Фронтир Индикона
Шрифт:
Убили два сланцевых резца и только используя фрезу из толстого микроколина, на максимальных оборотах и при обязательной жёсткой фиксации дело сдвинулось с мертвой точки. Хорошо что за прошедшие дни была отработана форма держателей резцов, иначе туши свет - каждый второй резец уходил в отходы.
– Беру свои слова назад! У нас вышел отличный станок, герр Ярослав. Ваша идея насчёт станины из массивных балок сработала, вибрации почти нет.
– Так это не удивительно, мы то опоры на полметра забили.
– Но, все равно, примите мои извинения за упрёки по излишней сложности суппорта, как у нас говорят - из-за деревьев леса не видно!
– Принимаю, на простой суппорт шаблон не поставишь, а без него не факт, что вырезали бы винт с нужной точностью.
– По этой-то древесине точно нет, - коротко крякнул Мартин.
– Станкостроение - основа промышленности, герр Мартин!
– я поднял палец вверх и грустно вздохнул.
– Нам бы пару рубанков со стальным ножом. С нашим работаешь и думаешь постоянно, сломается или нет.
– Рубанки, конечно, нужны, но я бы предпочел хороший верстак, на вашем не очень удобно работать. ?
– На нашем, Мартин, на нашем!
После нарезки винта, подкрепившись полосками ароматно пахнувшего мяса, мы разделили работу. Мартин отправился устанавливать на сверлильный станок с ветряным приводом, подшипниковый привод, а я начал собирать регулируемый штифтами по высоте и углу наклона кульман, детали на который были готовы на 90 процентов.
За прошедшие дни мы изготовили множество мелких деталей про запас, чтобы не запутаться решили их подписывать и раскладывать по группам, чтобы ускорить сборку изделий. На табличке, число которых уже превысило шестьдесят, помимо чертежа для каждого изделия сразу указывали количество деталей и их номер. А универсальные, те же шипы и подшипники, сразу складировали по размерам в маркированные сосуды. Ш12 - это шип на 12, Ш15 - это шип на 15 и так далее, очень удобно. Подшипники по итогам эксплуатации я решил не смазывать воском, а вываривать в масле баобаба. Так они становились гораздо крепче и глаже.
Чертёжную доску формата А1 сбили на плоских шипах, из тонких досок молочая, по бокам разместили рельсовые направляющие для вертикальной деревянной линейки, внизу рейками набили пазы. Для угловой головки сделали только заготовки из реек и притёртых цилиндров. Доделаем этот узел. Самую сложную часть - основание под чертёжную доску, сделали складным. Его опорой служили две Х образные, подвижные стойки, скреплённые на шип. Через отверстия в стойку вставлялись поперечные рейки. Таким нехитрым способом, с шагом в десять градусов можно было установить доску в нужное положение от горизонтального, до вертикального. Просто и дёшево, стол в сочетании со стойкой обеспечивал нужную устойчивость, а что ещё нужно для счастья. Главное удобство этой нехитрой конструкции в том, то что его буквально за минуту можно разобрать, собрать и перенести.
– Герр Ярослав, по-моему, чертёжный стол это лишнее. Вы, как говорится, бежите впереди паровоза!
– Мартин, вы сразу измените мнение, как только в вашем распоряжении окажется хороший лист бумаги. А потом, нормальной карты без кульмана мне не сделать, чертежи будут получаться намного быстрей, да и ещё куча плюсов. Кстати, про бумагу, не пора ли нам снимать пену?
Дело в том, что рядом, в котле, варилась трава, полученная из слоновьего навоза. Поутру я сделал слабый щелочной раствор, разбавив воду золой. В такой среде бумажная масса будет гораздо лучше развариваться. Каждые полчаса крышку приходилось снимать и убирать грязную пену черпаком. Котёл накрыли массивной крышкой, паз которой проложили слоем каучука. С одной стороны давление чуть выше, что хорошо, с другой ароматы навоза не так достают. По центру, через отверстие в крышке закрепили мешалку, которую вращала верёвка, шедшая от промежуточно вала ветряка.
