Французская защита
Шрифт:
— Охладись, охладись, слишком буйный ты! — хохотала она.
Наконец, они замерли, устав от дурашливой беготни. Губы тесно слились в поцелуе, в висках стучала взбудораженная кровь, и сердца, казалось, выпрыгивают из груди…
— Тихо, ты что? Погоди, сейчас я пойду в ванную и там разденусь, подожди, — шептала Симона, чувствуя, как руки мужчины торопясь, путаются в ее одежде.
— Потом, я не могу так долго ждать, — порывистое движение, последний «рубеж обороны» мягко упал на пол рядом с постелью, — я
И все события дня улетели куда-то далеко назад, в невидимую пелену, словно в небытие, уступив место лишь чувству полного и сладкого погружения в любимом человеке, слияния двух «я» в одно единое целое…
В третьей партии все шло как нельзя лучше. Бывший претендент на мировое первенство, англичанин, все чаще задумывался, теряя время в мучительных сомнениях. Ход за ходом программа методично переигрывала противника Одинцова.
Но спокойно-боевое состояние было нарушено звуками постороннего голоса.
Виктор вздрогнул, когда в его наушниках раздался злой окрик:
— Девушка! Вы почему припарковали здесь машину? Разве не видите, что это делать категорически запрещено! Ваши документы!
— Пожалуйста.
Шорох одежды, какой-то странный звук…
— Так! Иностранка, значится? — нотки злобного удовлетворения. — Попрошу проехать со мной в отделение!
— В чем дело? У вас за нарушение парковки всех тащат в полицию?
— Не в полицию, а в милицию, большая разница! Усекла?
— Никуда я не поеду и буду на вас жаловаться!
— О! Да у тебя там компьютер работает? А, быть может, он ворованный!?
Англичанин раздумывал над ходом, Виктор резко поднялся с места и пошел на выход.
В ушах звучала перебранка у машины. Мент явно хотел сорвать куш с хозяйки автомобиля, на которой были номерные знаки Франции.
— А вам то, какое дело, что у меня здесь? Если я нарушила правила парковки, то выписывайте штраф, как это делается во всем мире!
— Ты, сучка, нам не указывай на остальной мир. В Москве свои законы! Сейчас возьмем тебя за сопротивление органам власти, и вообще получишь срок! Пятый, пятый, я восьмой, присылайте экипаж, у нас тут проблема с иностранкой!
— Вы нарушаете ваши же законы!
— У нас один закон! Платишь сто баксов и катишься побыстрее отсюда! Поняла?
Одинцов в несколько прыжков преодолел расстояние между обочиной и стоявшей на противоположной стороне улицы машиной Симоны.
— В чем дело, сержант? — высокая фигура блондина выросла, словно из под земли.
— А ты кто такой будешь? — презрительно оттопырил губу жирный гибэбэдэшник.
Его напарник сидел в милицейских «Жигулях», припаркованных в двух метрах от «Ауди» и внимательно наблюдал за происходящим. При виде появившегося мужчины он медленно вылез с водительского сиденья и облокотился
— Я ее муж. Представьтесь по форме!
— Еще чего! Вали отсюда, муженек, мы забираем твою иностранную женушку!
— А за что?
— За сопротивление милиции.
— Какое сопротивление? Она как сидела в машине, так и сидит.
— Много ты знаешь! Ты же ничего не видел! Катись подобру-поздорову, а то и тебя заберем…
— Да? А лычки свои за попытку вымогательства снять не боишься?
— Чтоооо?? Тк еще и оскорбляешь при исполнении!
— Симона, крутани назад запись!
Девушка нажала на пару клавиш, и из динамиков ноутбука явственно донесся весь разговор стража порядка с Симоной.
— А у меня знакомые есть в отделе надзора, — издевательски проговорил Виктор, видя, как побледнело лицо вымогателя, — и машинки вашей номерок я срисовал. Так что, лучше гуляй, Вася!
Сержант беспомощно оглянулся на напарника. Тот полез обратно за руль.
— Давай, давай! — чуть подтолкнул животом Одинцов незадачливого служаку. — И чтобы я тебя больше здесь не видел! А то точно загремишь со своей работы, понял?
Еще с раннего детства Виктор помнил слова своего отца, моряка, который был далеко не робкого десятка:
«С ними, гаишниками этими, надо вести себя так, будто ты как минимум родственник министра! Если правда на твоей стороне! И тогда они трусят, как нашкодившие коты!»
— Что тут происходит? — раздался сзади властный голос.
Одинцов обернулся.
Перед ним стоял депутат Госдумы, председатель шахматной федерации России.
— Так, маленькая неувязка с милицией, — спокойно ответил Одинцов, — они мою знакомую хотели забрать в отделение за неправильную парковку.
Сержант, увидев депутатский значок на лацкане пиджака человека, чей вид говорил о его значимости, побледнел еще больше и попятился к «Жигулям»…
— Ошибочка вышла, товарищ депутат! Извините!
— Ты хоть знаешь, кто перед тобой стоит? — человек со значком кивнул в сторону Виктора.
— Никак нет, мы незнакомы! — промямлил мент.
— Это гроссмейстер Одинцов! — важно проговорил председатель федерации, словно именно его заслугой являлось приобретение Виктором этого звания. — Слышал?
— Да… в спортивных новостях, позавчера, с чемпионом вничью сыграл… то-то я вижу — лицо знакомое, — подобострастно проблеяла фигура в мышиного цвета форме.
— Все! Свободен! — брезгливо махнул в его сторону депутат и повернулся к шахматисту:
— Уже закончили партию с англичанином?
— Нет, просто мне позвонила девушка, только подъехала, а эти — тут как тут! Ну, я и вышел на помощь!
— Конечно! — председатель наклонился к дверце машины. — Ради такой красавицы и я бы рванул! Ну, идемте все в турнирный зал?