Фотографирование осени
Шрифт:
иконки, кому-то — попробовать редактировать тексты пропо-
ведей настоятеля монастыря. Одним достаётся прополка кар-
тошки, другим — мытьё полов и стирка, весь день с водой. Если
в монастыре есть животные, вас могут отправить ухаживать за
скотиной. Ничего удивительного, в монастыре живут люди, и
им тоже надо есть, пить, спать и молиться. И они работают на
огороде, готовят еду, пишут и продают иконы, шьют празд-
ничное облачение
медведей, молятся о хорошей погоде, страдают от мошек и ко-
маров, строят печи, восстанавливают храмы. Этим же занима-
ются и паломники. Надо быть готовыми к такому повороту со-
бытий.
Может быть, кому-то это может не понравиться. К приме-
ру, человек склонен спать до обеда, а потом идти погулять и
неторопливо что-нибудь поделать, а тут его заставляют целы-
ми днями чистить рыбу, варить картошку. Не стоит пережи-
вать. Если не сбежите из монастыря до воскресной литургии,
на службе успокоитесь, и лицо ваше приобретёт спокойное вы-
ражение. Так и бывает буквально со всеми. Всегда бы так.
Бывшая сирота
Монахиня сестра Смарагда нашлась сама. На выставке в
Москве был стенд монастыря, и Нина подошла и сказала, что
хочет быть в нём. Почему в нём, кто знает. Просто подошла и
спросила, как добраться, и что нужно, чтобы взяли в монастырь
рядом с хутором. Ей объяснили, и она начала сидеть на чемо-
данах — ехать решила вместе с сёстрами после закрытия вы-
ставки. Отпрашиваться ей было не у кого — давно сирота. Уво-
лилась на работе, раздала маленькие долги, вернула хозяйке
ключ от квартиры — всё. Теперь она уже монахиня с именем
сестра Смарагда, вспоминать о своей прежней жизни не любит.
Тепло от печки
Монах Павел умеет строить печи. Неясно, кем он был до
монастыря, вроде бы фотографировал для газет, но точно из-
вестно, что жил в деревне, в глухом месте, оно ещё дальше, чем
святыня, и добираться туда гораздо труднее. Сюда хоть есть
наезженная дорога. А туда только пешком. В такой деревне ни-
как не обойтись без печки. Она нужна и для обогрева, и для то-
го, чтобы готовить еду. Хоть и идёт во всей стране газифика-
ция, но очень медленно, тех мест пока не достигла. Всё равно
там много леса, люди пока что проживут и на дровах. И вот от-
туда и приехал Павел, там и выучился класть печи.
Давно пора бы ему найти ученика, но никто не хочет за-
ниматься этим хорошим делом. В кельях печи построил Павел,
в монастырском храме они ещё с позапрошлого века. А вот по-
явятся новые монахи, придут насельники, кто будет класть их?
Сам Павел уже отказался этой осенью построить печку в поме-
щении нового склада для продуктов, сказал, не то здоровье,
чтобы в свитере работать. Но все думают, что придёт лето, он
наденет серую футболку и примется за новую печь. В святыне
ещё так много всего непостроенного, а таких специалистов
меньше десятка на всю область.
Ещё про Ксению
Ксении дай только поговорить о божественном. Вообще, у
неё мало слабостей, она не объедается, не сквернословит, не
завидует и так далее. Но о божественном говорить любит. Не-
давно рассказала о первой исповеди. Она тогда ездила в один
монастырь, где был старец. Говорит: он такой батюшка, к нему
все бежали, как дети к солнцу. Всегда хотелось быть рядом. А
если улыбался! И я пошла к нему на исповедь. Сама боюсь, а он
говорит: в чём твой грех, солнышко? Я скажу. А ещё в чём? Я
скажу. И так всю исповедь. Всё время солнышко. И всё время
вздыхал. Как будто так молился за меня. Потом благословил
идти к причастию. И я заплакала. Мне было уже сорок. А по-
том… Но это уже не относится к первой исповеди, поэтому не
пересказываю.
Люди, которые живут рядом
Все видели таких людей — или это Лариса с подбитым
глазом, или это Степан всегда в зимней одежде, или это кто-то
из хромых или очень больных подходит к храму и просит у па-
ломников денег. Все они живут в соседних деревнях. Мало кто
даёт: во-первых, все деньги в вещах, а вещи в келье, а во-
вторых, дают хлебом и конфетами, кто-то специально берёт с
собой. Некоторые просто бурчат под нос: иди работай. А где
работать с подбитым глазом или в глуши?
Отец Андрей перед тем, как ехать по важным делам, ждёт
машину, водитель протирает зеркала. Подходит Лариса, ей он
даёт двадцать рублей. Мало, говорит она, добавить бы. А отец
Андрей говорит, что хватит, довольно, позавчера ещё он видел,
как Лариса едва шла мимо монастыря, отворачивала лицо. А
вчера его не было целый день, вернулся поздно вечером, что
там происходило, настоятель не знает. Больше сегодня она ни-
чего не получит. Потом подходит Степан, он получает столько