Фрагментарное копыто неподкованной собаки
Шрифт:
– Вы не могли бы объяснить, что именно произошло с вашим витаскопом и почему он с тех пор остается уникальным?
– Ученые считают, что в силу неимоверно большого количества нейроноподобных логических элементов и связей между ними, характерных для гипернейрокомпьютера, и благодаря тому, что он почти напрямую выходит на сознания пациентов, произошло своеобразное "короткое замыкание" на витаскоп того, что тибетские монахи называют "хроники Акаши", а Карл Густав Юнг окрестил смысловым полем. То есть витаскоп получает материал для проведения сеансов из той почти нематериальной субстанции, в которой хранится информация
– Правда ли, что каждый вышедший из летаргии пациент допрашивается полицией и учеными?
– Нет. Во-первых, это нельзя назвать допросом. Во-вторых, не "и", а "или". То есть пациента просит поделиться впечатлениями или ученый-историк, или, если события, пережитые в летаргическом сне, произошли относительно недавно, представитель Интерпола. Напоминаю: витатрон не комбинирует литературные сюжеты, а погружает больных депрессией в жизнь реальных людей. Это выяснилось после того, как одна из пациенток рассказала, что была убита сексуальным маньяком. Она запомнила и день, когда это произошло. По ее показаниям полиция нашла вначале труп жертвы, а потом и преступника. С тех пор было раскрыто еще сто тридцать четыре преступления. И, как все вы знаете, именно появлением витатрона социологи объясняют некоторое снижение уровня преступности во всех странах мира.
Я прихожу в сознание от того, что мне на голову льют теплую морскую воду. Как только я начинаю отфыркиваться и пытаюсь открыть глаза, меня начинают избивать, сразу в четыре ноги.
"Коробейники... кукуют... в деревянном... падеже..."
Прозвенел гонг. Над одним из саркофагов вспыхнул красный огонек.
– Ага, пациент, видевший самый длинный сон, сейчас , начнет выходить из состояния летаргии. Надеюсь, он тоже согласится ответить на некоторые ваши вопросы.
Шпак подошел поближе к саркофагу. Сквозь пластик было видно, что укрытый простыней пациент - пожилой и явно больной мужчина. Лицо его - с заострившимся носом и впалыми щеками - показалось директору института знакомым.
Однако... Эмоции, испытываемые человеком, сумевшим отомстить своему заклятому и неуязвимому врагу - это, конечно, замечательно. Но я чуть было не попался. Не успей я мысленно произнести магическую фразу - и... Но, к счастью, все обошлось. Да, такие сеансы действительно могут излечить от любой депрессии. Как приятно, должно быть, вернувшись домой, принять ванну, выпить рекомендуемый стакан сока, а потом заняться с кем-нибудь уже поднадоевшим было сексом... Но эти тихие радости - не для меня.
"Фрагментарное копыто неподкованной собаки!"
Вторично прозвенел гонг, и огонек над саркофагом "юбилейного" пациента снова стал зеленым.
Шпак насторожился. Что-то произошло. Какая-то неполадка, чего не случалось уже много месяцев. И угораздило же - на глазах у целой своры писак!
– Впрочем, процедура выхода из летаргии настолько длительна, что... Пожалуй, не имеет смысла ждать ее окончания здесь. Давайте вернемся в конференц-зал.
– Еще один вопрос, вы позволите? Программа Эн-би-си. Господин Шпак, вы так спешите увести нас отсюда... Значит ли это, что произошла авария и пациент уже никогда не проснется?
– Это значит, что пациент достаточно богат
– Что вы имеете в виду?
– не понял корреспондент.
– Каждый человек в глубине души мечтает прожить не одну, а десять, сто, тысячу разных жизней. И витатрон теоретически дает такую возможность. Но, к сожалению, даже очень богатые люди не могут полноценно ею воспользоваться. На сегодняшний день рекорд - четыре сеанса подряд.
– Да, но на дисплее его саркофага светится цифра один! Это значит, что он оплатил...
– Это значит, что в бухгалтерии что-то напутали. Там у нас работают люди, не резервированные даже однократно. Я разберусь.
После пресс-конференции Линда Денни попросила пятиминутную аудиенцию.
– Скажите, а можно ли заказать сеанс подешевле?
– спросила она, едва они с директором института оказались в его кабинете.
– К сожалению, нет. Никто не может сказать заранее, сколь длительным окажется сеанс. Некоторые длятся два-три дня, другие - два месяца. Но результат всегда одинаков: полное исцеление.
Шпак, не спеша к своему креслу и не предлагая собеседнице присесть, бездумно произносил привычные слова и привычно оценивал состояние - в обоих смыслах - своей будущей пациентки. Типичная деловая женщина, стопроцентно использовавшая свои незаурядные внешние данные и сумевшая подняться из самых низов. Но цена карьеры оказалась непомерно высокой. Даже ее бившая некогда через край энергия иссякла.
– Видите ли, дело в том...
– Что вы не чувствуете себя больной. Но и в этом случае после сеанса вы словно начнете жизнь заново. К вам вернется свежесть чувств, острота восприятия, жажда новых переживаний. Эта жажда бывает столь велика, что некоторые богатые люди приходят к нам снова и снова!
– Я смогу сохранить инкогнито?
– Мы не интересуемся, кем на самом деле являются наши пациенты. Главное чтобы они перечислили на счет фирмы залоговую сумму.
– Мне действительно нужна помощь.
– Я счастлив, что могу помочь одной из самых красивых женщин планеты.
– Видите ли, дело в том, что...
Линда подошла к владельцу витатрона вплотную, коснулась тонкими нежными пальцами рукава пиджака. И посмотрела в глаза тем особым взглядом, каким женщина смотрит на мужчину, от которого многое зависит в ее жизни и которому за это многое она готова отдать самое дорогое, что у нее есть, - собственное тело. Точнее, не отдать, а предоставить во временную аренду.
И Шпак мгновенно понял это.
– Что вы испытываете некоторые финансовые затруднения, - помог он телеведущей начать говорить о главном.
– Они временные. Я уверена, контракт будет продлен.
– Но сеанс вам нужен уже сейчас.
– Мы могли бы поужинать сегодня вместе, - улыбнулась Линда той улыбкой, после которой мужчины обычно начинали выполнять все ее просьбы..
– К сожалению, я сегодня не смогу. И завтра тоже!
– предупредил Шпак следующее предложение своей собеседницы.
– Видите ли... Когда мне хочется острых ощущений, я занимаю один из саркофагов и получаю их.