Фронт без границ. 1941–1945 гг.
Шрифт:
Семьи военнослужащих, попавших в плен, неправильно лишались весь период войны денежных пособий и других льгот, независимо от причин и обстоятельств пленения этих военнослужащих.
Серьезным нарушением законности являлась практика разжалования без суда в рядовые офицеров, бывших в плену или окружении противника, и направления их в штурмовые батальоны…»
В постановлении указывалось:
Осудить практику огульного политического недоверия к бывшим советским военнослужащим, находившимся в плену или окружении противника, как противоречащую интересам Советского государства.
Обязать партийные, советские, профсоюзные, комсомольские и хозяйственные органы полностью устранить имеющие место в практике их работы разного рода ограничения в отношении бывших военнопленных и членов их семей…
1. Министерствам юстиции союзных республик и Прокуратуре СССР при пересмотре судебных дел на бывших военнослужащих Советской Армии и флота, находившихся в плену, выявить и обеспечить в установленном законом порядке реабилитацию тех из них, которые попали в плен в условиях, вызванных боевой обстановкой и необоснованно осуждены как изменники Родины.
2. Юридической комиссии при Совете Министров СССР, Прокуратуре СССР и Министерству обороны СССР вынести на рассмотрение Совета Министров СССР предложения о необходимых уточнениях и дополнениях статей Положения о воинских преступлениях,
3. Установить, что время пребывания в плену, в окружении и на спецпроверке, если пленение не было добровольным и если военнослужащий, находясь в плену, не совершил преступлений против Родины, засчитывается в срок службы в армии, а также в общий трудовой и непрерывный стаж работы [337] .
337
Военно-исторический журнал. 1991. № 8. С. 32–33.
Рассматривая же состояние немецких военнопленных и интернированных и их правовое положение на советской территории, следует отметить, что в период с 22 июня 1941 г. по июнь 1945 г. нашими войсками было пленено и интернировано 2 661 232 человека немецкой национальности, т. е. 2 389 560 военнопленных и 271 672 интернированных [338] . Война выдвинула перед войсками НКВД задачи по охране военнопленных. В начальный период войны эти задачи выполняли войска НКВД по охране тыла действующей армии, но с резким увеличением численности военнопленных встал вопрос о создании в системе НКВД СССР специального Управления по делам военнопленных и интернированных. Такое управление было создано 24 февраля 1943 г. приказом НКВД СССР № 00367. Начальником управления был назначен генерал-майор И. Петров. На 25 февраля 1943 г. число военнопленных составляло 256 918 человек [339] . На тот период для военнопленных имелось 24 лагеря (в том числе 4 офицерских) и 11 фронтовых приемно-пересыльных лагерей. Боровический приемно-пересыльный лагерь № 270 на 8000 человек принимал военнопленных от Северо-Западного и Волховского фронтов [340] . К концу 1945 г. на территории Ленинградской области было открыто 80 лагерных отделений системы НКВД и 6 рабочих батальонов НКО более чем на 60 тыс. человек [341] . Вполне понятно, что их размещение связывалось с теми объектами, которые касались первоочередного восстановления. Исходя из того, что врагом городу и области были причинены огромные разрушения во всех сферах промышленности, культурного и социального назначения, — использование труда военнопленных было оправданным решением.
338
Там же. С. 28.
339
ОРиАИ ИЦ ГУВД СПб. и ЛО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 52. Л. 8, 95.
340
Там же. Д. 52. Л. 38.
341
Иванов В. А. Миссия ордена. СПб., 1997. С. 461.
Совнарком СССР вникал в положение дел с обеспеченностью лагерей военнопленных, как продовольствием, так и другими предметами первой необходимости, следил за соблюдением законности по отношению к содержащимся в лагерях военнопленным. В соответствии с Постановлением СНК СССР от 6 августа 1941 г. военнопленные получали: хлеба ржаного — 400 г, муки II сорта — 200 г, крупы разной — 100 г, масла растительного — 20 г, рыбы — 100 г, сахара — 20 г, соли — 30 г, овощей и картофеля — 500 г, томат-пюре — 10 г, чая суррогата — 20 г, мыла хозяйственного — 300 г на человека в месяц. На основе Постановления СНК от 24 ноября 1942 г. № 1874-874СС и решения ГКО от 5 апреля 1943 г. за № 3124СС были внесены изменения в дневные нормы продовольственного снабжения (табл. 2).
Таблица 2
| Продукт | Вес в граммах |
| Хлеб ржаной из муки 95 %-го помола | 600 |
| Мука пшеничная 2-го сорта | 10 |
| Крупа разная | 70 |
| Макароны (вермишель) | 10 |
| Мясо | 30 |
| Рыба | 50 |
| Сало (комбижир) | 3 |
| Растительное масло | 10 |
| Сахар | 10 |
| Картофель | 300 |
| Капуста (свежая, квашеная) | 100 |
| Морковь | 30 |
| Свекла или другие овощи | 50 |
До 1948 г. военнопленным на одного человека выдавалось в сутки 600 г хлеба, 40 г масла, 120 г рыбы или сельди, 20 г сахара [342] . Следует отметить, что нормы по отдельным видам продуктов (например, по хлебу (на 150 г), растительному маслу, свекле, моркови и т. д.) [343] для военнопленных по количеству были выше норм для заключенных, содержащихся в тюрьмах НКВД-УНКВД. Это был 1943 год. И, наверное, вряд ли можно согласиться с утверждением В. А. Иванова о том, что «Откровенное и циничное попрание международных правовых актов распространялось сталинским режимом и на десятки тысяч немецких военнопленных, находящихся в лагерях, созданных для них на территории северо-запада России» [344] . Естественно, Советское правительство делало все, чтобы немецким и иным военнопленным были созданы соответствующие условия для их проживания в постоянных и приемно-пересыльных лагерях. При этом оно исходило из
342
Военно-исторический журнал. 1991, № 8. С. 29.
