Фтор

Уничтожение

Единственный

F

Fluorum

В соединеньи с кислородом

Phthorum

Наша сущность

Враждебная химии жизни

Парадокс:

Жизнь есть ужас

Ее нужно вычеркнуть

Однако жизнь нужно взрастить

Орудие

Уничтоженья жизни

Атон:

Наполовину миньон

История его прихода к Хиту

Шестиугольник

Прошлое — Настоящее — Будущее,

Представленные половинками каждого лика

Нет выхода из этой параллельной цепи

Арло:

На четверть миньон

История его проявления в качестве Фтора,

Раздвоенная — буква Y

Прошлое — Настоящее — Будущее,

Представленные ветвями дерева

Четыре выхода — и ни одного

Единственный ответ

Уничтоженье

Арло остановился, когда к нему подбежал крот-светляк. Лапки крохотного зверька оканчивались острыми шипами, которые входили в камень наподобие бурильного молотка, и крот перебегал по стенам с резким цокающим звуком.

— Что с тобой, Железный Коготь? — спросил Арло. Общаться с пещерными животными он мог без слов, посредством Хтона, но Кокена велела ему почаще разговаривать вслух. Иначе, предостерегала она, он забудет язык своих предков.

Его предков? Арло знал о них лишь из рассказов Кокены про огромную вселенную вне пещер Хтона — целых планетах, населенных людьми, а не животными. В это трудно было поверить, особенно потому, что ему не разрешали посмотреть самому. Возможно, мать имела в виду ДЗЛ — большую книгу Древнеземлянской литературы, — по которой она учила его читать. Все истории — про минувшие времена, и ни одной — про пещеры…

Крот развернулся и зацокал в обратную сторону. Его блестящая шерстка мерцала голубым светом. Он был один из едоков свечения, которые выискивали на стенах питательную плесень и, объедая ее, ослабляли освещение. Почти весь Хтон освещался плесенью: не слишком ярко, но и не настолько тускло, чтобы сделать передвижение рискованным. Не считая тех временных затемнений, которые недавно выели более крупные едоки.

— Чего он хочет, Хтон? — спросил Арло, направляя внимание в то место в своем мозгу, где обычно появлялся его друг. Но на этот раз не получил ответа.

Что ж, у Хтона свои дела, а вопрос был не таким уж важным. Арло последовал за кротом.

Тот проискал до одной из узких пещерных речушек, затем поспешил вдоль берега. Арло шел за ним по воде. Этот участок был безопасен, он здесь часто бывал и знал его особенности. Маленькие китомедузы не могли на него напасть, а гусеницу он бы услышал издалека.

Они продвигались вверх по речке до тех пор, пока стены не сузились и не показались многочисленные сталактиты, капель с которых подпитывала речку.

— Тупик? — пожаловался мальчик. — Ты меня дразнишь?

Он ошибался. Это был не тупик, поскольку кто-то пробил в стене отверстие, ведущее в новый туннель. По высоте отверстия Арло рассудил, что это сделала камнеедка величиной с человека. Безвредная тварь, да и живет она в одиночку — но какая сильная! Стена здесь была в палец Арло. Глупая камнеедка, вероятно, ударила по ней, рассчитывая на ее прочность, и убежала прочь, когда отвалился целый кусок стены.

— Так вот зачем ты привел меня! — воскликнул польщенный Арло. — Спасибо, дружок. Конечно, я нашел бы проход и сам, но с тобой быстрее. Новый участок для исследований?

Но крот на этом не остановился. Он процокал в отверстие и двинулся дальше.

— Что-то еще? — Теперь Арло разволновался. У него был тонкий нюх на приключения («Ты унаследовал его от отца!» — любила говорить Кокена, взъерошивая его рыжие волосы) и дар отменного ходока. («От матери», — сказал бы, подмигивая, Атон). Странное дело, ведь Кокена прогулки не жаловала и все время отсиживалась в расслабляюще теплой пещере возле кипящего потока.

Впрочем, его родители всегда казались печальными, и не только потому, что один потерял глаз, а другая — возможность передвигаться, но и потому, вероятно, что не могли забыть своего первенца, имени которого Арло ни разу не слышал. Тот мальчик умер в младенчестве, еще до рождения Арло. Он знал о кем лишь со слов старого доктора Бедокура. Вот почему буква «А» Первенца перешла ко второму ребенку — иначе бы его назвали по-другому. Арло знал, что он — второй сын и в глазах родителей принадлежит ко второму сорту, хотя они никогда об этом не упоминали — не было нужды.

Теперь Арло двигался осторожнее, ибо новые туннели могли быть смертоносны, пока неизвестны их особенности. Этот участок казался заурядным, но Арло не такой дурак, чтобы полагаться на внешний вид. Он принюхался, изучая подозрительные запахи. Иногда на такой вот сухой территории подстерегала химера…

Его нос что-то обнаружил. Какой-то новый запах — знакомый, но непривычный. Наверняка животное — неизвестного ему по пещерам вида.

Арло продолжал бесшумно двигаться, свернув с прямой тропы крота, чтобы не попасть в засаду. Кроту-светляку можно было доверять, но животное нетрудно одурачить. А что, если кто-то послал крота, чтобы заманить мальчика в пределы своей досягаемости…

Арло оскалил зубы наподобие того, как это делал иногда Атон. У мальчика на бедре висел длинный острый сталактит, а за щекой были спрятаны два осколка железного камня. Он мог рассечь глаз нападавшему животному с расстояния в десять своих ростов. Двадцать ярдов в мерах длины Древней Земли. Эта способность была бесполезна против крупных хищников, но большинство из них он мог избежать или перехитрить. Необходимо лишь крохотное предупреждение.

Загадочный запах усилился. В пещерах всегда был слабый сквозняк, даже в тупиках, здесь же ветер дул со стороны каменоломни. Арло бесшумно ступал голыми ногами по теплому камню, нащупывая языком один из камней за щекой. Ради таких вот испытаний он и жил? Опасность, приключение, неизвестность, действие!