Гамма-воин
Шрифт:
«Их трое, — сосчитал Артем. — Трое да водитель. Пара стволов на всех — да и то если имеется… Чувствуют себя сухо и комфортно, суки…» И еще одна мысль пришла: «А вдруг не эти?! Вдруг порожняк прогнал Жиган?!» Но Тарасов отогнал сомнения.
Затрещали в пламени костра сухие сучья. Те трое уже разлили водку. Водила уселся в «Опель» и негромко включил музыку.
Артем по-пластунски пополз в сторону отдыхающих. Глупо, по-дурному — сюда бы ствол, хоть плохонький, и у противника не осталось бы ни единого шанса спастись. А так кое-какие шансы есть —
«Малый калибр, судя по размерам, — отметил Тарасов. — Водила может быть вооружен, но он пистолет, скорее всего, держит в бардачке… Ползи, ползи, майор, сдавай свой зачет ГТО!»
— И хер он еще сунется! — жуя дымный шашлык, похвалялся Длинный. — Где это видано, чтобы свой долг на других вешать? Не девяносто пятый год, а?!
— Правильно, что ты сам на стрелку не поехал, — неожиданно высоким голосом заметил кожаный. — Есть деньги — плати, а голову не подставляй!
Звякнуло стекло: налили по следующей. Нащупав заросшую травой ложбинку, Артем скользнул по ней в сторону автомобилей. Водила будет первым…
Развалясь на сиденье, шофер слушал музыку — надо же, каким бездарным может быть самопальный микс на тему «Бони М»! Оценив свою позицию — метров пятьдесят-шестьдесят до пирующих, — Тарасов пригнулся и в два прыжка достиг «Опеля».
— Ствол твой где? — захватывая шею свесившегося из кабины водилы сгибом локтя, свистящим шепотом спросил Артем. — Где ствол?!
Водила дернулся и захрипел, слепо тыча рукой в бардачок. Махнув костяшками пальцев тому по уху, Тарасов толкнул обмякшее тело на сиденье. Среди вороха отверток, журналов и пустых сигаретных пачек обнаружилась «беретта».
Артем проверил ствол и встал в полный рост, широкими шагами двинулся вперед, держа костер и шашлыки на прицеле.
Его быстро заметили. Кожаный, мигом протрезвев, дернулся. Тарасов выстрелил на ходу — пуля вдребезги разнесла бутылку в центре импровизированного стола. Длинный застыл, боясь обернуться, — как был, склоненный над столом. Третий отдыхающий поднял на уровень плеч открытые ладони.
— Лежать мордой вниз! — поводя стволом, крикнул Артем. — Ты — ствол достал и в сторону бросил!
Видно, кожаному приходилось бывать в переделках: медленным, будто ленивым движением он открыл клапан кобуры, двумя пальцами взял за ручку пистолет и отшвырнул в траву. Длинный забормотал что-то, подвывая, словно плача.
— Ты кто? — дрогнувшим голосом спросил тощий и судорожно сглотнул.
Вместо ответа Тарасов опрокинул ногой угощение. С печальным звоном покатились бутылки, брызнул алым цветом пакет томатного сока…
— Длинный — ты? — для верности спросил Артем.
Кожаный воровато глянул на вошедшего в ступор приятеля и кивнул.
Тарасов чуть опустил руку и нажал на спусковой крючок. Длинный без звука опрокинулся на спину, забрызгав кровью битое стекло.
— Рассчитался? — пискнул кожаный. — Ведь у тебя проблемы, парень…
Выстрел оборвал его речь: круглая дырочка справа от носа.
Незаметным движением тощий потянулся за шампуром. Артем выстрелил дважды…
Тарасов подбежал к «Опелю»: водила вырубился надежно. «Он меня не видел. Пусть живет. Хватит трупов», — решил Артем.
Он прошел метров сто вдоль реки и зашвырнул пистолет подальше в воду. Кончено дело. Пора домой.
«Багратион, как ты там, дорогой, в грузинском субтропическом раю? Со Звиадом Гамсахурдиа, небось, общаешься? — мысленно обратился к плывущей над тощими осинками туче Артем. — С этого света докладывает майор Тарасов: ваше приказание выполнено, товарищ прапорщик, — противник нейтрализован надежно…»
В душе было скучно и пусто, как в квартире перед переездом.
Министерская инспекция на базу батальона «Гамма» в «Шишкин лес» явилась, как всегда, неожиданно. За неделю до неожиданной инспекции весь рядовой состав занялся уборкой территории, покраской-помывкой и прочими делами, без которых боевая подготовка невозможна — даже в элитных спецназовских частях.
Завитуша, старательно избегавший Артема, вдруг заявился в учебную комнату, где Тарасов проводил занятие по тактике.
— Рота, встать! Смирно! — поднимаясь, привычно скомандовал Артем. — Вторая рота занимается согласно учебному расписанию…
— Садитесь! — скомандовал Завитуша. — Товарищ майор, на пару слов…
— Что там? — уже за дверью, засовывая сигарету в угол рта, спросил Артем.
— Про инспекцию знаешь… Так вот, приезжает сам Ларичев!
— И что?
— А то, неспроста он в «Шишкин лес» едет!
«По мою душу никак», — подумал Артем.
— Мне-то что с того, а? — досадливо проговорил он.
— Встречать генерала будешь! — ухмыльнулся Завитуша. — Я приболел: сегодня же на больничный иду.
— Так я ж не твой зам! — возразил Артем.
— Приказ на врио уже на оформлении! — торжествующе завершил комбат и, похлопав Тарасова по плечу, удалился.
«Знает свои грехи, козел! Не хочет большому боссу на глаза попадаться! — подумал Тарасов, возвращаясь в класс. — Встретим, если надо… Точно, неспроста Ларичев к нам жалует…»
Все было так, как предсказал хитрый Завитуша: хороший знакомый врач признал подполковника тяжелобольным и отправил на неделю пить липовый отвар и смотреть «Маргошу»; был подписан приказ о назначении майора Тарасова врио комбата на время отсутствия последнего; грянула министерская инспекция, и на асфальтовом пятачке перед штабом стало тесно от лаковых автомобилей.
Слава богу, что Ларичев, бывший боевой офицер, прошедший Афганистан, никогда не был любителем пышных встреч и пьяных проводов. С увесистой кожаной папкой под мышкой он опередил свою свиту и поспешил закончить формальности, которые всегда сопутствуют визиту большого чина в войсковую часть. Министерские полковники в сопровождении командиров подразделений разбрелись по «Шишкину лесу», а генерал ткнул Артема в поясницу папкой и проговорил: