Фракс и ледяной дракон

Скотт Мартин

– Смертельный удар, – заявляет он наконец.

Мы с Лисутаридой выкрикиваем поздравления, весьма заметные, учитывая тишину вокруг нас. Я спешу на поле поздравить Макри. Необычное для неё поведение: она всё ещё стоит перед своим противником.

– Хороший бой, – говорит она ему. Он соглашается с ней, прежде чем плетётся вон.

– Великолепно исполнено, Макри, – кричит Лисутарида.

Макри снимает шлем и пожимает плечами.

– Не особо-то здорово. У меня была бы ранена нога, будь бой настоящим. Он хороший боец, – она смотрит на свой щит. – Не

могу привыкнуть к этой штуковине.

Я ликую, когда мы удаляемся с поля. Спрашиваю Лисутариду и Макри, какие ставки они сделали у букмекеров.

– Семь к четырём, – рассказывает мне Макри, – Базинос считался лучшим – два к пяти.

– Но мы поставили не всё, – говорит Лисутарида.

Часть денег мы взяли на расходы, и мне ещё пришлось давать взятки, но после этого боя у нас ещё оставалось 2500 гуранов. Я ожидал, что Лисутарида и Макри сыграют на все.

– Мы решили, что это слишком опасно, – объясняет Макри. – В случае моего проигрыша у нас ничего бы не осталось. Я подумала, что лучше всего сохранить тысчонку. Мы бы могли использовать её для ставок на других бойцов. Потому что в случае моего проигрыша Лисутариде понадобилось бы отвалить Ласату 10000.

Лисутарида и Макри глядят на меня.

– Не одобряешь? – спрашивает Лисутарида.

Я пожимаю плечами.

– Да нет. Вполне разумно. Хотя не думал, что доселе мы с вами представляли из себя саму разумность. Я бы поставил всё.

Большой Биксо не лучится от радости, передавая мне выигрыш, но и не слишком удручён. Он всё одно прилично наварил на тех деньгах, что поставили на Базиноса. Наша ставка в 1500 при семи к четырём принесла нам 2625. Вместе с исходной ставкой получается 4125. И ещё 1000, зажатая нами, даёт нам 5125 гуранов. Наша куча денег включает несколько тяжёлых кун по сотне гуранов и даже гривну в тысячу гуранов, которые Лисутарида несёт в своём волшебном кошельке.

Перед боем Макри с Базиносом её оценивали в четырнадцать к одному на победу в соревнованиях. Теперь ставки упадут. Элупус в целом остаётся фаворитом – на трёх к одному. Когда мы покидаем Большого Биксо, я продумываю следующую ставку.

– Думаю, надо ставить всё.

Макри не соглашается.

– Слишком опасно.

– Почему? Ты победишь. Если бы это я высказал, что слишком опасно ставить всё на тебя, ты бы расстроилась. Ты бы сказала, что я не слишком уверен в тебе.

– Может быть, – говорит Макри. – Но я просто считаю, что нам надо быть острожными. Что-нибудь может пойти не так.

– Что может пойти не так?

– Злокозненные чары.

– Лисутарида с ними справится.

– Всё языком мелешь, – говорит Лисутарида. – В основном потому, что не представляешь, каково это пытаться сопротивляться Ласату, Чариусу и куче других одновременно.

– Я полностью в тебе уверен. И в Макри.

Глава 22

По дороге домой мы забегаем в кабак, где Лисутарида съедает умеренный обед, я заказываю три пирога из оленины и тушёное мясо с ямсом, а Макри грызёт корочку хлеба. В дом Арикдамиса мы прибывает в самом из благодушнейших настроений с тех пор, как нас выбросило на эти берега.

– В саду Ласат Золотая Секира и Чариус Мудрый, – докладывает нам Арикдамис. Наше благодушное настроение испаряется.

– Вот так вот, – бормочет Лисутарида. – Он пришёл шантажировать меня пропавшими чертежами. Это должно было произойти. Макри, убери меч, мы не можем взять и убить их.

– Можно выдать за несчастный случай.

– Вполне может получиться, – говорю я.

Лисутарида глядит на нас.

– Да что это с вами? Никого убивать мы не будем. Совсем головою скорбные стали?

Слегка смущённые, мы следуем за Лисутаридой в сад.

– Думаю, мы могли бы смыться, – шепчет Макри.

Не сразу становится ясно, что же затеяли Ласат с Чариусом. Они прибыли в обществе рабочих, занятых на некотором удалении, в том месте, где земли Арикдамиса поднимаются вверх к горам. Мы наблюдаем, как рабочие растягивают верёвку между большими деревьями.

– Что происходит? – спрашиваю Арикдамиса.

– Они создают клетку для дракона – прежде, чем он сможет летать.

– Они создают клетку из нескольких верёвок?

– Это просто скелет. Как только огородят место, Ласат и Чариус нанесут на него чары.

– Мне это не нравится, – говорит Макри. – Не слишком-то хорошо держать дракона в клетке.

– Ты же ненавидишь этого дракона.

– Наши отношения улучшились.

Правила поведения требуют, чтобы Лисутарида поприветствовала своих сотоварищей-волшебников. Прежде, чем подойти к ним, она наставляет нас с Макри проявить сдержанность.

– В прения не вступайте. Я не хочу, чтобы они заподозрили, что нам известно об их колдовстве против Макри. Проявите обходительность.

– Я всегда обходительна, – заявляет Макри. – А вот из-за Фракса стоит беспокоиться.

– Макри намного менее сдержана, чем я!

– Также постарайтесь не спорить, как парочка школьников, – говорит Лисутарида и отправляется к краю сада. Встреча с самсаринскими колдунами напрягает – как всегда. Ледяная вежливость, проявляемая каждой стороной, даже не пытается скрыть взаимное неприятие. Ласат, как всегда надутый от самомнения, величаво разговаривает с Чариусом о великолепии своих новых чар, которые, возможно, надолго удержат дракона на месте, позволив им изучить тайны управления драконами.

– Это станет великим шагом вперёд для Самсарины, – говорит он. – Представь, как наши драконы сражаются с орочьими.

Макри глядит с высшей степенью сомнения, хотя молчит. Я тоже сомневаюсь, не веря, что когда-нибудь человек полетит на драконе. Ласат так доволен собою, что великодушно благодарит Макри за то, что кормила дракона.

– Сам король благодарен. Тебе стоит гордиться.

– Я горжусь, – говорит Макри, стараясь проявлять обходительность.

– Поздравляю с победой над Базиносом, – продолжает Ласат. – Даже Элупус похвалил твои умения. Возможно, некоторые на самом деле недооценили твою доблесть.