Фрэнсис Дрейк

Губарев Виктор Кимович

8 февраля 1587 года шотландская королева Мария Стюарт взошла на эшафот в замке Фотерингей. Ее казнь была воспринята всем католическим миром как пощечина со стороны протестантов, и испанский король Филипп II решил ответить на этот вызов открытым применением военной силы. Его замысел состоял в том, чтобы снарядить огромный флот, высадить в Англии войска, низложить королеву Елизавету и, возведя на английский престол инфанту Изабеллу, вернуть англичан в лоно католической церкви.

На верфях Кадиса, Лиссабона, Барселоны и Неаполя ускоренными темпами шло строительство боевых и транспортных кораблей; отовсюду в порты стягивались отряды солдат; заготавливали военное снаряжение, оружие, боеприпасы и провиант. К весне 1587 года правительство Елизаветы уже всерьез опасалось, что вторжение испанцев не за горами.

В начале марта стало известно, что Дрейк собирается отправиться в Плимут, чтобы лично руководить снаряжением новой экспедиции. 18 марта между адмиралом и лондонскими купцами-авантюристами были подписаны статьи соглашения о правилах раздела будущей добычи:

«Поелику

Ее наипревосходнейшему Величеству было угодно пожаловать мне, сэру Фрэнсису Дрейку, рыцарю, специальное поручение, датированное пятнадцатым днем марта в двадцать девятый год царствования Ее Величества, ради той службы, которую я, названный сэр Фрэнсис, с четырьмя Ее Величества кораблями и двумя пинасами должен буду исполнить; и поелику Томас Корделл, Джон Уоттс, Пол Бейнинг, Саймон Борман, Хью Ли, Роберт Флик и их партнеры, лондонские купцы, также подготовили за свой счет десять торговых кораблей и пинасов для служения Ее Величеству, по этой причине я, названный сэр Фрэнсис Дрейк, в силу указанного специального поручения действительно заключаю соглашение, даю обещание и гарантию названным Томасу Корделлу, Джону Уоттсу, Полу Бейнингу, Саймону Борману, Хью Ли, Роберту Флику и их партнерам ради наилучшего исполнения предстоящей службы составить консорт с упомянутыми торговыми кораблями, которые я получаю под свое управление; и чтобы любые приобретения в вещах, деньгах, сокровищах, товарах… которые могут быть захвачены всеми или любым из вышеназванных кораблей… будь то на море или на суше, были поровну разделены соответственно их размерам (каковые будут объявлены), человек к человеку и тонна к тонне, и чтобы раздел осуществился в море немедленно после взятия оных во владение или же тогда, когда позволят ветер и погода. При неизменном условии, что все награбленное на море или на суше будет разделено следующим образом: одна половина — командам кораблей Ее Величества, а другая половина — командам торговых кораблей; и ради лучшего удовлетворения обеих сторон необходимо будет провести встречу людей на борту судов каждой флотилии, чтобы они специально проследили за этим. И для исполнения оного я, названный сэр Фрэнсис Дрейк, приложил здесь мою руку и печать. Дано восемнадцатого дня марта 1586 [1587] года в двадцать девятый год царствования нашей суверенной государыни Елизаветы, Божьей милостью королевы Англии, Франции и Ирландии, защитницы веры и пр.

Копия верна и заверена мною. Ричард Мэй, общественный нотариус».

К концу месяца в составе экспедиции уже числилось 23 корабля. Флагманом был королевский 47-пушечный галеон «Элизабет Бонавенчур» (грузоподъемность, по разным оценкам, от 360 до 550 тонн); вице-адмиральским 38-пушечным судном «Голден лайон» (спущен на воду в 1557 году, перестроен в 1582 году, грузоподъемность 650 тонн) командовал Уильям Бороу — опытный моряк старой школы, участник знаменитой арктической экспедиции Уиллоуби, назначенный заместителем Дрейка. Капитан Роберт Флик, командовавший лондонской эскадрой, занял пост контр-адмирала и должен был идти на вооруженном торговом судне «Мерчент ройял». Томас Феннер принял под свое командование 40-пушечный «Дредноут» (построен Мэтью Бейкером, спущен на воду в 1573 году, грузоподъемность от 360 до 400 тонн). Галеоном «Рейнбоу» командовал капитан Генри Беллингем. Этот 26-пушечный корабль нового образца был построен в доках Дептфорда Питером Петтом и спущен на воду в 1586 году; его грузоподъемность, по разным данным, варьировалась от 384 «регламентных тонн Бейкера» до 500 тонн. Полный список кораблей экспедиции, составленный 1 апреля, приводится ниже.