Насколько я помнил, из одной травы бумаги не делают, она бы разваливалась. Нужно добавлять в бумажную массу хлопок, клей или тряпки. В обед, во второй котёл, отправились давно дожидавшиеся своей очереди тонкие, пушистые волокна баобаба.
– А вы знаете, Мартин, что в наше время из древесины баобаба туземцы делают бумагу, которая пользуется хорошим спросом в Европе?
– Так на кой чёрт нужна вся эта возня с навозом?
– Я не знаю как из баобаба делать бумагу. Но подозреваю что процесс производства не сильно отличается от получения обычной бумаги, а кислот и сопутствующей химии, автоклавов, извините, у нас не наблюдается.
Одновременно с варкой, в небольших горшках я пробовал подбирать состав бумажной массы. Нужно было найти необходимые пропорции для смешивания травы, полученной из навоза, порошка смолы акации и волокон баобаба. Помимо этого, я решил сварить мыло. Щёлока, нужного для его варки оставалось ещё очень много. Пропорции я примерно знал, на двенадцать литров щёлока, я взял шесть кило жира страуса. В варке особых секретов нет, кипятим растров и добавляем в него жир, после всё варим до готовности на слабом огне. До ночи, часов за восемь управимся. Само собой, чтобы не отвлекаться сверху установил небольшую мешалку.
К вечеру, рабочая площадка представляла собой ‘лабораторию сумасшедшего учёного’. В нескольких горшках что-то кипело и дымилось, крутились верёвки. Параллельно мы столяркой занимались, точили оси для арбы и заготовки ступиц. В качестве белки крутящей привод был я, а Мартин, который гораздо лучше чувствовал резец, вытачивал все изделия.
– Мартин, вы прирождённый плотник, где вы так научились управляться с резцом?
– Герр Ярослав, я же вырос в семье потомственных плотников. Наша семья двести лет делала ветряные мельницы - семейный бизнес. Отец, дед, и прадед - все занимались этой работой. Я знаю много семейных секретов. Мы построили половину ветряных мельниц в Киндердейке. Резец в первый раз я взял в руки в семь лет. Если у меня что-то не получалось, дед хорошенько порол крапивой, приговаривая: ‘Запомни, Мартин, в нашем деле все детали важны! Один плохой свисток портит весь орган!’. Дед многому меня научил: хорошо работать и всегда стремиться наверх, он часто приговаривал: ‘того, кто лежит в грязи, свиньи считают своим. Делай хорошо свою работу и никогда не окажешься заодно с ними!’ Так что любую работу я делаю самым лучшим образом или не делаю совсем.
– Мартин, мне очень повезло что вы такой ответственный человек. В наше время - это редкость. Такие работники всегда на вес золота!
Мартин воодушевился нехитрой похвалой и до ночи у нас были готовы ось арбы и две ступы, по сорок литров каждая. Планирую их использовать под толчею для бумажной массы.
Внезапно, в саванне наметилось странное шевеление, прямо на нас выбежал из травы малыш гепард и, подбежав к столбику навеса, стал его обнюхивать. Видимо его привлёк запах костей что ещё совсем недавно лежали тут.
А за ним, буквально через минуту, выскочила уже его мамаша, и схватив за шкурку моментально утащила его в высокую траву. Происшествие немного развеселило нас и в то же время напомнило, что саванна полна опасностей и тут всегда надо быть начеку. Обсудив детали, решили расширить пространство перед площадкой, выжечь траву по периметру ещё на пару метров вглубь.
Легко поужинав мы сразу приступили к сбору толчеи. Отдельно делать для неё привод не хотелось, было решено привязать его к колёсному приводу станка. Для этого к торцу вала, дальнему от колеса, прикрепили муфту - переходник для вала толчеи. Другой стороной его закрепили в балке через подшипниковый узел. Вал обточили на станке и, просверлив в нем отверстия, вбили туда шипы в два ряда. Напротив вала, через шип установили два деревянных молота. При вращении вала рычаги поднимали молот, работая как простейший механизм.