Футбольное поле
Шрифт:
– Я почти в раю…
– Отчего ж почти? – Даулет достаёт продукты из пакетов.
– Когда папа придёт, тогда будет рай.
Марина целует ему руку, потом гладит её, стараясь не задеть капельницу.
– Ишь, о рае он думает! Еле вытащили тебя оттуда, – возмущается Эля. – Обойдёшься как-нибудь!
Разрядить обстановку ему не удаётся. Никто даже не улыбается.
– Ему нельзя ещё, врачи сказали, – говорит Тимка Даулету, глядя на нагромождение фруктов и соков на тумбочке. Весь такой хмурый, серый. Словно сто лет просидел
– Ну мы на всякий случай. Вдруг кто-то из нас проголодается, – Эля начинает чистить один из принесённых бананов.
– Спасибо! – тянет Ренат.
– Так мы ж для себя старались, так что не за что!
Даулет смеётся, Тимка только улыбается. Эля отдаёт банан Дилярке. Та хватает его и протягивает Ренату.
– Дилёк, ему нельзя, – Тимка берёт её на руки. – Ты сама покушай.
– Тренер сказал, какую тебе честь оказали? – Даулет пододвигает стул и садится. – Матч перенесли на следующую неделю, потому что вся команда в больнице прописалась. Так что до следующей недели, ничего не знаю, чтобы в норме был! Без тебя играть не будем.
– Не-е-е, – говорит Ренат. – Я всё.
– Чего всё? – Эля как будто сердится. – Врач сказал, что сможешь играть, если постараешься! Так что старайся давай! Чтоб к концу сезона хотя бы.
Даулет снова смотрит на него осуждающе. Эля, смешавшись, торопливо добавляет:
– Ну или к следующему сезону… Дауль, хватит на меня так смотреть. Влюбился, что ли?
– Дурак ты, Эля! – Даулет смеётся. Мы с Тимкой тоже.
– Эх вы, – тянет Ренат и вдруг спрашивает: – Мама, наверное, испугалась, да, Дим?
Я только смущённо пожимаю плечами. Ренат обращается к Даулету:
– Машина…
– Шина-машина, братан! – Даулет подмигивает. – Из-за железки чуть тебя не потеряли!
– Я верну.
– Ага, – подхватывает Даулет. – Обязательно вернёшь, когда поправишься. И за руль больше не сядешь, Рен. Ты у нас, оказывается, соня!
Ренат улыбается.
– Мы, наверное, пойдём, – вдруг спохватывается Эля. – Все.
– Почему? – спрашиваю я, поворачиваюсь и вижу у входа дядю Чингиза. Он подходит ближе. Марина тут же вскакивает и быстрым шагом направляется к выходу. Дядя Чингиз задерживает её:
– Останься с нами, дочка…
Я помогаю Тимке с Диляркой, которая сопротивляется, и мы с Даулетом и Элей выходим.
Домой мы с мамой возвращаемся поздно. Она набирает для меня ванну, накрывает ужин. Разговаривает по телефону с тётей Олей и что-то записывает:
– Как говоришь? «Цесна»? Ага, записываю. Угол Магнитной и Гёте… Это за Майлина, что ли? Во сколько? Да-да, всё понятно… Спасибо, Оленька, спасибо!
– Дима, завтра мы кое-куда поедем, – загадочно сообщает мама за столом и странно улыбается.
– К Ренату?
– Нет. – Мама режет хлеб. – Мы поедем в футбольный клуб. У них завтра в шестнадцать ноль ноль отбор мальчиков от восьми до двенадцати лет. Если пройдёшь, будешь там заниматься. Справку у врача я уже взяла. Ну а утром мы, конечно, съездим к Ренату.
Я уронил ложку.
– Куда, мам? – спрашиваю шёпотом.
– В футбольный клуб. Ты же у меня футболист.
Время остановилось. Всё вокруг остановилось. А потом закружилось… Бросаюсь к маме на шею. Целую в обе щёки, ещё раз и ещё.
– Я тебя люблю, сынок, сильно-сильно. Больше жизни, – шепчет мама.
Я хочу ей что-то сказать, хочу сказать много, так много, что слова путаются и застревают где-то в горле. Я молчу. Я… Я счастлив!
Моё сердце… в нём поместится сейчас целый мир! Пять миров! Тысяча!
Детско-юношеский футбольный клуб «Цесна» находится на окраине города, в районе аэропорта. Ехать до него далеко.
– Поговорим с тренерами, узнаем расписание и посмотрим, как совместить с учёбой, – говорит мама с улыбкой.
Нас встречают у двери и проводят в здание. В вестибюле несколько стендов с фотографиями тренирующихся детей. Нас ведут дальше. Почти все стены увешаны плакатами с портретами футболистов: вот Хенрик Ларссон, вот Зинедин Зидан, вот Рауль, вот Рональдиньо, даже Себастьян Дайслер есть! Смотрю на него, пока мы с мамой не сворачиваем налево по коридору. Останавливаемся у какой-то двери. Кроме меня здесь ещё несколько мальчишек с мамами. Только один – с папой. Дядька в спортивной форме записывает фамилию, имя и дату рождения, другой дядька, помоложе, предлагает пройти на поле.
Поле большое, как и положено. Но между двумя обычными воротами по всему полю разбросаны несколько вдвое меньших и совсем маленьких.
Обучение в клубе бесплатное, но, чтобы пройти отбор, нужно, как сказала мама, показать себя.
Чуть в стороне от поля, на земле, ближе к зрительским местам, где расселись родители, расчерчен метраж. Как у нас в школе для прыжков в длину. Тут же один из тренеров отмеряет метры на большом расстоянии. Наверное, бег.
– Ребята, посмотрите на меня! – громко говорит молодой тренер. – Первое задание – прыжки в длину. Учитываться будет лучшая из трёх попыток. Те, кто отпрыгает, прошу сразу подойти к моему коллеге. Там бег на шестьдесят метров. После бега метание мяча, вам нужно пройти вон к той отметке на поле, – тренер показывает направление рукой. – Там тоже три попытки.
– А бежать тоже три раза? – спрашивает кто-то.
– Нет, бежать только один раз, – улыбается тренер. – Встаньте по выданной вам очерёдности.
У меня первый номер. Люблю быть первым. Я прыгаю, потом ещё и ещё. Третья попытка – 1 метр 76 сантиметров. Думаю, дальше не прыгнет никто. Иду к короткой дистанции. Бег для меня – пустяк. В классе я лучший по нормативам. Пробегаю за десять секунд. Мяч метать не очень люблю, но результат у меня и здесь не хромает. Кидаю на 38 метров.