Гадкие Крошки

Левеллин Сэм

* * *

Капитан Ганс Шанс мирно спал в своей каюте. Он избороздил все моря и океаны, поднимаясь всё выше и выше по карьерной лестнице: с прогулочного катера на торговое судно, оттуда на океанский лайнер, и наконец-то достиг вершины своей карьеры: капитан «Большого Куша», самой большой в мире, самой совершенной, самой роскошной частной яхты. Капитан Шанс больше не стремился на берег. «Большой Куш» стал его миром, и в этом мире Ганс Шанс был счастлив.

Капитан Шанс открыл глаза и сразу почувствовал непорядок. Двигатели яхты работали. В рулевой рубке явственно слышались голоса.

— Черт, — сказал один голос. — А это что за штука?

Послышался щелчок выключателя.

— Прожектора, — сказал другой голос. — Круто! Попробуй вот этот.

Еще щелчок и оглушительное шипение.

— Эй, — сказал голос. — Кто выключил свет?

Капитан Шанс сразу сообразил, в чём дело. Эти бестолковые кретины включили генератор дыма, предназначенный для отпугивания журналистов. Густая черная копоть вырвалась из трубы и покрыла Нью-Топию непроглядной черной пеленой. Капитан Шанс соскочил с койки и бросился в рулевую рубку.

Над консолью с выключателями склонились два высоких мужчины. За окнами мостика мир тонул в маслянистой черноте.

— Ты кто такой? — спросил тот, что повыше.

— Я капитан! — закричал Ганс Шанс, кидаясь к тревожной кнопке.

— Ошибаетесь! — произнес женский голос.

Шанс обернулся. Перед ним стояла высокая темноволосая женщина, стройная и неотразимо элегантная, в белом мундире с золотыми капитанскими шнурами, под стать ее великолепному голосу.

— Как вы попали на борт? — сказал Шанс, густо покраснев, потому что был одет в не очень чистые трусы и рваную майку.

— Пешком. Мундир я заказала в здешнем филиале «Версаче». Довольно сказочный, не правда ли?

— Ослепительный, — согласился капитан Шанс, готовый упасть в обморок. — То есть я хочу сказать, вас не должны были пропустить на сходни.

— Меня обычно везде пропускают, — сказала Капитан. Темными глазами она измерила Шанса от ступней до макушки. Ее левая бровь приподнялась на долю миллиметра.

Все части Ганса Шанса покраснели одновременно. Он ринулся обратно в свою каюту. Натягивая мундир, он проревел: — Вам это с рук не сойдет.

— Я как раз думаю, что сойдет, — отозвался серебряный голос Капитана. — А вы нам поможете.

— Помогу вам?! — рявкнул Ганс. — Ни за что!

— В таком случае, мы попробуем справиться сами, — сказала Капитан. — Но, боюсь, мы можем повредить ваше красивое судно.

— Не-еееее-т! — крикнул Ганс.

— Воля ваша, — сказала Капитан. — Заприте его в каюте.

Щелкнул замок.

— Машины пущены, я полагаю? Отдать носовой и кормовой!

— Нам ничего не видно, — сказал голос.

— Ничего, рискнем, — сказала Капитан. — Подумаешь, одна-две царапины…

И тогда Ганс Шанс принял решение. Неважно, кто захватил его прекрасный корабль. Важно, чтобы корабль не помяли и не утопили.

— Я буду сотрудничать, — сказал он. — Включите радар и выпустите меня отсюда, я буду делать всё, что скажете.

— Вот и чудненько, — сказала Капитан.

На душе у Шанса сразу потеплело.

* * *

Тем временем на Острове Скелета Мальчик-дикарь Дин сидел на верхушке пальмы и задумчиво бросал орехи вниз, на берег. С тех пор, как экспедиция отправилась на кражу корабля, на Острове Скелета стало тихо — только ветер в деревьях, прибой на рифах да изредка храп задремавшего грабителя.

Еще совсем недавно Мальчик-дикарь радовался бы этим звукам. Но теперь на острове стало слишкомтихо. Он скучал по пронзительным звукам грабительского хорнпайпа и по стуку кастрюль Примулы. Особенно по стуку кастрюль.

Швырнув на землю последний орех, Мальчик Дин съехал по стволу и пошел. Его оставили присматривать за островом, и он будет за ним присматривать. Ну, не столько присматривать, сколько высматривать. Клад.

Он в сотый раз прочесывал лесную поросль: не блеснет ли где золото, не хрустнет ли под ногой щепка от сундука, не покажет ли кость направление к кладу. Но поросль в тропиках растет быстро. Мальчику-дикарю не попадалось ни золота, ни костей, ни щепок. Без крестика «X» на карте поиски были обречены на провал. Только ветер шумел в деревьях. А еще было какое-то странное жужжание…

Мальчик-дикарь Дин оторвал взгляд от земли. Он увидел, что поиски привели его к дворцам Старшего Механика, А жужжали мухи, привлеченные запахом тухлой трески на веревках. Случайный порыв ветра донес до него этот запах.

— Фу, — сказал Мальчик-дикарь и быстро пошел назад.

Позже он поднялся на Череп-гору и окинул взглядом горизонт. Горизонт был пуст. Но рано или поздно Г… Г… Гомес Элегантепоявится. Имя вызвало у Мальчика дрожь. Потом он понял, что дрожит по привычке, а не от страха.

— Гомес, — сказал он вслух.

Проверил, не задрожит ли. Вроде не задрожал.

— Го. Мес. Эле. Ган. Те.

И опять никакой дрожи. Просто имя, и больше ничего. Спасибо вам, Крошки, и особенно тебе, Примула, подумал Мальчик-дикарь. Вы показали мне, что, бояться надо только одного — своего собственного страха. Если Гомес Элеганте столкнется с Крошками, его можно почти пожалеть…

Погоди минуту, подумал Мальчик-дикарь Дин. Мы же не о розовом бегемотике Джереми говорим. Мы говорим о Гомесе Элеганте, и, кажется, я немного зарвался.