Фрегат «Звенящий»
Шрифт:
Но нас прежде всего интересует верхняя палуба на корпусе парусного судна.
В давние времена не все корабли, даже большие, были палубными. Без палуб часто строились и новгородские ладьи, и быстрые остроносые драккары скандинавских морских воинов — викингов. Но в конце концов моряки поняли, что палуба необходима. Она защищает внутренность судна от перехлестывающих через борта волн. А волны в океане случаются ого-го какие! Не успеешь отчерпать — дорога твоя прямехонько на дно.
Кроме того, палуба — это крыша для внутренних помещений, где и люди обитают, и грузы лежат. Под крышей-то
Поэтому надо запомнить: водонепроницаемость палубы так же важна, как водонепроницаемость обшивки. Что хорошего, когда во время долгого плавания вам все время капает за ворот? Да и грузы портятся, и гниль по всему корпусу…
Палубы чаще всего делают из досок. Даже на старых броненосцах и крейсерах (например, на знаменитом «Варяге») поверх броневого палубного покрытия лежал дощатый настил. Приятнее ходить по чистому теплому дереву, чем по раскаленному от солнца или ледяному от стужи железу. Да и красоты больше. Но потом военные моряки от таких палуб отказались. Красота красотой, да уж очень легко загораются доски во время боя.
Но у нас парусник. Здесь без палубных досок не обойтись. Давайте сделаем их ровными и положим на бимсы очень плотно друг к другу. А затем щели придется проконопатить и залить особым составом из смолы. Получаются тонкие черные полоски. Их можно видеть и на современных палубах — не только на парусниках, но и на пассажирских теплоходах.
Драить палубу — то есть чистить ее до блеска, а потом «скатывать» — то есть мыть потоками воды и швабрами — это известная матросская работа. В прежние времена старпомы (то есть старшие помощники капитанов, отвечавшие за чистоту и порядок) иногда так тряслись над внешним видом своих палуб, что матросы просто скрежетали зубами. И порой доходило до бунта.
Особенно гордились своими палубами офицеры знаменитых английских клиперов. Только начиналось утро, как свистели в свои дудки боцманы — и начиналась работа! Матросы таскали вдоль по доскам тяжеленные каменные плиты. В плитах были отверстия с продетыми в них веревками. Грубый песчаник скреб и начищал дерево. Потом в дело шли плиты полегче, с более тонкой поверхностью. Затем доски полировали щетками, натирали воском и покрывали лаком. Дерево палубы начинало блестеть как на музыкальном инструменте. После этого ходить по палубе матросам разрешалось только в мягких войлочных туфлях.
Конечно, красиво выглядела такая палуба. Но какого тяжкого труда это требовало! Мы нашу палубу будем держать в чистоте, но каменными плитами скрести не станем.
— А то как бы не получилось бунта! — воскликнул Антон Штукин.
Вася строго посмотрел на него.
А Слава спросил:
— А что, мы уже настлали палубные доски на бимсы и полубимсы?
— Да. На всю длину корпуса никакой доски не хватит, поэтому пришлось делать стыки и пришивать концы досок к бимсам деревянными нагелями, а потом зачищать эти места.
— Мы проконопатили, залили щели варом и надраили доски, — заторопилась Ксеня. — Теперь можно побегать по палубе босиком? Наверно, это так приятно.
— Наперегонки от штевня к штевню! — обрадовался Антон.
— Смотрите не свалитесь в люки, — предупредил осторожный Слава.
Коты дружно встали и подняли хвосты. Им тоже хотелось поноситься по теплой от южного солнца палубе.
— Стоп-стоп-стоп!! — Яков Платонович затряс головой. — Бегать пока рано. Мы знаем о палубе еще не все… Вот, например, самая длинная доска, которая идет от ах-терштевня к форштевню…
— Но ведь такой не бывает, — возразил Слава. — Она обязательно состоит из нескольких досок. И к тому же прерывается люками, мачтами…
— Все равно. Теоретически (то есть в соответствии с наукой о корабле) считается, что такая доска есть. Она идет точно посередине. Выражаясь опять же научно — в диаметральной плоскости. Это воображаемая плоскость, которая делит корпус вдоль, на две одинаковые половинки. Так вот, эта теоретическая доска называется…
— Мидельдоска! — радостно догадался Вася.
— Почти что так. Только «доска» заменена английским словом «вейс». Поэтому…
— МИДЕЛЬВЕЙС! — хором сказали все.
— Умницы. Академики. Теперь дальше. Вы помните, что палуба у нас покатая? На бортах она пониже, чем у мидельвейса. Поэтому крайние доски ближе к воде. Их можно было бы назвать «водяными досками». «Вода» на нашем морском языке — «ватер» (это опять пришло из Голландии). Помните слово «ватерлиния», «граница воды»? А крайняя доска палубы…
— ВАТЕРВЕЙС! — опять раздался хор. Такой дружный, что, кажется, кричали даже Синька и Василиса.
— Да… Но бывает, что ватервейсами называют брусья, которые для прочности прокладываются под палубой вдоль бортов. А порой такое название дается наружным брусьям, которые ограничивают палубу по краям, и даже идущим у краев палубы водостокам…
— А теперь можно побегать? — снова запританцовывала Ксеня. — Не бойся, в люк я не свалюсь. На всех люках наверняка сделаны крышки.
— Подожди. Да, крышки сделаны. И они лежат не просто на палубе, а на особых ограждениях. Люки с четырех сторон окружены как бы невысоким заборчиком. Чтобы в них не попадала вода, когда «скатывают» палубу. Или когда хлещет волна. Такое ограждение называется КОМИНГС. Слово трудноватое, но запомнить его необходимо. Тем более что комингсами называются еще и высокие пороги в дверях кают и корабельных рубок. Задача у них та же: не пускать внутрь воду.
И здесь, господа гардемарины, хочу сказать вам про одно правило: никогда не присаживайтесь на комингсы в дверных проемах.
— Почему? — капризно спросила Ксеня. Ей сразу захотелось посидеть на комингсе.
— Сейчас объясню… Однажды я был свидетелем такого случая. Шли мы на «Меридиане» у норвежских берегов, дуло довольно крепко. Пришло время менять курс. Капитан командует:
«Пошел все наверх! К повороту оверштаг!»
Это такой маневр, когда надо работать на снастях и парусах.