Фришка

Василенко Сергей Геннадьевич

Андрей Петрович приехал в «Волну» вместе с сыном и небольшой свитой помощников. Платон гарантировал массу впечатлений, но подробности сообщить отказался, обещая сюрприз. Пройдя в зал, где были расположены опытные образцы имитаторов, уже готовых к работе, он немного удивился: картина ничем особо не отличалась от виденной им в прилагаемых к отчетам фотографиях. Тот же ряд из восьми матово-черных кубов размером от двух с половиной до пяти метров. Рядом с каждым — обычный офисный стол с компьютером. Андрей Петрович знал, что это управляющие терминалы. Все как обычно, разве что ни один из кубов не разобран и хлам убрали. Несколько суетящихся работников тем временем развернули на свободной стене экран для проектора и притащили стулья для членов комиссии.

—

Тебе надо переодеться. Раздевалка там, ребята покажут, — сказал Платон отцу и, обращаясь уже к свите, добавил: — Прошу присаживаться и немного подождать.

Минут через семь Андрей Петрович снова появился в помещении. Черный облегающий костюм подчеркивал его мощную, немного отяжелевшую фигуру. На голову был надет глухой шлем с поднятым в положение козырька визором. Следовавший за ним Платон открыл люк в самом большом кубе.

— Заходишь внутрь, поворачиваешь затвор до щелчка, встаешь звездой посередине и опускаешь визор, — проинструктировал он отца. — Как появится картинка, можешь двигаться.

Рукавицын-старший вошел внутрь имитатора и задраил люк. На полу толстым слоем лежал слегка светящийся синий «песок». Подсветки не имелось, но от исходящего от ремия сияния было достаточно для ориентации в пространстве. Вид был красивый и футуристичный. Андрей Петрович встал в центре, опустил «забрало» и принял позу витрувианского человека Да Винчи. На несколько секунд возникло ощущение, будто всего тела коснулось что-то очень мягкое. Затем тьма перед глазами рассеялась, и он оказался на краю водопада где-то в сельве. Вокруг стоял яркий день, солнце в зените, и на пронзительно голубом небе ни облачка. Быстрый поток шириной около семидесяти метров низвергался в пропасть, и оттуда доносился глухой рокот. Перед глазами, прямо над уступом, был перекинут висячий мост. Четыре толстых несущих каната были то ли волосяными, то ли сделаны из какого-то растительного материала. К нижним на веревках на небольшом расстоянии друг от друга подвязаны дощечки. Мост провисал так низко, что водяные брызги доставали до них, и все сооружение ощутимо раскачивалось. На той стороне стояла группа туристов.

— Иди к нам, ты последний! — крикнул латинос ковбойского вида в кожаной безрукавке на голое тело. Очевидно, гид или проводник. — По радио передали штормовое предупреждение, а в этих местах бури налетают очень быстро.

Андрей Петрович осмотрелся. Действительно, на этом берегу никого больше не было.

— Не переживайте, мост очень надежен, — вторила ему пожилая толстуха в леопардовых лосинах и плетеной шляпе.

— Ты что, боишься? — присоединилась к ним фигуристая блондинка в коротеньких шортах и топике. — Не разочаровывай меня!

Андрей Петрович положил руки на канаты и с сомнением вступил на мост. Между дощечек стало видно насколько тут высоко. Далеко внизу в облаке водяной пыли, занимающем половину круглого озерца, играла радуга.

— Поторопитесь же, за нами скоро приедет автобус! — фальцетом продребезжал сварливого вида старикан.

Крепко хватаясь за канаты, Рукавицын пошел вперед. С каждым шагом шатало все сильнее, а доски становили все более скользкими. Брызги доставали сперва до колен, потом до пояса, и он почувствовал, что промок. Держась изо всех сил, Андрей Петрович медленно продвигался вперед. Ветер, поднявшийся с первым его шагом на мост, усиливался с каждой секундой.

