Французский ангел в кармане
Шрифт:
Нельзя сказать, что Кирилл Дубровин боялся, но ему было неуютно. Легкое беспокойство, тревога непонятного происхождения заставляли его напрягаться. Он старался не смотреть в сторону ширмы, что ему почти удавалось.
Книг у Алексея Петровича было немного, и все – про море и морские приключения. Кирилла это не увлекало. Лучше посмотреть на трубки и сигары.
Ароматы бесподобные! Сразу пришли на ум таверны далекой Ямайки, шум заокеанских портов, свежие ветры странствий. Моряк был с понятием, вещи любил отменные! Несколько перламутровых раковин-пепельниц были просто великолепны. Кирилл поднес одну из них к уху, прислушался. Где-то отдаленно зашумел
В какой-то момент Кириллу показалось, что одежда ему мешает. Стеснение во всем теле заставило его нервно оглянуться. Да что это с ним? Неужели он боится? Черт, как неприятно! Напрасно он согласился остаться.
– Кирюша, тебе пора научиться говорить «нет», – вспомнил он слова мамы. Она, как всегда, была права.
Кирилл положил раковину на место и пошел звонить. Ему удалось договориться обо всем, что он наметил. Когда вернулась Галина Ивановна, порядок действий уже выстроился в уме Кирилла со всеми подробностями.
Глава 2
Виктория выбрала себе помаду гранатового оттенка. Оригинально и неброско. Она всегда выбирала самое лучшее из возможного. На себя ни усилий, ни средств жалеть не стоило. Выходя из магазина, она подумала, что еще успеет забежать на работу.
Рабочий день закончился, и помещение фирмы, где Виктория работала бухгалтером, опустело. Она оказалась в офисе почти одна, если не считать двух охранников.
«Выпить, что ли?» – подумала женщина.
У нее испортилось настроение. Сегодня был сумасшедший день: много клиентов, уйма работы – даже на обед не удалось сходить. Пришлось звонить Клавдии, отказываться от встречи. Они должны были поговорить о делах. Клавдия была подругой Вики со студенческих лет, помогала ей делать курсовые, сдавать экзамены. Если бы не Клава…
Виктория не очень хорошо училась. Бухучет она ненавидела всей душой, никогда его не понимала и не слишком-то стремилась к этому. После университета она без труда устроилась на работу благодаря любовнику. Вернее, одному из любовников. Их у Вики всегда было несколько. Но вот работать приходилось самой, а это получалось плохо. Не хватало знаний. И Вика решила позвонить Клавдии. Так возобновилась старая дружба.
Виктория включила кофеварку, налила себе немного коньяка, выпила и задумалась. Ее беспокоили многие проблемы, касающиеся работы, особенно вексель, связанный с поставками шведских партнеров. Клавка наверняка что-нибудь придумает. Она уже столько раз выручала Вику! Выручит и на этот раз. Хорошо, что подруга не болтлива и никому не рассказывает, сколько ей приходится выполнять работы вместо Виктории. Конечно, за ее услуги приходится платить, но совсем недорого. В сущности, это гроши, если учесть, сколько раз она спасала Викину репутацию.
На другом конце Москвы, на проспекте Вернадского, спускалась в подземный переход та самая Клавдия, о которой размышляла эффектная и преуспевающая сотрудница фирмы «Инвест-сервис» Виктория Мураткина.
Клавдия тоже была расстроена и едва не подвернула ногу, споткнувшись на скользкой лестнице. К вечеру погода испортилась, моросил противный мелкий дождик, похолодало. Пора надевать плащ. От этой мысли Клавдии стало еще хуже. Плащ был старый, давно вышедший из моды. Но денег на хорошую одежду не хватало.
Хозяин частного предприятия, на котором она работала уже десять лет, был необыкновенно, патологически скуп.
У Клавдии было много работы, а денег едва хватало на еду и квартплату. Но уходить она не собиралась. Куда ей идти? Она неудачница. Замуж так и не вышла, хотя ей уже тридцать четыре года. Страшно подумать, на что ушла ее жизнь!
Приехав домой, она медленно разделась и села на истертый пуфик в прихожей. Вся мебель осталась от мамы, которая недавно вышла замуж и переехала жить к новому мужу, а квартиру оставила дочери. Отца своего Клавдия не знала. Они с мамой были не расписаны, а когда выяснилось, что скоро появится ребенок, папаша поспешно сбежал, не оставив адреса. Так что Клавино невезение началось еще тогда, в материнской утробе. И длится по сию пору.
Ей не везло во всем и всегда! И сегодняшний день – не исключение. Она опять промочила ноги. Ботинки старые, много раз чиненные, а новые купить не на что. Женщина устало вздохнула. Ей хотелось плакать, как всегда, при виде жалких изношенных вещей, которые ей приходится носить. Господи! Ну почему ее жизнь складывается именно так?
Красавицей она никогда не была, но в молодости на нее иногда обращали внимание. У нее даже были женихи. Они ухаживали за Клавдией, а женились почему-то на других. Чем-то она отталкивала мужчин. Может быть, именем? Надо же было так умудриться назвать девочку – Клава! Мама в ответ только пожимала плечами. Чем плохое имя? Да всем! Всем!
Клавдия надела тапочки и отправилась на кухню. Поставила чайник. Тоска не проходила. Впереди маячило невыносимое, тягучее одиночество.
Она давно перестала за собой следить: краситься, делать прическу. Волосы собирала сзади в хвост и закалывала, носила одну и ту же юбку, меняя два свитера – черный и серый. Исключительно тогда, когда надо было один из них стирать. Лицо ее было лишено красок, тусклое, с невыразительными глазами и бесцветными ресницами. Полноватая, неизящная фигура, понурый вид. Хоть вовсе не подходи к зеркалу!
Интерес к жизни угас так давно, что она уже забыла, когда это произошло. Каждый день был похож на предыдущий как две капли воды. Такой же скучный, унылый и безнадежный. Работа, магазин, троллейбус, дом… Все. Подруги обзавелись семьями и постепенно перестали приглашать в гости, звонить. С днем рождения ее поздравляла только мама, уже несколько лет. В этот день Клава покупала торт, какое-нибудь вино и пила в комнате чай, глядя на экран телевизора и глотая слезы.
От грустных мыслей ее отвлек телефон. Звонила Вика, давняя подружка, единственная, с которой можно было поболтать, излить душу.
– Клавка, привет! У меня к тебе просьба. Догадываешься какая?
Она догадывалась. Вика снова предложит сделать за нее часть работы. Платит она за это очень мало, чисто символически. Но ведь неудобно брать с подруги деньги! Клава всегда чувствовала себя неловко, когда приходилось это делать. Стыдно признаться, но она обрадовалась подвернувшейся работе: по крайней мере сможет купить себе новые ботинки. Посидит пару вечеров и все сделает. Все равно ей нечем больше заниматься.
– Конечно! – ответила она. – Я все сделаю, Вика. Тебе, как всегда, срочно?