высочество. Если все сложится так, как мне мечталось этой ночью, я буду молить Юнонию за вас до конца жизни!
Я кивнула.
— Госпожа Кавалле, моя камеристка Дагни и моя горничная Агни посвящены в мои планы и облечены полным доверием. Можете использовать их как посыльных, это настолько безопасно, насколько вообще можно говорить о безопасности в королевском дворце.
— О... Могу я попросить у Вашего Высочества бумагу и перо?
— Разумеется, после того, как вы отдадите должное великолепному омлету, — я подала знак снять крышку с блюда.
После кофе я провела актрису в кабинет и уступила ей место за секретером. Та набросала записку для Эрнауса.
Когда Агни побежала по коридору передавать послание, я едва ли не приплясывала от радости. Интересно, купидоны чувствуют себя так же, когда стрелы поражают цель?
До охоты восемь дней. У меня только один шанс. Не промахнуться бы.
Задумчиво я подбросила монету, и та снова легла лицом вверх. Интересно... Я подбросила снова. Лишь на девятый раз я увидела истекающую лавой гору на реверсе. Я попробовала поставить монету на ребро, но она падала — тяжесть обратной стороны тянула ее вниз.
Я рассмеялась. Ах, хитрая Фортуния, ты любишь отчаянных, поэтому волей чеканщика ты являешь свой лик всякий раз, когда тебя спрашивают, рискнуть или нет!
Эрнаус умен и поймет, что завести обычный роман с госпожой Кавалле он не может. Перед свадьбой с принцессой это будет воспринято плохо, а вместо свадьбы... любовница — не повод отменять женитьбу. Другое дело, если он прочит госпожу Кавалле на роль жены. В этом случае Альфред поймет, что если Первый советник Эдачийского короля нашел при дворе Ангории свое счастье, он будет доброжелательно относиться и к самой Ангории. Если же Альфред воспротивится их свадьбе, то расстроенный потерей любимой женщины Первый советник Эдачийского короля станет не другом Ангории, а совсем напротив.
* * *
На музыкальный вечер Кавалле вышла в умопомрачительном бархатном платье глубокого синего цвета с серебряной вышивкой по лифу. Такое платье будет смотреться странно на молодой женщине. Но когда она запела, даже бархат с серебром стал неважным. Несмотря на то, что ее взгляд блуждал по рядам слушателей, я была уверена, что пела она для одного-единственного человека, и в этот вечер Кавалле превзошла самое себя.
Как несправедливо, что от певиц требуется не только чудесный голос, талантливое исполнение и владение певческим мастерством, но еще и вид приятной для флирта дамы. Госпожа Кавалле могла бы блистать на сцене еще два десятка лет, если бы не предвзятый вкус антрепренеров и покровителей искусств. Я скосила глаза на Эрнауса, который весь отдался во власть чудесному голосу. Уверена, что Первый советник Его Величества Отто Пятого станет устраивать музыкальные вечера во дворце эдачийского правителя, чтоб не дать зачахнуть талантливой супруге.