Фулгрим: Палатинский Феникс
Шрифт:
Тельмар вспыхнул, но Торн встал перед ним, помешав ответить на вызов терранина.
— Не надо, брат. Скоро начнутся настоящие битвы, с более достойными целями. — Грифан спокойно встретил пристальный взгляд Нарвона: — Тебя это тоже касается.
— Не вздумай указывать мне, Торн, — бросил Квин. — Насколько я помню, ты не мой старший офицер.
— Верно, это я.
Нарвон вздрогнул при звуках голоса Абдемона, раскатившихся по тренировочной палубе. Герой Проксимы налетел на воинов молниеносно, как ястреб, которого напоминал лицом.
— Имейте в виду, все вы, что я — воля Фулгрима во плоти. И я говорю вам: поладьте
Лорд-командующий демонстративно взялся за эфес сабли:
— Вы меня поняли?
Квин и все прочие поклонились. Абдемон огляделся:
— А где Кирий?
— Последний раз я видел его с той старушкой, — чуть насмешливо ответил Грифан.
— Эта «старушка», как ты называешь ее, — посмотрел на Торна лорд-командующий, — уважаемый дипломат и представитель одного из древнейших аристократических домов почтенной Терры. Ее кровь так же чиста, как у всех воинов в этом зале. Помните об этом и обращайтесь с ней соответственно.
— Мне до сих пор неясно, зачем нам нужны такие персоны, — пренебрежительно заметил Тельмар. — Мы — огонь, а итераторы и им подобные просто следуют за нами.
Нарвон крепче сжал рукоять топора. Он не входил в Две Сотни, как Абдемон или Паук, но десятилетиями бился и истекал кровью рядом с обычными людьми.
Даже сейчас легиону не хватало бойцов для масштабных операций, какие проводили Лунные Волки. Вместо этого Третий координировал усилия с разнообразными армиями, верными Императору, а порой возглавлял их. В свое время Квин командовал придворными гвардейцами старинных военных аристократий и сражался рука об руку с рычащими дикарями, набранными на варварских планетах приграничья. Все они заслуживали не меньшего уважения, чем любой космодесантник. Нарвон хотел заговорить, но Абдемон опередил его:
— И зачем нужен огонь, если за ним ничего не следует? — Лорд-командующий ткнул Каспероса пальцем в кирасу так, что тот слегка покачнулся. — Каждая армия — это механизм из множества деталей. Все они необходимы для нормальной работы целого.
Получив надлежащую выволочку, Тельмар склонил голову. Абдемон оглядел других легионеров:
— Вы четверо — одни из лучших воинов, которые понесут палатинскую аквилу на просторах Галактики. Но не поддавайтесь высокомерию, иначе забудете о том, что случилось с нами в прошлом. Господин Фулгрим прав — нас ждет анабасис. Но я немного разбираюсь в войнах и знаю, что поход вглубь вражеских земель зачастую весьма тяжел.
Лорд-командующий шагал по обзорной палубе, освещенной холодным сиянием неисчислимых звезд. Как и просила посланница, люмены здесь горели тускло, что усиливало эффект от картины звездного неба за выпуклым иллюминатором. Погруженный в раздумья, Абдемон не обращал внимания на членов экипажа, которые почтительно и проворно уступали ему дорогу.
Квин и остальные едва не устроили дуэль. Офицер опасался, что нечто подобное случится вновь, если не занять чем-нибудь воинов. Гордыня быстро отравляла голубую кровь. От Детей Императора ожидалось, что они постоянно будут испытывать себя, но не существовало надежного способа проверить свои умения, кроме поединка с другим легионером. Успехи боевых братьев воспринимались как вызов. Любые достижения были мимолетными и
Абдемон не забыл, как впервые увидел Фулгрима: тот стоял на вершине своей твердыни из стекла и стали, облаченный в официальные одеяния, которые в сумерках мерцали шитьем. Истинный правитель Древних Атин, возрожденный на планете во многих световых годах от Терры. Кемос был тихим и блеклым миром, но там, где ступал Фениксиец, звуки и цвета возникали в изобилии. Он служил маяком надежды — как для народных масс родины, так и для выживших генетических сынов.
Но лорд-командующий сдерживал эту надежду прагматизмом. Появление Фулгрима ознаменовало кардинальные перемены: поредевшие ряды легиона пополнились незнакомыми лицами. Абдемон сдвинул брови, вспоминая, как обновление договоров о кровной подати с Европой и прием кандидатов с Кемоса помогли остановить сползание братства к бессилию.
Фениксиец стал их спасением. Не только от хвори, но и от неуемного желания доказать, что они заслуживают врученной им аквилы. Примарх взвалил груз несовершенства воинов на собственные плечи; под его руководством легионеры или обретут искупление, или сгинут окончательно, не выдержав грядущих испытаний.
Заметив посланницу со свитой, лорд-командующий отбросил эту мысль. Женщину сопровождало разноголосое сборище: младшие итераторы, писцы, мелкие аристократы с десятка недавно приведенных к Согласию планет. Они занимали почти всю палубу, и Абдемон заметил в шумной толпе телохранителей эмиссара, осторожно наблюдавших за ним. Космодесантник ответил тем же, но исподволь.
Он насчитал двенадцать охранников, рассредоточенных по обзорной палубе. Благородные убийцы в пышной одежде, но с практичным оружием. Патрицианского вида, но, что одобрил легионер, полные скрытой жестокости. Мужчины и женщины, привыкшие лгать и играть со смертью, они умели вести светские разговоры, вычисляя при этом, как ловче покалечить или прикончить собеседника. По слухам, телохранителей набирали из внебрачных детей самых знатных семейств Европы — такие отпрыски никогда бы не унаследовали титул, и для кровной подати они не подходили. Утверждали, что где-то на Луне располагается комплекс, где подобных людей учат искусству смертоубийства и затем продают с аукциона.
Сама посланница также происходила из древнего аристократического семейства и могла проследить свою родословную вплоть до закатной эпохи, что предшествовала наступлению Долгой Ночи. Она принадлежала к итераторам старого толка, каких сейчас почти не осталось, — с недопустимо яркой по нынешним меркам личностью. По мере того как Великий крестовый поход рос в масштабах, его чиновничий аппарат настраивали все более тонко.
Абдемон заметил посланницу в центре толпы щеголей. Она внимательно наблюдала, как ее охранник-убийца кружит рядом с воином легиона.
— Идиот, — пробормотал лорд-командующий, глядя на Кирия.
Космодесантник с почти мраморно бледным лицом носил мастерски сработанный доспех. На ровных керамитовых пластинах виднелись изящные рольверки со сценами из истории Кемоса. Стригся воин очень коротко, почти наголо, а резкими чертами лица напоминал самого Абдемона. В них обоих было что-то от примарха — малозаметные детали внешности, указывающие на генетическое происхождение от Фулгрима. Возможно, поэтому Фениксиец так благоволил Кирию.