Фрайдэй
Шрифт:
— Доктор Болдуин говорил что-то об этом. А чем плоха эта Олимпия? Я не помню колонизованного мира с таким названием.
— Не помните? Да, я думаю, вы слишком молоды. Это планета, куда отправились эти самозваные супермены. Хотя смысла предупреждать вас против нее нет; корабли корпорации туда не летают. Дорогая, вы накручиваете неплохой счет за разговор.
— Думаю, да. Но если мне придется звонить второй раз, это обойдется дороже. Мне только не нравится платить за паузы из-за запаздывания сигнала. Не могли бы вы на некоторое время пересесть в другое кресло и стать «Серес энд Саут Африка»? Или лучше не надо;
— Я сижу в двух креслах сразу, так что вперед. Спрашивайте о чем угодно; сегодня это вам ничего не будет стоить. Это я так себя рекламирую.
— Нет, я буду платить за то, что получаю.
— Вы похожи на своего покойного отца. Я думаю, это он придумал танстаафл [12] .
— Знаете, он не совсем мой отец, и я никогда не думала о нем как об отце.
— Я знаю, что к чему, дорогая; я составляла некоторые документы для вас. Он считал вас своей дочерью. Он безмерно гордился вами. Мне было очень интересно, когда вы впервые позвонили мне — когда мне нужно было молчать о том, что я знаю, но имея возможность посмотреть на вас. Что вы хотели узнать?
12.
The ain't no such thing as a free lunch (англ.) — Бесплатных обедов не бывает.
Я рассказала ей о нашем с Уэйнрайт споре касательно кредитных карточек. — Конечно, в «Мастер чардж Калифорния» мне установили такой предельный кредит, который мне никогда не понадобится и который я не смогу оплатить. Но разве это ее касается? Я не использовала даже свой первоначальный взнос и собираюсь добавить к нему мое выходное пособие. Двести девяносто семь и три десятых грамма чистого золота.
— Рода Уэйнрайт никогда не стоила и ломаного гроша как юрист; когда умер мистер Эспозито, вашему отцу следовало сменить юрисконсульта. Конечно, кредит, который выдан вам «Мастер чардж», ее никак не касается, и она не может управлять нашим банком. Мисс Болдуин…
— Зовите меня Фрайдэй.
— Фрайдэй, ваш покойный отец был директором нашего банка и крупным акционером. Хотя вы не получаете ничего из его состояния непосредственно, вам пришлось бы задолжать огромную сумму, долгое время не выплачивать этот долг и отказываться отвечать на вопросы о нем, чтобы ваш счет был заморожен. Так что забудьте об этом. Но теперь, поскольку «Паджаро Сэндс» закрывается, я должна знать ваш новый адрес.
— Гм, прямо сейчас ваш адрес — это единственный, который у меня есть.
— Понимаю. Ну что же, сообщите мне, как только он у вас появится. Есть еще кое-кто, у кого та же проблема, проблема, которую Рода Уэйнрайт без всякой необходимости еще больше усложнила. Есть еще люди, чьи представители должны присутствовать при оглашении завещания. Она должна была уведомить их, не сделала этого, а теперь они уехали из «Паджаро Сэндс». Вы не знаете, где я могу найти Анну Йохансен? Или Сильвию Хэвенайл?
— Я знаю женщину по имени Анна, которая была в «Сэндс». Она работала с секретными документами. Второе имя мне незнакомо.
— Это должна быть та самая Анна; в моем списке она значится как «клерк по секретным документам». Хэвенайл — квалифицированная медсестра.
— О! Они обе находятся сейчас за дверью, на которую я смотрю. Спят. Все ночь были на ногах. Из-за смерти доктора Болдуина.
— Мне сегодня везет. Пожалуйста, скажите им — когда они проснутся — что их представители должны присутствовать при оглашении завещания. Но не будите их; я могу все уладить потом. Мы здесь не так мелочны.
— А не могли бы вы представлять их?
— Если вы этого хотите, да. Но пусть они позвонят мне. Мне понадобится и их новый почтовый адрес. Где вы сейчас?
Я сказала ей, мы попрощались и разъединились. Потом я замерла и позволила своей голове впитать информацию. Но Глория Томосава облегчила мне работу. Я подозреваю, что на свете есть два типа юристов: те, кто тратит свои силы на то, чтобы облегчить жизнь других людей — и паразиты.
Негромкий звонок и красная лампочка заставили меня снова подойти к терминалу. Это был Бартон Макнай. Я сказала ему подниматься к нам, но делать это тихо, как мышка. Я поцеловала его, не задумываясь, потом вспомнила, что он не был другом по поцелую. Или был? Я не знала, участвовал ли он в моем спасении от «Майора» — надо будет спросить.
— Никаких проблем, — сказал он мне. — «Бэнк оф Америка» принял его для оплаты, но выдал мне авансом несколько сотен бруинов на расходы. Они сказали мне, что чек по золотому счету может быть оплачен через Луна-Сити примерно в двадцать четыре часа. Это, и плюс высокая финансовая репутация нашего работодателя помогли мне выбраться из затруднительного положения. Поэтому тебе не нужно разрешать мне спать здесь сегодня.
— Я должна радоваться? Но, поскольку ты теперь снова платежеспособен, ты можешь угостить меня ужином. Но не здесь. Потому что мои соседки — зомби. А может быть, совсем мертвые. Бедняжки всю ночь были на ногах.
— Ужинать еще слишком рано.
Для того, что мы сделали потом, не было слишком рано. Я этого не планировала, но Барт заявил, что он планировал, в машине, но я ему не верю. Я спросила его о той ночи на ферме, и, конечно, оказалось, что он входил в состав боевой команды. Он заявил, что его оставили в резерве, и поэтому он просто прокатился со всеми, но еще никто не признавался, что он в ту ночь делал что-то опасное — но я помню, как босс говорил мне, что участвовали все, потому что людей страшно не хватало — даже Теренс, которому, в общем-то, даже бриться пока не обязательно.
Он не стал возражать, когда я начала раздевать его.
Барт был как раз тем, что мне было нужно. Произошло слишком много событий, и я чувствовала себя издерганной. Секс — лучший транквилизатор, чем все лекарства, и он намного полезнее для обмена веществ. Я не понимаю, почему нормальные люди так переживают из-за секса. Это очень простая вещь; это просто лучшая вещь в мире, лучше даже, чем еда.
В ванную в этом номере можно было попасть, не проходя через спальню, номер был спланирован так, наверное, потому, что гостиная могла служить второй спальней. Так что мы привели себя более-менее в порядок, я надела этот облегающий комбинезон «Суперкожа», на который я поймала Иена прошлой весной — и заметила, что надевая его, я сентиментально думаю о Иене, но больше не переживаю из-за Иена и Джен — и Жоржа. Я могла бы найти их, я была в этом уверена. Даже если они так и не вернутся домой, в худшем случае я могла бы выйти на них через Бетти и Фредди.