Хрясь! Дощечка под ногой треснула пополам, и нога далеко ушла в пустоту. Он непроизвольно ругнулся и только хотел двинуться дальше, как со звонким теньканьем один из верхней пары канатов лопнул и провис. От неожиданности Андрей Петрович заорал и обеими руками вцепился во второй. Мост резко дернуло в сторону, дощечки ощутимо повисли на веревках. Все сооружение осталось держаться на единственном нижнем канате. Тот дрожал от напряжения, как перетянутая струна. Водопад ревел совсем рядом, под сильными порывами ветра мост мотало туда-сюда. Бывшее безоблачным небо затянуло низкими тучами, неподалеку сверкнула молния, и через секунду по ушам ударили мощные раскаты грома. На берегах что-то громко заскрипело, и мост резко просел ниже уровня воды. Это погнулись стальные опоры. Теперь

амплитуда раскачивания моста составляла несколько метров. О движении вперед уже не было и речи. Рукавицына мотало, то макая в дикий поток, то вывешивая далеко над пропастью. С особенно сильным рывком порвался второй нижний канат. Остатки моста стало закручивать туда-обратно вокруг своей оси и швырять еще больше. Рев воды стал оглушительным. Вцепившийся мертвой хваткой Андрей Петрович с ужасом ощутил, как материал под его руками истончается и распадается на отдельные волокна. То же самое происходило с связующими веревками, в узлы которых он до сих пор опирался ногами. Болтающиеся дощечки бывшего моста одна за другой выскальзывали из петель и исчезали вдали. Он начал судорожно искать, за что бы ухватиться, но не находил. Вот канат истончился до нескольких нитей и исчез окончательно. Рукавицын с воплем полетел вниз. Низвергающийся поток то захватывал его, то выталкивал из себя позволяя увидеть стремительно приближающуюся поверхность. Рухнув в озерцо вместе с тоннами воды, Андрей Петрович забарахтался, но был почти тут же нежно вынесен течением на желтый песочный берег. На тело навалилась странная мягкая тяжесть, не пошевелиться, а в глазах потемнело. «Вот и отмучился», подумал он и расслабился.

— Ну как тебе, пап? Понравилось? — раздался голос Платона.

«Ты-то здесь откуда?» — удивился Рукавицын-старший и только тут вспомнил, что происходит на самом деле. Жгучий стыд заполнил его, казалось, до самых пят. Как можно было забыть о том, что все это ненастоящее? Отмучился он, придурок, помирать собрался.

— Очень, — прохрипел Андрей Петрович.

— Ты молодцом держался, я прям горжусь. Давай другое включу, — иронии в голосе сына не было. Он это без издевки, всерьез предлагал.

— Потом как-нибудь. Выпускай меня отсюда.

После Рукавицына-старшего пришлось «прокатиться» на разных «аттракционах» также его помощникам, поскольку они входили в число принимающих решение по имитатору. Был симулятор прыжка с парашютом, где купол не раскрывался, поездка по серпантину с последующими кувырками в овраг и падением в пропасть, сломавшееся колесо обозрения, раскручивающееся до бешеных оборотов и срывающееся с опор, спуск с горы на лыжах в попытках обогнать сходящую лавину и бег по трясине с проваливающимися кочками, заканчивающийся, естественно, утоплением.

Большинство заявили, что в имитатор больше не зайдут даже под угрозой расстрела, кому-то, напротив, понравилось, но равнодушным не остался никто. Дураков возле себя Андрей Петрович не держал, и все понимали, что этот показ имеет целью продемонстрировать колоссальное отличие ИР от виртуальной реальности и 3D-фильмов. Далее Платон поделился перспективами развития имитатора и сфер его применения. В первую очередь это были учебно-практические программы подготовки специалистов, реализовать которые без технологии, метко названной Реальной Виртуальностью, не представлялось возможным. Список профессий, где было бы полезно применить подобное обучение, ограничивался только фантазией: хирурги, пожарные, механики, солдаты и младшие командиры, спортсмены опасных и экстремальных видов и многие другие. В развлекательной сфере — это различные аттракционы и экскурсии, игры. Возможно, получится сделать новый формат услуг для взрослых. И не надо так гнусно ухмыляться, это ничуть не менее прибыльное дело, чем все остальное.

По результатам этого дня имитатор из любопытного объекта исследований превратился в флагманское направление работы холдинга. На нескольких сложных совещаниях было решено, не отказываясь от предыдущих видов деятельности, сделать акцент на производстве и развитии линии ИР. Проект «Реальная Виртуальность» был засекречен до момента готовности выхода на мировой рынок. Руководителем проекта был назначен Платон Рукавицын.

ГЛАВА 3

Еще раз переехавшая «Волна» разрослась до микрорайона закрытого типа. На его территории находился непосредственно НИИ, два завода, производящие ремий и имитаторы, и огромные склады. К ним примыкали три квартала жилых пятиэтажек для сотрудников и сопутствующая этому инфраструктура.