Фронтмен
Шрифт:
Меня никто не должен был встречать. В целях экономии я собирался добраться на попутке до центра, заехать на прежнее место работы, в казино с тем, чтобы повидать старых приятелей и спросить насчет работы. У меня хоть и были деньги, но называть эту сумму баснословным состоянием я бы не стал, особенно учитывая среднюю стоимость квадратного метра в Первопрестольной. Мне бы хватило только на прихожую в хрущевке. С ковриком и ложкой для обуви на гвозде. На зеркало я бы уже не потянул, а шкаф-купе уполовинил бы мою суверенную территорию.
Кто бы мог подумать… Ольга Волгаева собственной персоной. Она шла навстречу.
— Куда путь держишь?! — крикнул я ей в след, и девушка сошла с дистанции.
— Тебя встречаю, — сказала она.
— Приятная неожиданность, — без фанатизма произнес я.
— Ты мне не рад?
— Но почему же…
— Могу тебя подвезти, — предложила она.
— Надеюсь, бесплатно?
— От платы я бы не отказалась. Осваиваю новые профессии.
— А что со старыми, завязала?
— Люди меняются.
— Когда ломаются…
— Или когда собираются сделать новых людей…
— Для этого нужно как минимум обзавестись единомышленником.
— Иногда это получается у людей с противоположным мировоззрением.
— По пьяне?
— Да нет.
— Значит, по глупости…
— Иногда самая большая глупость в жизни оборачивается самым мудрым поступком.
— Какие метаморфозы, надеюсь, они произошли не под воздействием метамфетаминов…
— В моем положении это неприемлемо.
— Во даешь! Ладно, вези, разберемся.
Мы вышли из здания, и она вдруг занервничала.
— В чем дело? — спросил я.
— Машины нет. Блин, Гараев…
— Угнали, что ли. Ты где ее поставила? И причем здесь Гараев?
— При том, что он распорядился перед отъездом оставить меня ни с чем.
— То-то я смотрю — у тебя в руках нет привычного "Верту — сигнече".
— Внимательно смотришь?
— Да, и признаков будущей мамы пока не наблюдаю.
— Молодец… — обиделась Оля.
— Значит, мы теперь оба нищие. Но у меня хоть есть телефон и я могу заявить об угоне по 02…
— Тетенька! — выскочил из ниоткуда шустрый цыганчонок. — Я знаю, где ваша машина. Красная «Бентли» — это же ваша машина?
— Где? — синхронно выпалили мы.
— Ее забрал эвакуатор и отвез на штрафстоянку. Вон туда! — показал мальчуган, и мы двинулись в указанном направлении.
Мы быстро отыскали «алую красавицу», но лично меня поразило, что она присоседилась с «белым уродцем», до боли знакомым стареньким «Опеле». Без сомнения, номера на бампере и потрепанный вид колымаги, явно свидетельствовали о том, что это машина принадлежала Валико. Моего брата. Человека, который меня спас и которого из-за меня убили.
Я не подал виду, когда к нам подошли сотрудники стоянки с сонными лицами опоссумов, скрещенных с коалами, и потребовали сперва оплатить штраф в отделении милиции, а потом забрать свою собственность.
— Не горячитесь, ребята. Запишите данные владелицы, а я оставлю вам три тысячи. Думаю, вы договоритесь с ментами без нашего участия. А мы поедем — просто очень спешим… — предложил я, не представляя, как уеду отсюда в отделение без осмотра машины Валико.
На удивление, коррупция за время моего отсутствия не исчезла. Сторожа пошли навстречу, и Оля отправилась к ним в будку расписываться в получении транспортного средства.
Ее не было минут пятнадцать. Этого времени мне хватило, чтобы обнаружить в салоне «Бентли» стальную клюшку для гольфа и вскрыть с ее помощью багажник «Опеля»… Когда я увидел блестящий глянцем красный пакет с логотипом «Камеди», то понял — я сказочно богат.
Оля подвезла меня до Нового Арбата. Я поблагодарил ее за проявленную заботу и вышел из машины. Движение было плотным. Машины сзади сигналили. Давили своим авторитетом два «Ауди» с мигалками. Краем глаза Ольга смотрела мне вслед, но вынужденно утапливала педаль акселератора. Расстояние между нами увеличивалось. Скоро мы потеряли друг друга из виду. Судьба разъединила нас на безденежную обладательницу «Бентли» и пешехода-миллионера.
Никогда не был миллионером… Каковы ощущения? Первый позыв — спрятать деньги. Второй — потратить деньги. Третий — приумножить капитал. И нет даже мысли вернуть чужое состояние. Это мои деньги! Я шел по Новому Арбату, бывшему московскому Лас-Вегасу, где теперь не горел неон, и вывески бывших казино источали запустение. Проходя мимо бывшего места работы, я неожиданно запел свою коронную песню:
Я иду, я бреду, я по Новому АрбатуЯ брожу, нахожу, захожу в казино, ребята!Здесь застывает в жилах кровь,Здесь не выиграешь любовь!А что дальше?Ты не услышишь ничего, кроме фальши.Снег ложится, простудится,Можно даже на Арбате заблудиться.Если бродишь ты один.Адреналин — теперь мой господин.А что дальше?Ты не услышишь ничего, кроме фальши.Ждет удача-госпожа, иль зарежет без ножа,В ее объятьях согревается душа,Ты с ней выигрываешь вновьИ незаметно удаляешься от станции «Любовь»…* * *
Памятник из гранита «габбро» с барельефом друга появился на Ваганьковском кладбище не сразу. Только теперь, когда я вернулся, художники-каменотесы отшлифовали массивную глыбу, в считанные дни, исполнив заказ нетерпеливого богача.
Надгробие само по себе чем-то напоминало Валико. Большое, мощное и несокрушимое. Под зеленой мраморной плитой с белыми прожилками лежал мой брат. Он мирно спал. И стоит только его позвать, он моментально встанет, отшвырнув и плиту, и надгробие. И, возможно, обидится, что я не поместил на памятник его дивный портрет.
— У меня просто не было фотографии… — попросил я прощения и сообщил другу приятную новость, — Я не случайно не захватил букет. Ты бы меня не понял. Но сам знаешь — женщины своевольны. Если они что-то задумали — их не особенно остановишь…
Со мной к могиле пришла одна певица. Она держала в одной руке букет, а в другой маленькую ладонь своего ребенка. Машина ждала на обочине. Там, в салоне, плакал новоиспеченный гражданин — недавно появившийся на свет ее второй сынишка.
Известная певица положила на плиту букет из алых роз, постояла минутку, попрощалась со мной и с Валико и пошла к мужу.