Фронтмен

Ераносян Владимир

— Значит, эти русские и есть те самые подонки, которые лишили жизни моего друга дона Анхеля? — наконец, обратился ко мне Альберто Корсо.

— Вероятно, так оно и есть, — ничуть не сомневаясь, изрек я.

— Не фиксируй этих двоих в числе задержанных, — приказал офицер Корсо одному из своих людей, имея в виду наемников Гараева, — Я сам ими займусь.

— А что с колумбийкой делать? — сержант попросил уточнить дальнейшие действия в отношении схваченной иностранки из враждебного государства. — Может она из заброшенных «коммандос»?

— Кто эта девушка, за которую ты просишь? — этот вопрос снова касался меня.

— Случайная знакомая, которой я тоже обязан жизнью. Не меньше, чем Вам, дон Альберто, и стечению обстоятельств, которые я склонен

считать чудом… — выпалил я, — У нее в этом банке были сбережения, и она мечтала их вернуть.

— Похоже, ее мечта осуществилась, — ухмыльнулся дон Альберто, — При обыске у нее нашли сорок тысяч боливаров. Она спрятала деньги в одно очень пикантное местечко…

— Отпустите ее и не отбирайте эти деньги, пожалуйста. А я за эту услугу откажусь от своей доли, — я оглянулся, чтобы убедиться, что нас никто не слышит, — Я отказываюсь от своей доли алмазов.

— Я правильно тебя понял? — не поверил в столь благородный жест ради незнакомки офицер.

— Да… — со всей решимостью произнес я.

— Приведи сюда колумбийку! — приказал дон Альберто конвойному.

Тиана вошла так же грациозно, как если бы она дефилировала по подиуму. Красоту не испортишь бессонной ночью и слезоточивым газом. Она тускнеет лишь под воздействием времени.

— Ты «трансеунте» или «домисильядо»? [28] — спросил он девушку, подойдя вплотную.

28

«трансеунте» (transeunte) — иностранец, временно находящийся на территории республики Венесуэла. На этом, первом этапе натурализации, иммигрант имеет право открыть счет в банке, зарегистрировать фирму или устроиться на работу. Рабочая виза оформляется на основании приглашения венесуэльской фирмы или заключения контракта о найме сроком на 1 год с возможностью ежегодного продления. «Домисильядо» (domicillado) — иностранец, получивший вид на жительство в Венесуэле. Для этого необходимо прожить в республике не менее 3 лет в статусе «трансеунте». Через 5 лет в статусе «домисильядо», а следовательно, спустя 8 лет проживания в стране иностранцу позволено ходатайствовать о получении венесуэльского гражданства (авт.)

— Я здесь нелегально, — честно ответила она. — Работала в «Ди Анджело». Можете проверить.

— Хочешь, чтобы тебя депортировали? — нахмурил брови офицер.

— Только, если мне вернут мои сорок тысяч… — гордо бросила Тиана.

Дон Альберто еще раз посмотрел на меня:

— Не пожалеешь потом?

— Ни в коем случае.

— О'k, это самая дорогая проститутка из тех, что я видел… — согласился он, и, подойдя к сержанту, что-то шепнул ему на ухо.

Примерно через полчаса Тиане привезли билеты на самолет до Боготы, вернули деньги и посадили в такси. Прощание в подобной обстановке не выглядело романтичным, но на ее лице читалась искренняя благодарность. На самом деле мы были квиты. Но мне вдруг стало грустно, я поймал себя на мысли, что бессознательно хочу чего-то большего.

Девушка-мираж…За нее ты все отдашь! Все отдашь!..Чистые глаза, добрые слова —Не забудешь никогда.И на суше и в воде, и в раю и на землеБудешь ты искать всегдаДевушку-мираж…За нее ты все отдашь, все отдашь!А вокруг все говорят: не бывает таких девчат.Этим ты словам совсем не рад.Первое свидание, в любви признание…Она хотела лишь в золоте купания!О! Разочарование…Но ты веришь в предначертанье.Неужели это блажь,И нет на свете девушки-мираж?!Девушки-мираж…

Губу раскатал! Вечный «сольтерон»! [29] Что я снова сам себе нарисовал? Я едва ее знаю, а то, что я знаю о ней наверняка, при самом элементарном анализе в спокойной обстановке меня никогда бы не порадовало — она любит секс и деньги настолько, что пренебрегает безопасностью, а следовательно будущим, плюс она несвободна. Я включил в мозгу кнопку благоразумия. Меня даже успокоило, что у нее в Колумбии был бойфренд… Но бойфренд ведь не муж, черт возьми! Видно, кнопку заело… Чтобы не дать себе запутаться, я переключил свои мысли на Россию, куда так хотелось вернуться…

29

«сольтерон» (solteron) — холостяк (исп.)

Без конца вытирающий со лба пот полицейский инспектор по имени Рамиро бродил взад-вперед по коридору, в ущерб репутации позволив командовать в свих владениях ребятам из спецподразделения дона Альберто. Но они в этой политической кутерьме и впрямь лучше разберутся. Сам он лишь сделал пару звонков в один особняк у восточного склона горы Авила…

* * *

Голос сеньора Кальдерона офицер Корсо не спутал бы ни с каким другим. К тому же, он ожидал этого телефонного звонка с того самого момента, когда отважился продать генералу ангольские алмазы. Понятное дело, у Диего Кальдерона напряженный график, внимание такой влиятельной персоны сосредотачивается на более важных вещах. И все же, в глубине души, Альберто Корсо надеялся на чудо, заключающееся в том, что генерал соблаговолит снизойти до его нижайшей просьбы и поможет старому боевому товарищу выгодно «спихнуть» алмазы.

Чудо случилось, когда офицер Корсо вознамерился лично «допросить» русских киллеров. Он собирался сделать это в укромном месте, известном только ему и расположенном в живописной сельве в четырехстах километрах от столицы, где в реках еще водились анаконды, а по земле ползали лохматые пауки размером с ладонь. До этих непроходимых дебрей было трудно доехать, но внедорожник, найденный его ребятами неподалеку от банка, тот самый, на котором по Каракасу разъезжали русские, без особого труда справился бы с этой задачей. А заодно автомобиль идеально подходил на роль тленного саркофага для обреченных на смерть пассажиров. Так решил дон Альберто. Не надо было убивать его друга.

Он уже высадил связанных русских и настроился на мысли, которые в народе приписывают праведным палачам, но тут позвонил генерал. Дон Альберто и предположить не мог, что его сотовый поймает сигнал в этих зарослях, что само по себе было не меньшим чудом, чем неожиданный звонок Диего Кальдерона.

— Не отдать ли тебе твоих узников мне? — предложил сеньор Кальдерон.

— О каких узниках Вы говорите, дон Диего? — испугался Корсо.

— О тех самых, которых ты вычеркнул из списка задержанных погромщиков «Меркантил банка»… — показал свою осведомленность генерал.

— На что они Вам, дон Диего? — пришел в себя от первого шока Корсо.

— Привези их в мой дом. Получишь исчерпывающий ответ. Кстати, я нашел покупателя на твои камушки. Цена будет достойная… Я жду тебя вместе с русскими у себя дома. Привези их как можно скорее.

Офицеру Корсо ничего не оставалось, как погрузить пленников обратно и отправиться назад, в Каракас…

* * *

Диего Кальдерон сидел в шезлонге на мраморной террасе своего ранчо и потягивал мате из золотой бамбильи. Он любовался искусственным водопадом, ниспадающим с уменьшенной копии Ауян Тепуя — именно так, Адской горой, прозвали индейцы-пемоны одну из главных достопримечательностей Венесуэлы. На стеклянном столике кроме ног сеньора, вытянутых на манер янки, лежала пепельница, а в ней — крупный алмаз.