Футболист
Шрифт:
Сева попил водички, поставил стакан на стол и ответил строго:
– По уму. По энергии. По знаниям.
– Он откинулся в кресле, с удовольствием ощущая всем телом действие принятого.
– Я на всю жизнь запомнил один ваш ответ журналистам, Олег Александрович. Кто-то спросил, почему вы не учитесь в инфизкультуре. А вы ответили: "Зачем? Меня болельщики и сейчас профессором зовут. А по знанию футбола я хоть завтра могу баллотироваться в академики". У вас так и нет высшего образования?
– Так и нет.
–
– Много же ты про меня знаешь, - перебил его Олег.
– Изучал вашу судьбу как негативный пример. Я никогда не считал себя профессором футбола.
– Ты им просто не был.
– Не в этом дело! Я понял то, что надо. И зубами, когтями... Институт, аспирантура, комсомол...
– Ты на вчерашнем матче был?
– перебил его Олег.
– Был. А что?
– Сева несколько ошалел от перемены курса.
– И как тебе игра?
– Игра как игра. Главное и огорчительно: не отыгрались. Никак в европейских кубках не можем завоевать твердых позиций. Вообще, если широко взглянуть на эту проблему...
– Да я не о проблеме тебя спрашиваю, - еще раз перебил его Олег.
– Я о том, как блистательно играли и выиграли ребята.
– Выигрыш, проигрыш - какая разница? Результат один: из кубка вылетели.
– Ну, а наша с тобой команда как сезон завершит?
– Киевлян нам не достать, а в тройке будем.
– Второе или третье место - какая разница?
– подхватил Олег. Правильно я понимаю?
– В общем правильно.
– Ты, случаем, в подпольной тотожке на результаты не ставишь?
– Я не знаю, что это такое, Олег Александрович, - абсолютно трезво заявил Сева.
– Жаль, мог бы иметь хороший навар. Я знаю один неожиданный результат завтрашнего тура.
– Какой именно?
– Наши проиграют этим.
– Олег мотнул головой в ту сторону, где, по его разумению, должен был находиться первый город его турне.
– Они за высшую лигу зацепятся, а нашим какая разница - второе или третье место? Будет третье, только и всего. Зато кое у кого перспективы - ого-го!
– Уже стихами говорите, Олег Александрович.
Олег придвинул к себе букет, выбрал розу попригляднее, колясь, отломил от стебля, воткнул себе в петлицу пиджака и провозгласил:
– Морали нет, есть только красота, как говаривал знаменитый эсер и литератор Савинков-Ропшин. Он правильно говорил, Сева?
Когда они приземлились, в Москве уже было темно.
– Я вас могу подвезти, Олег Александрович, - вяло предложил Сева.
– Спасибо, Сева. Ты езжай, мне багаж получать.
Сева с радостью убежал в толпу встречающих, из которой вдруг вычленился Игорь и позвал:
– Олег Александрович! Олег Александрович!
– Ты почему здесь?
– хмуро поинтересовался Олег.
– Вас встречаю, -
– До Москвы слухи докатились, что ли?
– Ага, - простодушно подтвердил Игорь.
– Что с Арсеном?
– Да пустяки, царапина. Через неделю на поле выйдет.
– Как он играл, как он играл!
– восхищенно вспомнил Игорь.
– А ты как завтра играть будешь?
– Меня не ставят на завтра, Олег Александрович. Поэтому и встретить вас разрешили.
– Почему не ставят?
– Говорят, сильно сдал физически. Функционально не готов.
– Кто говорит?
– Валерий Сергеевич и врач тоже.
– Что же ты так, Игорек?
– непонятно высказался Олег и ощерился.
В Неопалимовском Олег расплатился с таксистом, сунул Игорю червонец, чтобы доехал, куда надо, и кинулся в свой подъезд. Поднялся в лифте, открыл дверь своим ключом и был оглушен ревом телевизора, включенного на полную громкость. Глуховатая мама смотрела "Взгляд". Оставив баул, бочонок и букет у вешалки, Олег прошел, на ходу прикрыв мамину дверь, к телефонному столику, сел в кресло и набрал номер:
– Валерий? Здравствуй, это Олег. Мне необходимо срочно увидеть тебя... А хоть сегодня... Прямо-таки сейчас... Без тебя не могут обойтись? Ну что ж, тогда я завтра с утра буду у вас на базе.
Олег швырнул трубку, потом, опомнившись, набрал еще один номер. Прослушал шесть длинных гудков, положил трубку на аппарат, откинулся в кресле, закрыл глаза и сидел так долго.
Вышла из своей комнаты мама с чашкой в руках, увидя его, несильно удивилась:
– Это ты? Я тебя не ждала сегодня...
– "Я тебя не ждала сегодня и старалась забыть, любя", - и, не желая объяснять маме, что это - из Иосифа Уткина, вскочил, поцеловал ее в щеку, привычно-заботливо осведомился: - Как ты себя чувствуешь?
– Я-то как всегда, - мама включила торшер и приступила к осмотру путешественника, - а ты вот неважно. Похудел, синяки под глазами...
– Устал, - ответил Олег, - пойду душ приму.
Он принял душ, натянул штопаный свитер, домашние портки и уселся рядом с мамой досматривать бойкий "Взгляд". Волосатые, полуголые, в кожаной рванине и кандалах молодые люди приступили к тяжелому року. Мать с неослабным вниманием продолжала смотреть на экран, а Олег решил идти спать.
Он чистил зубы, когда раздался телефонный звонок. Глянул на часы двадцать минут второго. В одних трусах прошествовал в коридор, поднял трубку, сказал искусственно сонным голосом:
– Да.
– Олег, это Зоя говорит, - как всегда в ночи, трубка орала, как реальный собеседник.
– Какая еще Зоя?
– решил не узнавать Олег.
– Да ты что, Олег, меня не узнал?
– Узнал, узнал, - заверил ее Олег.
– Это я так шучу, по ночам.
– Не до шуток, Олег. Только что мне с базы позвонил врач. Валерию плохо.