Франсуа Рабле. Его жизнь и литературная деятельность
Шрифт:
Король вскоре отозвал епископа Дю Белле обратно в Париж, а с ним вместе вернулся во Францию и Рабле, прожив в Италии менее года. Этот срок был настолько короток, что Рабле не удалось написать какого-нибудь самостоятельного научного исследования, касающегося Италии, но он привез с собой только что вышедшую книгу миланского ученого Маршани «О римских древностях», снабдил ее своими примечаниями и отредактировал новое издание ее, отпечатанное в Лионе, в типографии Грифа.
По возвращении из Италии Рабле получил место врача при главной лионской больнице, но практические занятия медициной не мешали его литературным работам. Он выпустил в свет второе исправленное издание (это первое из сохранившихся до нашего времени) своего «Гаргантюа», и затем по примеру предыдущего года составил «альманах» — нечто вроде популярного календаря. Такого рода альманахи Рабле издавал почти ежегодно с 1533 по 1550-й годы, и они имели большой круг читателей. К сожалению, до нас дошли только очень небольшие отрывки некоторых из них. По этим отрывкам
В обращении к «благосклонному читателю» автор объясняет, что ввиду массы предсказаний, имеющих хождение в народе, и той жадности, с какой набрасываются на них французы, отличающиеся любопытством еще со времен Цезаря, он изучил все небесные карты, исчислил квадратуры Луны, разузнал все, что когда-либо думали астрофилы, гипернефелисты, анемофилаки, уранопеты и амброфоры, держал совет с Эмпедоклом и результаты всех этих изысканий предлагает в кратком виде, предупреждая, что каждому его слову следует свято верить под угрозой наказания и в здешней, и в будущей жизни.
«Что бы вам ни говорили безумные астрологи Лувена, Нюрнберга, Тюбингена и Лиона, — так начинает он первую главу, — не думайте, что в нынешнем году кто-либо другой будет управлять Вселенною, кроме Бога Творца, который своим божественным словом всё направляет и устраивает. Ни Сатурн, ни Марс, ни Юпитер, никакая другая планета, ни ангелы, ни святые, ни люди, ни дьяволы не могут иметь силы, власти и влияния, если Бог не соблаговолит дать им ее».
«Величайшее безумие, — говорит он в другом месте, — воображать, что светила созданы для пап и важных господ более, чем для бедняков и несчастливцев, точно будто создавались новые звезды после потопа или во времена Ромула и Фарамона. Мы твердо верим, что светилам столько же дела до богачей, как и до бедняков».
Вся книга представляет сатиру на пророчества разных шарлатанов. Автор делает массу комических и притом неоспоримо верных предсказаний, обставляя их ссылками на астрономические данные; так, например, блохи будут по большей части черными, старость окажется неизлечимою болезнью, богатые будут жить лучше, чем бедные; под влиянием прошлогодней кометы и неправильного движения Сатурна в больнице умрет один нищий, покрытый струпьями и страдающий ревматизмом; ханжи будут кричать о своей святости, духовные лица будут умирать в таком количестве, что оставшиеся в живых присвоят себе по три, по четыре и более бенефиций; почти повсеместно будет господствовать страшная, заразительная, мучительная болезнь, вследствие которой многие станут мечтать о философском камне, — болезнь, которую Аверроэс называет «недостатком денег», и т. д. и т. д., группируя эти предсказания по временам года и разным разрядам людей.
Связи Рабле с кружками французских гуманистов и «либертинов» не прерывались. Для его подвижной натуры невозможно было ограничивать связи эти одной перепиской: ему необходимы были личные свидания, обмен мыслей в живой беседе. Не особенно дорожа своим местом врача при больнице, он ездил несколько раз то в Париж, то в другие крупные центры умственного движения. Эти отлучки не нравились попечительному совету больницы, и тот решил, что невозможно держать врача, который так небрежно относится к своим обязанностям. В феврале 1535 года Рабле уехал в Гренобль без разрешения совета, без отпуска, а в марте решено было отказать ему от должности и заменить его другим врачом.