Четыре корабля и два пинаса королевского флота: «Элизабет Бонавенчур» — 550 тонн, командир сэр Фрэнсис Дрейк; «Голден лайон» — 550 тонн, командир Уильям Бороу; «Дредноут» — 400 тонн, командир Томас Феннер; «Рейнбоу» — 500 тонн, командир Генри Беллингем; пинас «Спай» — 50 тонн, командир капитан Александр Клиффорд; пинас «Мейкшифт» — 50 тонн, командир капитан Джон Босток.

Два судна лорда-адмирала: «Уайт лайон» — 150 тонн; пинас «Сигнит» — 25 тонн.

Семь судов Левантийской компании: «Мерчент ройял» — 400 тонн, командир капитан Роберт Флик; «Сьюзен» — 350 тонн; «Эдвард Бонавенчур» — 300 тонн; «Маргарет энд Джон» — 210 тонн; «Соломон» — 200 тонн; «Джордж Бонавенчур» — 150 тонн; «Томас Бонавенчур» — 150 тонн.

Четыре судна Дрейка: «Миньон» — 200 тонн; «Томас» — 200 тонн; «Барк Хокинс» — 130 тонн; пинас «Элизабет» — 70 тонн.

Четыре судна инвесторов из западных графств: «Литтл Джон» — 100 тонн; пинас «Дрейк» — 80 тонн; пинас «Спидвелл» — 50 тонн; пинас «Пост» — 30 тонн.

Несмотря на наличие в составе экспедиции королевских судов, она по большому счету оставалась частным предприятием. Снаряжение кораблей и снабжение их провиантом осуществлялись не за счет казны, а за счет частных инвесторов; размер жалованья команд напрямую зависел от количества добычи, которую они должны были захватить у испанцев (иными словами, действовал старый принцип корсаров: «Нет добычи — нет платы»). Но тем не менее участие в предстоящем походе военно-морских сил королевства дает основание считать его полувоенным-полукорсарским. Королева должна была получить 50 процентов добычи. Дрейк занял пост главнокомандующего по ее прямому указанию. Бороу, представлявший лорд-адмирала, был заместителем сэра Фрэнсиса (то есть вице-адмиралом). Флик, командовавший лондонской приватной эскадрой, занимал в этой «табели о рангах» третью позицию (то есть был контр-адмиралом). Феннер, возможно, обладал таким же объемом полномочий, что и Флик (неслучайно в некоторых источниках он тоже именуется контр-адмиралом).

В

переданных Дрейку инструкциях указывалось, что он должен «предотвращать или противиться таким предприятиям, которые могли угрожать королевству или доминионам Ее Величества», и, в частности, не допускать соединения в одну армаду разрозненных эскадр короля Филиппа. При этом адмиралу предоставлялось право самому решать, какие именно действия ему следует предпринять для выполнения поставленной задачи. Свидетельства Бороу и Уолсингема указывают на то, что Дрейку вменялось в обязанность пресекать любые попытки испанских кораблей выйти из различных портов, чтобы затем соединиться в Лиссабоне; забирать у них провиант; преследовать их, если они направятся в сторону Англии или Ирландии, и не позволить им высадить там десанты; атаковать суда, идущие из колоний Америки и Ост-Индии в метрополию или в обратную сторону; и, наконец, уничтожать вражеские суда в их же гаванях.

Королевские корабли снялись с якоря в Грейвсенде 18 марта, но Дрейк не вышел в море вместе с ними. Предполагают, что он находился в это время в Гринвиче, откуда вместе с женой отправился в Дувр. Там они поднялись на борт пинаса, который доставил их к флагманскому кораблю.

23 марта Дрейк прибыл в Плимут, где развернул бурную деятельность по завершению снаряжения кораблей экспедиции. Спустя неделю большая часть флота была готова к выходу в море. Помимо моряков на борту судов разместились десять рот солдат под командованием капитана Энтони Платта, назначенного генерал-лейтенантом. Его заместителем в ранге сержант-майора был утвержден капитан Джон Марчент. Кроме них отдельными ротами командовали капитаны Кросс, Паркер, Томас и Эдвард Феннеры, Пул, Спиндлоу, Сайденхэм и Мэнингтон. При каждом капитане имелись лейтенант, прапорщик, два сержанта и четыре капрала. Обязанности капеллана должен был исполнять Филипп Николс.