343
ОРиАИ ИЦ ГУВД СПб. и ЛО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 52. Л. 155, 175.
344
Иванов В. А. Миссия ордена. СПб., 1997. С. 325. Положение российских осужденных в настоящее время исключительно тяжелое. Постоянное недоедание приводит к тому, что десятки тысяч осужденных находятся на грани голодного обморока. В учреждениях этой системы ныне содержатся более 34 тысяч человек со значительно пониженным весом и более 1,5 тысяч с признаками явной дистрофии. Имеются и случаи смерти от дистрофии. Только в одной колонии (ОЮ-241/23) Мурманской области в течение десяти дней заключенным выдавалось по 150 граммов хлеба в сутки, сахар же не выдавался в течение трех месяцев. В колонии свирепствуют цинга и дистрофия. Осужденные падают в голодные обмороки (Специальный доклад Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации. М., 2000. С. 22).
В 1944 году совместным приказом Наркома внутренних дел СССР и начальника тыла Красной Армии от 27 января 1944 г. в порядок снабжения военнопленных были внесены новые изменения. В руках командования фронтов сосредоточивалось руководство приемными и сборными пунктами и фронтовыми приемно-пересыльными лагерями военнопленных. Обеспечение лагеря на этапе эвакуации или военнопленных в пути следования до лагеря возлагалось на начальника тыла фронта [345] . В этих целях при лагерях были созданы отделы НКВД по делам военнопленных и утверждено соответствующее положение. На эти отделы возлагались практически все задачи, связанные со сбором и транспортировкой военнопленных. Так, сотрудники названных отделов обязаны были контролировать:
345
ОРиАИ И и ГУВД СПб. и ЛО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 58. Л. 23.
— чтобы раненых, больных, обмороженных и истощенных военнопленных помещали в специальные фронтовые госпитали и не допускать приема этой категории военнопленных лагерями и приемными пунктами НКВД;
— следить за соблюдением режима пешего перехода военнопленных на маршах, за организацией больших привалов и ночлегов с обогревом и выдачей горячей пищи или кипятка;
— при отправке военнопленных по железной дороге обеспечивать через ВОСО фронтов своевременное получение вагонов, следить, чтобы они были оборудованы печами, нарами, унитазами, ведрами, обеспечены достаточным запасом топлива, проследить чтобы в составе эшелона был санвагон-изолятор, снабженный медикаментами и предметами ухода за больными;
— принимать меры к оборудованию эшелонов кухнями, а также к снабжению эшелонов продовольствием на путь следования, 10-дневным неприкосновенным запасом и т. д. [346] .
В марте 1944 года фронтовые приемно-пересыльные лагеря были прикреплены для лечения военнопленных к госпиталям НКО, например, на Ленинградском фронте приемно-пересыльные лагеря № 157 и 270 были прикреплены к госпиталям № 3808 и 3810 этого же фронта [347] .
346
Там же. Л. 24, 26.
347
Там же. Л. 141.
Смертность не могла обойти стороной и эту часть контингента. За время пребывания в советском плену умерло по разным причинам 423 168 человек (356 687 военнопленных и 66 481 интернированных) [348] . На территории Ленинграда и области смертность военнопленных составила 7456 человек [349] . К тем начальникам лагерей для военнопленных, где допускалось нарушение режима их содержания, не создавались условия, исключающие заболеваемость и смертность, принимались строгие меры.
348
Военно-исторический журнал. 1991, № 8. С. 28.
349
Иванов В. А. Миссия ордена. СПб., 1997. С. 332.
Режимные отделения были созданы в лагерях НКВД № 99 и 171. Они предназначались для участников злодеяний и зверств по отношению к гражданам СССР и партизанам в районах, временно находившихся под оккупацией немецко-фашистских войск; для активных фашистов из сотрудников разведывательных, контрразведывательных и карательных органов противника; для совершивших побеги из лагерей и спецгоспиталей и активно стремящихся к организации побегов. Такие военнопленные подвергались тщательному обыску, они находились в лагерях, территория (периметр) которых был огражден забором из колючей проволоки в 3 ряда. В помещениях лагеря имелись камеры для содержания особо опасных военнопленных. Охрана этих лагерей на 50 % усиливалась личным составом конвойных войск [350] . Эти режимные мероприятия непосредственно касались безопасности фронта и тыла, так как бежавшие военнопленные являлись, как правило, военными преступниками, совершившими тяжкие преступления против советских граждан и стремившихся уйти от возмездия. В лагерях военнопленных на протяжении всего периода велась серьезная агентурно-оперативная работа, имеющая своей целью выявление военных преступников. В докладной записке МВД Карелии в Министерство внутренних дел Союза ССР от 26 апреля 1947 года указывалось, что в четырех лагерях (№ 120, 166, 212 и 447) содержатся 19 114 человек. По результатам оперативной работы среди них были выявлены: служившие в дивизии «Бранденбург» — 6 человек, сотрудников службы безопасности СД — 1, сотрудников гестапо — 2, начальников полиции — 1, служивших в дивизиях «Мертвая голова» — 31 и «Адольф Гитлер» — 9, офицеров СА — 2, офицеров германского генштаба — 2, участников ведения противомеждународных правил войны — 33, агентов гестапо — 2 и т. д.
350
ОРиАИ ИЦ ГУВД СПб. и ЛО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 52. Л. 72, 370.