ГЛАВА V
Около этого времени скончался папа Климент VII, и преемник его Павел III дал кардинальскую шапку парижскому
Интриги эти охватывали в то время все государства Европы, и узлом их был Рим. Протестантское движение распространялось все более и более в Германии и Швейцарии; Англия окончательно отпадала от католичества, в среде самого католичества шло сильное брожение умов, стремившихся к обновлению церкви без разрушения старых устоев; папа Павел III громко говорил о необходимости уничтожения еретиков и призывал государей Европы на борьбу с ними, а между тем боялся, как бы Карл V, одержав над ними окончательную победу и успокоив Германию, не приобрел слишком большой силы, господствующего влияния на европейские дела и втайне сочувствовал Франциску I. Франциск, сохраняя видимую дружбу с папою и с императором, поддерживал деньгами и советами протестантских князей и заключил союз с Генрихом VIII, королем Англии, отлученным папою от церкви. Во всех мелких княжествах и республиках Италии шла ожесточенная борьба партий, из которых каждая искала покровительства или папы, или императора, или короля французского. Турки овладели Венгрией и грозили Вене. Во всех государствах Европы собирались с народа подати для войны против них, протестанты ненавидели их не меньше, чем католики, а между тем каждый успех их оружия приносил выгоду протестантскому движению, отвлекая силы Карла V от борьбы с еретиками; христианский государь Франциск I посылал тайных агентов предлагать союз и дружбу султану Солиману, христианская республика Венеция находилась в самых близких связях с ним.
В 1535 году Карл V призвал всех христианских государей принять участие в походе против мусульманских корсаров, главным предводителем которых был Хайреддин Барбаросса, получивший от Солимана в ленное владение Тунис и северное побережье Африки. Эти корсары были грозою Средиземного моря: они захватывали купеческие корабли, грабили острова и прибрежные страны, увозили в плен мужчин, похищали женщин. Борьба с ними считалась священною войною, в некоторой степени крестовым походом. Но Генрих VIII не мог идти на Барбароссу в союзе со своим постоянным неприятелем; Франциск, желавший втайне победы мусульманскому оружию, уклонился под разными более или менее благовидными предлогами, и император предпринял поход один со своими испанскими, немецкими и итальянскими войсками. Он одержал ряд блестящих побед, взял приступом Тунис, поставил свои гарнизоны в нескольких гаванях африканского берега, освободил 20 тысяч христианских пленников и с торжеством вернулся в Италию. Итальянские города приветствовали его как триумфатора, мелкие владетельные князья спешили к нему на поклон и делали его верховным судьею своих распрей; астрологи издавали брошюры, в которых ему предсказывались новые победы, новая слава; папа готовил ему торжественную встречу в Риме.
Вот как описывает Рабле эти приготовления: «Уже весь город наполнен испанцами, и император, кроме своего постоянного посланника, прислал к папе еще чрезвычайного, чтобы известить его о своем приезде. Папа уступает ему половину дворца и весь бург Св. Петра для его слуг; он заказал сделать 3000 постелей, так как в городе нельзя купить такого количества после нашествия ландскнехтов; он сделал запас сена, соломы, овса, ячменя, насколько мог достать, и закупил множество вина. Я думаю, что все это будет стоить ему дорого и что он охотно бы обошелся без этого ввиду его сильной бедности, которая бросается в глаза. Римляне еще не знают, как им держать себя: много раз собирались совещания сенаторов, консерваторов и губернаторов, но они не могут столковаться. Император через своего посланника сообщил, что не хочет, чтобы его слуги жили бесплатно, но что он предоставляет папе устроить их по своему усмотрению, а это-то и заботит папу. Он очень хорошо понимает, что подразумевается под этими словами: император хочет убедиться в его дружбе по тому приему, какой он сделает ему и его слугам».
В другом письме, сообщая о возвращении папских легатов, убедивших императора отсрочить свой приезд на месяц, Рабле говорит: «Если бы у меня было столько экю, сколько папа готов дать индульгенций тому, кто отсрочит это посещение на пять или на шесть лет, я был бы богатейшим человеком. В городе делаются большие приготовления к приему императора; по приказанию папы проведена новая дорога, по которой он поедет через ворота Св. Себастиана, под древними триумфальными арками Константина, Веспасиана, Тита и проч., мимо дворцов Св. Марка и Фарнезе в замок Св. Ангела. Чтобы провести и сравнять эту дорогу, разрушили более 200 домов и три или четыре церкви. Многие считают это дурным предзнаменованием. Жаль видеть все эти разрушенные дома; собственники их не получили за них ни вознаграждения, ни платы».