В субботу 1 апреля к плимутской эскадре присоединились задержавшиеся в пути суда из Лондона, а воскресным утром следующего дня весь флот снялся наконец с якоря и отсалютовал береговым укреплениям. В тот же день адмирал писал своему другу и покровителю Уолсингему:

«Высокопочтенный, прошедшей ночью к нам пришел „Ройял мерчент“ с четырьмя другими судами из лондонской флотилии; [встречный] ветер не позволил им прийти быстрее. Мы заключили с ними соглашение касательно взаимоотношений между нами… Я благодарен Господу за то, что мы все, как один, готовы постоять за нашу милостивую королеву и страну против Антихриста и его помощников.

Благодарю Господа за таких джентльменов на командных постах, как капитан Бороу, капитан Феннер и капитан Биллингем, исполняющих вместе со мной данное поручение, коих я нашел благоразумными, честными и весьма способными людьми…

Уверяю Вашу честь, что здесь имеется немало толковых людей, привлеченных для участия в указанном деле, но за последние два дня различные лица ухитрились сбежать от нас… В основном это были моряки. На их место мы взяли солдат. Я написал судьям относительно тех, кто дезертировал в пределах наших графств, дабы они отправили их в тюрьму и наказали в соответствии с решениями тех судей, которые находятся при нас. По данному поводу я более подробно написал лорд-адмиралу, ибо если вообще не прибегнуть к наказанию по столь значимому факту в столь грозное [для страны] время, это может нанести непоправимый вред службе Ее Величества.

Я уверяю Вашу честь, что мы не теряли здесь времени даром и, дай Бог, не потеряем его в любом ином месте. За свой счет я обеспечил снабжение [кораблей] провизией… и увеличил, насколько мог, ее количество…

Умоляю Вашу честь держаться хорошего мнения не только обо мне, но и обо всех тех, кто задействован в указанном деле…

Ветер командует мне — ступай! Наш корабль уже под парусами. Дай Бог, чтобы мы, страшась Его, жили так, дабы наши враги могли сказать, что сам Господь сражается на стороне Ее Величества как за границей, так и на родине, а также дарует ей долгую и счастливую жизнь и неизменную победу над врагами…

Скорее вперед! С борта Ее Величества доброго корабля „Элизабет Бонавенчур“ 2 апреля 1587 года.

Тот, кто желает всегда оставаться под Вашим руководством и никогда не прекращает молить Господа о Вас и всех Ваших близких,

Фрэнсис Дрейк».

В последний момент Елизавету все же охватили сомнения, и она решила ограничить круг переданных Дрейку полномочий. В новых инструкциях адмиралу, составленных в Тайном совете 9 апреля, ему запрещалось насильственно вторгаться в испанские гавани, захватывать стоявшие там суда, высаживать десанты на испанских берегах и нападать на испанские города; он мог лишь захватывать в открытом море те суда, которые шли из Испании «в Восточные или Западные Индии или возвращавшиеся из названных Индий в Испанию». Таким образом, основная задача экспедиции сводилась лишь к охоте за ост — и вест-индскими флотилиями.

Королевский курьер, которому поручили передать адмиралу новые инструкции, был, по слухам, побочным сыном Джона Хокинса. Он не слишком спешил в Плимут и конечно же опоздал. Не застав в порту кораблей экспедиции, курьер пересел на пинас, принадлежавший Уинтеру, однако — надо же такому случиться! — и на сей раз не смог догнать Дрейка (возможно, из-за того, что пустился в погоню за каким-то «купцом», перевозившим груз сахара и «бразильского дерева», и сделал его своим призом). Как бы там ни было, Елизавету, по всей видимости, устраивал подобный поворот дела, ибо теперь вся ответственность за действия ее «морских псов» ложилась исключительно на командира экспедиции. По мнению Э. Райана, «правительство просто обеспечило себе повод умыть руки в случае неудачи, но в то же время сохранило возможность примазаться к успеху. Поэтому над Дрейком нависла угроза опалы, особенно в случае провала экспедиции».