Фотограф. Цикл рассказов
Шрифт:
– Как, по-вашему, можно с таким лицом играть Офелию?
– Можно.
– Вы льстец, Игорь, – вздохнула Надеждина. – Впрочем, вы мужчина, и это вас оправдывает. Кстати, вы действительно работали в органах?
– Кто вам это сказал?
– Одна моя подруга, которая очень вами заинтересовалась.
– Должен разочаровать вашу подругу, Светлана. В органах работал мой старый приятель Виктор Чернов, к слову, большой поклонник вашего таланта.
– Красивый мужчина?
– В данном случае я не знаток. Но покрасившее обезьяны. Зато молод, при деньгах. Одинок. И загадочен как сфинкс.
– Вы что сватать меня пришли, Игорь? – засмеялась Надеждина и бросила на меня кокетливый взгляд.
– Пока что просто пригласить в ресторан. Чернов жаждет с вами познакомиться.
– Браво, Игорь. Я вами восхищаюсь. В наше время так мало бескорыстных друзей.
– А кто вам сказал, что я бескорыстен, Светлана? Долг платежом красен. Я вас знакомлю с Черновым, а вы меня с очаровательной брюнеткой. Я видел ее здесь, в театре, но из врожденной скромности не осмелился подойти.
Надеждина посмотрела на меня с удивлением:
– Вы, собственно, кого имеете в виду?
– Рослая, хорошо сложенная брюнетка с распущенными волосами до плеч и выразительными карими глазами.
– Ах Ирина, – улыбнулась Надеждина. – Она работает у нас недавно. В костюмерной. У вас хороший вкус, Игорь, но, боюсь, у вас будут конкуренты.
– Что вы говорите, – встревожился я. – И кто же он, этот коварный интриган, вставший на моем пути?
– Котов. Вы, вероятно, встречали его в театре. Между прочим, он дал Ирине деньги на бриллиантовые сережки. Вот так ухаживают джентльмены, Игорь.
– Я учту, Светлана, и передам Чернову.
Надеждина засмеялась и так заразительно, что мне не осталось ничего другого, как присоединиться к ней.
– Только ради бога не бриллианты. Мой бывший муж – владелец ювелирного магазина. Не скажу, что мы расстались со скандалом, но мне не хочется возвращаться в прежнюю жизнь.
– Вы слышали, что вчера убит Костриков?
Видимо, мой вопрос прозвучал неожиданно и явно вразрез с предыдущим разговором, поскольку Надеждина вздрогнула и резко повернулась ко мне:
– Быть того не может.
– Увы, – развел я руками. – Убит в кафе «Синяя птица» в половине восьмого вечера ударом ножа.
– Бред, – покачала головой Надеждина. – Я ведь видела его вчера. Мы были в кафе с Ириной в полдень.
– А Ирина была знакома с Костриковым?
– Вероятно. Он частенько захаживал в театр.
– Так я рассчитываю на ваше посредничество, Светлана?
– Вы о чем?
– Я пригласил вас в ресторан. И очень надеюсь, что вы придете с подругой.
– Я ничего не обещаю вам, Игорь, но, во всяком случае, постараюсь.
На этом мы расстались с красивой женщиной и талантливой актрисой. Мне показалось странным, что незнакомая женщина Ирина выказала к моей скромной персоне столь лестный интерес. И даже выясняла кое-какие факты моей биографии, перепутав их, правда, с фактами биографии Чернова. Впрочем, я не исключаю, что путаницу внесла Надеждина, не слишком внимательно слушавшая свою подругу.
В театральном дворе монтировщики, багровея от натуги разгружали сооружение совершенно невероятной формы, которое одновременно могло быть и башенным краном и межпланетной станцией. Сооружение никак не хотело отзываться на усилия четырех нетрезвых мужиков, и только с моей помощью его удалось извлечь из кузова КАМаза, под восторженно-матерные вопли театральных пролетариев.
Распоряжался выгрузкой декораций Котов, худой высокий человек лет пятидесяти с желтоватым болезненным лицом. Заведующий постановочной частью был сегодня почему-то особенно взвинчен, суетился большей частью бестолку, без конца вытирал струившийся по лицу, несмотря на морозец, пот и вообще путался под ногами у занятых людей. Пользы от Котова не было никакой, зато шуму с избытком.
– Вот гнида! – плюнул в его сторону монтировщик Валера. – Проспал до обеда, а теперь перед Худяковым выкаблучивается. А нам на этом чертовом заводе всю душу вымотали. С пропусками намаялись. Жутко они там бдительными стали после того, как у них кассира ограбили.
– А когда его ограбили?
– Три недели назад. Ну, спасибо тебе за помощь, Фотограф. С нас бутылка.
Чернов с интересом выслушал мой рассказ о посещении театра и гостеприимно подлил мне в чашечку кофе. Все-таки, несмотря на все мои старания, Сени Шергунову так и не удалось достичь Черновских вершин в приготовлении этого напитка. И мне волей неволей приходилось наведываться в офис детектива, дабы в который раз насладиться качественно приготовленным продуктом, а не травить свой желудок коричневой бурдой, которую многие наши сограждане по наивности принимают за кофе.
– Фамилия брюнетки Семенова, зовут Ирина. В театре работает четыре месяца. Незамужняя. Ни в чем подозрительном незамечена. Разве что внешность слишком броская для простой костюмерши. Обычно женщины с такой внешностью ищут и легко находят куда более престижную и оплачиваемую работу. А что тебе удалось раскопать?
– Да почти ничего. За последние дни в нашем квартале никаких серьезных происшествий не случилось.
– Прямо не город, а тихий деревенский уголок?
– Ну, это положим, – хмыкнул Чернов. – Три недели назад ограбили инкассаторскую машину. Неделю назад убили видного бизнесмена. Три дня назад покушались на чиновника областной администрации На улице Трудовой ограбили ювелирный магазин. Один грабитель убит, двое благополучно скрылись.
– А вот это уже интересно. Ювелирный магазин на трудовой, если мне не изменяет память, принадлежит Цоневу?
– По моим сведениям, да, – кивнул головой Чернов. – Хочешь навестить джентльмена в белом?
– Выражу ему соболезнование. Вот кто сейчас, наверное, рвет и мечет.
В магазине господина Цонева царил полный хаос. Сам хозяин, на этот раз в темном добротном костюме, стоял посредине торгового зала и задумчиво рассматривал вдребезги разнесенную витрину. Бдительная охрана попыталась было задержать меня при входе, но я очень популярно объяснил молодым людям в униформе, что расторопность надо было проявлять утром, а сейчас в этом нет особой необходимости.