Галера чёрного мага
Шрифт:
Бокар, Джату и Фризиан пили чай в кают—компании.
— Мы разберемся с Дарлоком так же, как с пиратами в проливе Алакка, — заявил Бокар. — Только на этот раз подходить к борту вражеского судна и атаковать его будем мы. Ясно как день.
— О—го—го, — зарокотал Джату, изобразив скептическую мину на лице, — просто как день. Не забывай, Бокар, что на борту чужого судна находится маг. А где дело касается магов, ничего простого не бывает.
К столу подошел один из моряков:
— Мистер Фризиан, сэр, ветер начинает меняться. Он становится теплее и дует теперь с юго—юго—запада.
Когда Фризиан встал и готов был уйти, Джату тряхнул головой и сказал:
— Твой план, Бокар, может быть, и хорош, но в нем есть одна слабость, на которую указала леди Джиннарин. Как мы сумеем подойти к Дарлоку, оставаясь незамеченными?
— У меня нет привычки падать в обморок, — сказала Эйлис, остановившись посредине каюты, которую они занимали с Араваном.
— К чему ты об этом говоришь, Oner an? Эйлис встряхнула головой:
— Понимаешь, раньше я никогда не теряла сознание, но теперь это начало входить в привычку.
Араван притянул Эйлис к себе:
— Ты вся дрожишь, Эйлис.
— Я боюсь, Араван, боюсь за отца.
— Ты хочешь мне что—то рассказать? — Он погладил ее по волосам.
Эйлис устало опустилась на кровать. Араван придвинул стул и уселся на нем верхом.
— Дарлок — черный маг, — начала Эйлис. — Они черпают силу из внешних источников, главным образом ими используются боль и страдания людей, их страхи и ужасы, все это способствует увеличению мощи заклинаний. А поскольку найти очередную жертву не трудно, энергия черных магов безгранична. Мой же отец для своих заклинаний использует собственную внутреннюю энергию. И ее у него, можно сказать, не осталось. И что самое ужасное, я ничем не могу ему помочь. Все, что я умею, — это читать прошлое и будущее, но в данный момент я блокирована. Я даже не могу передать ему часть своего огня, потому что не знаю, как это сделать. Вот почему я напугана, Араван, ибо, встреть мы Дарлока лицом к лицу, отец не покажет ему спину. Он истратит последний огонь и умрет. Так оно и будет.
Ветер продолжал меняться с юго—западного на южный и постепенно ослабевать. Воздух стал чуть теплее, но не намного. Все же здесь, на границе Уэстонского океана и громадного Северного моря, стояла глубокая зима. «Эрой—ен» продолжал идти на восток.
Утром капитан вышел на палубу, где уже собралась вся команда для участия в погребении жертвы Дарлока. Араван прочитал молитву, в которой просил Адона взять душу убитого к себе. Завернутое в парусину тело скользнуло в воду, холодные серые волны сомкнулись над ним.
Время шло. По небу ползло низкое зимнее солнце. Ветер продолжал стихать, «Эройен» ловил последние дуновения бриза и едва полз вперед.
— Какая у нас скорость, Бодер?
— Шесть узлов и продолжает падать, сэр.
В поисках Аравана на палубе появилась Эйлис:
— Мне, видимо, следует научить тебя произносить некоторые слова на магическом языке. Если тебе понадобится поместить огонь в темный кристалл, ты должен знать их.
Араван согласился, и они отправились на нос. Эйлис мягко произносила магические слова, Араван повторял.
А ветер продолжал ослабевать.
Когда Эльмар и Джиннарин с Руксом поднялись на палубу, Эйлис с Араваном еще продолжали занятия по изучению магического языка. Эльмар остановился и ненадолго прислушался:
— Хотел бы я знать, как у черных магов называются различные драгоценные камни.
— Как ты узнал их слово «огонь», отец?
— Руг? Это случилось во время дуэли с Дарлоком. Он выкрикнул его несколько раз, пытаясь поджечь меня, и в конце концов ему это удалось.
— Ты был в огне? — поразилась Джиннарин.
— Ну, собственно, не я, а всего лишь моя одежда.
— И что же ты сделал? Ты не обжегся?
— Вот так вопрос! — воскликнул Эльмар. — Конечно, я очень сильно обжегся, пикса. Невозможно находиться в охваченной пламенем одежде и не обжечься.
— И что же ты сделал?
— Как что? Поджег его одежду.
— Что ты сделал со своей горящей одеждой? — Джиннарин топнула ногой.
— Так бы сразу и спрашивала. Произнес соответствующее заклинание, и она улетучилась. Вот что я сделал. Закончил дуэль абсолютно голым.
— О боги!
Араван расхохотался, но, заметив на себе недовольный взгляд мага, стал извиняться:
— Прости меня, маг Эльмар, но я не в силах был сдержаться. Твое положение было, вне всякого сомнения, ужасным, но когда я представил себе тебя сначала в горящей одежде, а потом голым… это, должно быть, было чудо из чудес.
Эльмар раздраженно передернул плечами:
— Гореть в огне не так уж весело, как тебе кажется. — Он повернулся и стремительно вышел.
— Я извинюсь перед ним позже, Chieran, когда он немного поостынет.
— Джиннарин, попробуй, пожалуйста, как—нибудь умилостивить его? Несмотря на его манеры, он обожает тебя, — попросила Эйлис.
Джиннарин вздохнула и собралась уходить. Сделав два шага, она обернулась и, улыбаясь, сказала:
— Ты знаешь, я тоже его обожаю, несмотря ни на что. Да, кстати, сегодня утром я опять видела ночной кошмар. Теперь он приходит ко мне каждые три—четыре дня. — Джиннарин бросилась догонять Эльмара.
— Теперь, когда Джиннарин укладывается спать утром после бессонной ночи, ее сон можно называть дневным кошмаром, — заметил Араван после ухода пиксы.
Ветер окончательно стих сразу после заката, паруса «Эройена» безжизненно повисли на реях.
— Капитан, будем спускать гички? — обратился Фри—зиан к Аравану.
Араван посмотрел на звезды:
— Мы не дошли до места несколько лиг, Фризиан. Слишком далеко грести и буксировать корабль. Оставь гички на борту.
— Крак! — выругался Бокар. — Мы опять не догоним Дарлока.
К Аравану подбежал Бодер:
— Капитан, на море образуется туман. Араван и Бокар с Фризианом подошли к борту.