Галактический глюк

Калугин Алексей Александрович

– Вот именно, друг мой, – Никита Сергеевич ободряюще похлопал Ленина по руке. – Шпионы.

– Я бы хотел внести некоторую ясность, – сделал шаг вперед Вениамин.

– Позволь, это сделаю я, – мягко перебил его Фредриксон.

Вениамин недовольно глянул сначала на Фредриксона, затем на часы. В успех дипломатической миссии напарника Обвалову верилось с трудом, но договор есть договор.

– Хорошо, – угрюмо произнес Вениамин и повернулся к столу.

Сидор сел на застеленную кровать и, в предвкушении предстоящего зрелища, затих. Он не знал, что должно было произойти,

но, в отличие от Вениамина, не сомневался в том, что Фредриксон сумеет разыграть представление, достойное пера величайшего из драматургов всех времен и народов. Пытаясь вспомнить имя гения, Сидор сосредоточенно сдвинул брови и наморщил лоб. Сначала он вспомнил о зубной щетке, которую сломал за день до того, как угодил в «Ультима Эсперанца», затем представил себе сломанную пополам палку, которая быстро превратилась в копье. Но какое все это имело отношение к тому, о чем он думал? Кто бы сказал?

Вениамин сел за стол и включил комп-скрин. Делая вид, что просматривает последние выпуски ньюсов, он внимательно прислушался к тому, о чем говорил с цирюльником и Ильичом Фредриксон. Ведь, не дай бог, сморозит какую глупость, так самому все расхлебывать придется.

Но Фредриксон оказался на высоте! В ходе весьма непродолжительной беседы ИскИну удалось полностью расположить к себе обоих собеседников. И ведь как ловко у него все получалось! Фредриксон не говорил, а заливался соловьем, пел, точно родничок на прогретой солнышком полянке. Он ни в чем не старался убедить Никиту Сергеевича с Владимиром Ильичом – он разыгрывал сложную многоходовую партию, результатом которой должна была стать его безоговорочная победа, которую партнеры по игре обязаны были принять за устраивающую всех ничью.

Цирюльнику ИскИн сказал, что государство, во главе которого не стоит помазанник божий, не имеет будущего, а Ленину, что коммунизм – это молодость мира, и его создавать молодым. После чего и претендент на галактический престол, и вождь вселенского пролетариата готовы были есть у него с ладони. Никита Сергеевич был уверен, что Фредриксон убежденный сторонник просвещенной монархии. Ленин же обнимал Фредриксона за плечо, как проверенного временем товарища по партии, и предлагал вместе спеть старую революционную песню с названием, показавшимся Вениамину несколько странным, – «Киберпотенциал». После этого Фредриксону оставалось только в общих чертах обрисовать сложившуюся ситуацию и заручиться горячей поддержкой обалдевших от восторга братьев по разуму.

– Ну как? – не без гордости спросил Фредриксон, подойдя к Вениамину после того, как беседа с хозяевами была закончена и Никита Сергеевич отправился заваривать чай, а Владимир Ильич, положив на коленку электронный блокнот, торопливо записывал тезисы, которые ИскИн посоветовал ему обнародовать непременно к первому апреля.

– Будь у меня такая же память, как у тебя, – с чувством уязвленного достоинства ответил Вениамин, – я бы тоже мог выдавать без запинки поросшие мхом и плесенью лозунги, от которых тащится эта парочка.

– Память моя по объему ненамного больше твоей, – лукаво улыбнулся Фредриксон. – Я просто умею рационально ее использовать.

– Ага, – криво усмехнулся Вениамин. – Слышал бы ты сам, что нес. «Сегодня – рано, завтра – поздно…» – Вениамин раздраженно ударил пальцем по краю клавиатуры. – Чушь какая-то.

Фредриксон улыбнулся и легонько похлопал напарника по плечу.

– Уступи-ка мне место за комп-скрином. Ты с Владимиром Ильичом и Никитой Сергеевичем чаю попей, а я делом займусь.

– Я, конечно, вам, ребята, не указ, – это уже был дед, заскучавший со своими тезисами и решивший вслух продолжить более интересную тему. – Но, если бы меня, старика, спросили, я бы посоветовал, прежде чем лезть на рожон, переговорить с Первым Помощником Великого Магистра.

Фредриксон поднял брови и чуть наклонил голову, предлагая Вениамину занять Ильича беседой.

Вениамин обреченно вздохнул.

– Вы так считаете, Владимир Ильич? – спросил он, придав лицу выражение глубокой заинтересованности.

Дабы скрыть улыбку, Фредриксон наклонил голову и уткнулся взглядом в клавиатуру.

– Присаживайтесь, Вениамин Ральфович, – дед хлопнул ладонью по застеленной кровати.

Грустно улыбнувшись, Вениамин занял предложенное ему место.

– Вы думаете, нам следует записаться на прием к Первому Помощнику Великого Магистра? – с серьезным видом поинтересовался Обвалов.

– Само собой, нет, – еще более серьезно ответил Ильич. – Для того, чтобы попасть на прием к Первому Помощнику, нужно сначала подать прошение в Великую Магистратуру.

– И если Магистратура решит, что дело того стоит… – решил проявить сообразительность Вениамин.

– Если Великая Магистратура решит, что дело того стоит, – спокойно и уверенно перебил его дед, – то прошение будет передано в секретариат Первого Помощника. Секретариат разберет ваше дело в порядке общей очереди, и если оно заинтересует служащих секретариата, то они снова вернут его в Великую Магистратуру.

– Зачем? – недоумевающе вскинул брови Вениамин.

– Чтобы Великая Магистратура выпустила тугамент, в соответствии с которым секретариату Первого Помощника Великого Магистра вменяется в обязанность рассмотреть вышеобозначенное дело.

– Так они же его уже рассмотрели!

– Первое рассмотрение в расчет не принимается, поскольку проводилось в неофициальном порядке. При наличии же соответствующего тугамента секретариат рассмотрит переданное ему из Великой Магистратуры дело должным образом.

– И что потом?

– После этого секретариат вернет дело в Великую Магистратуру с соответствующей резолюцией, на основании которой Великая Магистратура примет решение, стоит ли дело того, чтобы им занялся лично Первый Помощник Великого Магистра.

– И после этого дело наконец-то попадет к Первому Помощнику? – с надеждой спросил Вениамин.

Лукаво прищурившись, Владимир Ильич качнул головой.

– Нет. Дело снова передается в секретариат, где будет подготовлена служебная записка, с которой для начала ознакомится Первый Помощник.

– И дальше?..

– Если, ознакомившись со служебной запиской, Первый Помощник соглашается рассмотреть данное дело, то вся процедура повторяется заново.

– То есть как? – вконец растерялся Вениамин.