Функции памяти
Шрифт:
— Но что именно вам нужно от меня?
— Не просто так тебя защитили и не позволили уничтожить. В тебе есть какой-то ключ к этому месту, к сохранившимся технологиям древней цивилизации, и я хочу его извлечь.
— Каким образом? — закономерно встревожилась я. Слово «извлечь» вызывало очень неприятные ассоциации.
— Для начала добровольно, — многозначительно усмехнулся Майкл. — Если нет…
— Я согласна добровольно, — поспешила заверить его. — Только я не представляю, что делать.
— Разберёмся. А что же ты тогда бегала от нас, если готова сотрудничать? — спросил он с какой-то странной улыбкой.
— Так это не я бегала, мне что харр говорил —
Майкл опять смерил меня взглядом, но ничего на это не ответил. Насмехаться и запугивать не стал, высказывать другие сомнения — тоже. Наверное, не хотел тратить время.
Несколько секунд поиграв со мной в гляделки, мужчина поднялся и, высунувшись из палатки, позвал какого-то Сэма. Когда в помещение шагнул уже знакомый чернокожий здоровяк, старший кивнул на меня, велел приглядеть и вышел. Я прилежно сложила руки на коленях и уставилась в пол, пользуясь возможностью наконец-то осознать всё происходящее.
Да, мы с Нидаром обсуждали странное притяжение храма, и я даже боялась его последствий, но… Похоже, я так толком и не осознала масштаба проблемы и не верила в неё. Одно дело просто сюда рваться и знать, где эти развалины расположены, но другое — дойти ночью через лес. Да я до сих пор не верила, что это не продолжение сна! Как меня вообще не сожрали в джунглях среди ночи?! Мысли об этом пугали, пусть и запоздало.
И Майкл со своей компанией тоже пугал. Да, он не прибегал к угрозам, оскорблениям, физическому насилию и разговаривал достаточно мирно, почти по — дружески. Но я ни секунды не сомневалась, что если он получит желаемое, то тут же пустит меня в расход. Ни свидетели, ни конкуренты ему не нужны.
А если не получит — боюсь, начнёт его выбивать, и вот тут лучше бы сразу пустил в расход. Даже я вижу логичный способ добиться нужного эффекта: повторить эксперимент. То есть опять подвергнуть меня опасности в храме и посмотреть, что из этого выйдет, а способность Майкла создать экстремальные угрожающие условия не вызывала сомнений. И фантазии, и жёсткости, и жестокости ему вполне хватит — это очень легко читалось во взгляде, несмотря на демонстрируемые сдержанность и спокойствие.
Теперь я думала о снах с надеждой и пыталась отыскать внутри себя какие-то признаки озарения и прозрения. Пока, правда, тщетно. В глубине души продолжала сидеть уверенность, что у меня просто реактор потёк, и не только у меня, но ещё и у Майкла, и у его хозяев — если таковые, конечно, существуют.
Я не могла поверить, что какие-то приборы проработали несколько тысяч лет, к тому же никак не выдав собственного существования до появления земных исследователей. Да, харры не жаловали пирамиды, но если бы там существовало что-то, кроме голых камней, должно было произойти хоть несколько странных случаев, достойных попадания в легенды в явной форме!
В конце концов, сон про гибель экспедиции вполне мог оказаться засевшим в подсознании воспоминанием, и никакой мистики в этом нет. Да, объяснить наши с Ниром совместные сны простым совпадением уже не получалось, да и моё странное ночное путешествие через лес — тоже. Но этого слишком мало и всё это слишком эфемерно, чтобы всерьёз надеяться на чудо.
Нужно попытаться выбраться отсюда, потому что спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Только как?! Конечно, я продолжала верить в Нира, который обещал меня спасти и точно не бросит, но один харр против толпы вооружённых людей — это слишком мало. Мысли о том, что Нидар может рискнуть и сунуться в этот лагерь, вызывали не веру в лучшее, а еще большее беспокойство, теперь
Но при всём этом сумбуре в душе и патовой ситуации вокруг, как ни странно, испугаться до истерики и паники не получалось. Мне, безусловно, было страшно, но даже не так, как в лесу при столкновении с каким-нибудь очередным монстром. Это был напряжённый, деятельный, очень бдительный и хороший страх, не туманящий разум, но заставляющий шевелить мозгами и двигаться. Кажется, именно благодаря ему я так достойно выдержала первый разговор с Майклом.
Помимо всего этого, неприятно зудел, не давая покоя, еще один закономерный вопрос. Если этот тип совершенно уверен, что я сумею управиться с древними технологиями, как он собирается подстраховаться? Что помешает мне направить обретённые возможности против него и его подручных? Вряд ли такой человек поверит в мою внезапную лояльность и добровольное сотрудничество, не идиот же он. Значит, у него есть некая страховка. Представить не могу какая, но точно знаю: она мне не понравится.
Вернулся Майкл довольно быстро, в компании нового действующего лица — невысокого бритого мужичка крепкого телосложения. Брони и оружия у того не было, а остроносое хитрое лицо его показалось смутно знакомым.
— Знакомься, Тамара, твой коллега, археолог и коллекционер, Антон Горбачёв. Он тоже интересуется этим местом. Сэм, бери её и пошли.
Чернокожий выразительно на меня глянул, и я предпочла «взяться» самостоятельно. Быстро встала и шагнула к конвоиру, потом вместе со всеми вышла наружу.
Здесь была ночь, которую вблизи палаточного лагеря разгоняли мощные лучи прожекторов. Шесть больших палаток стояли углом, по двум сторонам квадрата, в середине на пустом пространстве уныло повесил лопасти грязно-зелёный вертолёт довольно обшарпанного вида. А разглядеть что-то за пределами лагеря не получалось.
Палатка, из которой мы вышли, была угловой. Когда дошли до последней в ряду, Майкл сам отдёрнул полог и нырнул внутрь первым, следом за лысым запустили меня, последним шагнул охранник.
Это, судя по множеству типовых пластиковых контейнеров, было чем-то вроде склада, но меня заинтересовал единственный объект, при виде которого вдруг стало зябко и еще более жутко.
В углу стояла клетка с частыми прутьями, обтянутая поверх мелкой металлической сеткой, а в углу клетки сидела Эрра. Высокая харра даже не могла толком вытянуть ноги, а спать, наверное, получалось, лишь свернувшись калачиком. Осунувшаяся, с поникшей тусклой и грязной гривой, выглядела она очень жалко и явно сидела здесь не первый день. При нашем появлении женщина даже не вздрогнула и не открыла глаз, и о том, что она жива, говорил только нервно подёргивающийся кончик хвоста.
— Ты же знаешь эту драную кошку? — Майкл пристально глядел на меня.
— Зачем она вам? — спросила я напряжённо, пытаясь держать себя в руках.
— Если ты будешь плохо себя вести, она этого не переживёт. И умирать будет мучительно, — спокойно проговорил мужчина.
— Почему вы думаете, что мне есть дело до аборигенки? — надо же, и голос не дрогнул!
— Потому что я многое про тебя знаю. Ты хорошая девочка, достойная дочь своего отца. Ты же не можешь допустить, чтобы из-за тебя мучилась и страдала невинная дикарка? Жаль, сразу мы её не поймали, а то и твой покойный проводник, может, был бы посговорчивей. Обещаю, если ты всё сделаешь хорошо и не попытаешься меня обмануть, отпущу вас обеих. Правда, до города не подброшу, но она ведь местная, как-нибудь выберетесь, — он усмехнулся. — Ну так что, мы друг друга поняли, Тамара?