Галактическая полиция (Кора Орват 1)
Шрифт:
Они вышли к заросшей кустами площадке, которая нависала над лагерем. Отсюда до ограды было метров сто и еще двести - до барака.
Сквозь листву было видно, что перед административным корпусом стоят два джипа. Из двери барака вышел инженер Той. За ним шагал доктор в мясницком фартуке. Воздух был по-утреннему чист и свеж - видно было далеко-далеко. Инженер Той направился к административному корпусу, который утром выглядел вовсе не зловещим, и трудно было даже представить, что где-то там, в подвале, лежит мертвый Миша Гофман.
– Мы подождем здесь, - предложила Кора.
– Да, отсюда хорошо наблюдать, - откликнулся профессор. И продолжил
– Наверное.
– Ты боишься ошибиться? Я скажу что-то несмешное, а ты засмеешься?
– Нет, не боюсь.
– Кора смотрела на лагерь, и ей хотелось быть там, независимо от того, что ее ждет.
– Потерпи, - догадался профессор.
– Гарбуз скоро придет.
– Придет ли?
– Надо же на что-то надеяться. Нельзя быть самым слабым.
– И это вы мне говорите?
– Именно я. Ты позволишь мне закончить рассказ?
– Извините.
Внизу в лагере все было тихо. Коре показалось, что она слышит, как звенят миски на кухне, - но это было лишь воображением - до завтрака оставался еще час. И наверное, их еще не хватились.
– Как мы ни проверяли наши расчеты - а ты пойми, что у нас даже элементарной вычислительной машины не было, - все сходилось на том, что в районе Южного побережья Крыма есть точка соприкосновения миров. И если точно ее установить, то есть шансы наладить связь с этим миром, который, на наш взгляд, должен был во многом соответствовать нашему, но быть все же иным. Ты не представляешь, что такое радость большого открытия! Мы находились в эйфории. Мы написали в журнал, мы пытались втолковать суть дела коллегам, которые стали бегать от нас. Неизвестно, как бы все кончилось, но Выхухолев услышал об этом от Ларисы.
– Кто такой Выхухолев?
– Второй муж Ларисы. Лариса - бывшая жена Гарбуза. Она ушла от него к Выхухолеву, а тот понял, что под другим миром мы имеем в виду мир империализма и хотим туда убежать.
– Зачем?
– спросила Кора.
– Ну ведь ясно!
– Да не ясно же!
– Все хотели убежать!
– Куда?
– Господи!
– вскричал профессор Калнин с некоторым оголтелым весельем.
– Разве ты не знаешь, что Земля делилась на два мира - на мир загнивающего капитализма и на мир победившего социализма.
– Кого победившего?
– Более тупой женщины, чем ты, Кора, я, к счастью, в двадцатом веке не встречал, - заявил профессор.
– Ты не знаешь, какой чин был у добровольца госбезопасности Выхухолева, ты не знаешь, что мир победившего социализма необходимо постоянно защищать от мира разлагающегося капитализма, который так приятно смердит... но мы, к сожалению, все знали.
– Вы решили убежать?
– В тот момент мы еще ничего не решили, потому что не знали наших возможностей. Но мы понимали: шел к концу сорок девятый год и вера во всесилие и безгрешность режима начала давать трещины. Мотором, конечно же, был Виктор. Он всегда был решительней меня. Мы оказались в расчетной точке. У нас были приборы, сделанные нами же. Мы определили точку соприкосновения миров, мы собрали местные легенды... Птичья крепость, птичья скала... Ты знаешь.
– Конечно.
– Ты ведь тоже шла сюда сознательно? Кора кивнула.
– Мы провели там около двухнедель... и что-то дернуло Виктора позвонить на службу. А там удивились: разве вас не взяли - всех ваших знакомых трясут. Виктор позвонил Ларисе, и та стала требовать, чтобы он сдался органам. Виктор понял, что она его предупреждает в меру своих сил. Мы не знали, когда за нами придут, - вернее всего, в ближайшие часы. Мы не стали даже возвращаться в комнату, которую снимали. Мы взяли с собой только приборы и расчеты... И кинулись бежать.
– Вы кинулись с обрыва?
– Зачем?
– удивился Калнин.
– Мы знали, как спуститься с него. Там есть точка, где соприкосновение происходит на выступе обрыва... нет, мы не самоубийцы.
– И перешли?
– И очнулись на берегу... Ни единой знакомой рожи вокруг. И я помню, как Виктор сказал: "Лучше полная пустыня здесь, чем полный лагерь у нас. Хуже не будет..."
Инженер Той возвращался из административного корпуса. Он шел, мирно беседуя с доктором, солдат шагал сзади. Картинка была идиллической, инженер был одет в свой летный костюм. Солнце уже начало греть. Правда, было очень рано - никогда еще их не поднимали так рано и не водили в административный блок на исследования... а может, ему показывали Гофмана? Зачем?
– Может быть, он уже...
– произнесла Кора.
– Подождем, проведут ли следующего.
– Тогда .рассказывайте, что было дальше, -сказала Кора.
– Вскоре мы встретили местного коменданта... А еще через несколько дней мы поняли, что мир здешний и мир наш имеют много общего. Сначала, когда мы как бы обживались здесь, пока борьба за нас, за наше открытие и за власть над Землей...
– Почему они Претендовали на власть над Землей?
– Это продолжение их внутренней борьбы.
– Но вы бы сказали, что не хотите в этом участвовать.
– Как ты скажешь - мы же беглецы, беженцы, мы принесли открытие и хотим, чтобы нас не посадили в тюрьму и не убили, как чужаков. Нам дали лабораторию на вилле "Радуга", мы смогли с помощью здешних инженеров построить приборы, позволяющие следить за участком Земли, где миры соприкасаются.
– Они видят Землю?
– Конечно. Если сделан первый шаг, то следующие шаги даются легче. Мы соорудили цивилизованный переходник. Теперь не надо прыгать с обрыва, чтобы оказаться здесь. Достаточно открыть дверь.
Внизу из барака вывели Нинелю. Она была невыспавшейся, сонной, ее даже пошатывало. Одеться и причесаться как следует она не успела. Доктор подталкивал ее, Нинеля отбивалась и ругалась - благо ее слова не пробивались сквозь птичье пение.
– Они ее повели!
– воскликнула Кора.
– Ей грозит то же самое?
Профессор схватил Кору за рукав.
– Чем ты ей поможешь?
– Я ее предупрежу.
– О чем?
– Но нельзя же так вот... ждать.
– Самое разумное - ждать. Единственный путь для нас - ждать!
– Голос профессора стал жестким. Словно его устами заговорил другой человек.
Нинеля, продолжая сопротивляться, скрылась в подъезде административного блока. Прошло две или три минуты. Калнин молчал. Кора сама нарушила молчание.
– Продолжайте, пожалуйста, - сказала она.
– Почему вы поссорились?