Гамма-воин
Шрифт:
В офисе на Пушкинской Артема встретили вежливо, а после представления и звонка наверх, шефу, любезно проводили до лифта, укрытого в стенной нише. «Боится штурма, что ли?!» — мысленно усмехнулся Тарасов. Двери лифта открылись на третьем этаже, и Артем едва лоб не расшиб о кованую решетку. Другой охранник клацнул замком, как затвором, и впустил гостя. Потом был поворот, две ложные двери, между ними настоящая, открывшаяся с помощью автоматики…
Господин Залманов сидел в кожаном кресле с пухлыми подлокотниками и как раз готовился закурить: чеченец вертел в пальцах бурую толстенную сигару с золотым ободком. Кивнув в сторону второго кресла, Доку сунул кончик сигары в гильотинку. Раздался сухой щелчок, отвалился кончик.
— Что нового? — удобно усаживаясь в кожаное кресло, спросил Артем.
— Да все по-старому… — Доку раскурил сигару и пустил кольцо дыма. — Отвечать могу только за свой тейп, а у нас все по-старому. Крышуем секс-бизнес, содержим электронную рулетку, торгуем шмотками помаленьку… Ты без звукозаписи, надеюсь? В Мосгордуме все проплачено, так что не беспокойся.
— А как насчет порошка?
Чеченец отрицательно покачал головой:
— Нет, давно не занимаемся. Нерентабельно стало: пока чиновникам да ментам заплатишь, сам голый останешься. Да и нехорошо это…
Тарасов хмыкнул.
— А у китайцев хорошо получается, — сказал он, испытующе взглянув на Доку.
Тот задумчиво курил, прищурив темные глаза.
— Что скажу — если против китайцев, то и чеченец русскому друг и брат, — после длинной паузы проговорил Залманов. — Конкретное что-то или так — щупаешь?
— Конкретное…
— Выкладывай! — потребовал чеченец.
Выслушав краткую вводную, Залманов непонимающе уставился на Артема.
— Ты что, войну в Москве решил затеять?! Я понимаю: ты боевой офицер… Но нельзя же так! Это какой переполох поднимется!.. Кроме того, после пальбы тебя Кремль под крыло возьмет, а мои чеченцы виноватыми останутся! У вас, русских, обязательно кто-то виноватым должен остаться: лучше всего, если «черные»!.. Моему охраннику, между прочим, позавчера скинхеды долбаные ребро сломали. Прямо перед офисом… Это хорошо, да?!
— Жду твоего последнего слова, — прервал Тарасов.
— Извини, но — нет! — заявил Залманов и ввинтил кончик горящей сигары в пепельницу. Дунул кондиционер, и потянуло густым табачным дымом.
— Сигару в чужом присутствии тушить невежливо, между прочим, — поднимаясь, заметил Артем.
— Я же сказал: извини! — Доку встал и протянул сухую костистую руку.
Тарасов ответил на рукопожатие и выбрался из чеченского офисного лабиринта тем же хитрым путем.
Он отвык от Москвы за последний год. Артем чувствовал это всей кожей. Равнодушные взгляды, торопливая походка, одежда, подобранная без любви и вкуса, — все это о москвичах и гостях города, которых он, майор Тарасов, должен защитить от белой смерти — дурманящего порошка, который дарит сладкие видения и отбирает жизнь без остатка…
Слежку Артем приметил на станции метро «Пушкинская». Молодой человек, отиравшийся рядом все время поездки и изредка вздыхавший, будто больная корова, вышел следом и потопал за Тарасовым. Запах пота исходил от соглядатая. «Метод работы комитетский, — подумал Артем. — На нервы нажимает. Да не на того напал…»
Артем резко свернул на боковую улицу и прибавил шагу. Он не ошибся: сзади замаячила фигура соглядатая. Тарасов резко развернулся, ухватил потного молодого человека за ворот и припечатал к рыжей оштукатуренной стене.
— Чего надо, говори?! — просвистел Артем, когда-то научившийся этому нехитрому приемчику у блатных.
— Не выделывайся, майор! — Соглядатай не подавал признаков агрессии, только дернул шеей, высвобождаясь. — Меня послали — бывает… Впервой тебе, что ли, под колпаком ходить?
— Кто послал?!
— Не прикидывайся, майор! — ухмыльнулся уверенный в своей безопасности тип. — Кто надо, тот и послал: ка-гэ-б-э-э-э! — протянул он нарочито противным голосом. — Понял, да?!
Это «понял» особенно обозлило Тарасова. Артем отпустил ворот молодого человека, отступил на шаг и с размаху въехал тому ногой в промежность. Хрипло рыкнув, соглядатай упал на колени, хватая ртом воздух.
— Передавай привет своему «ка-гэ-бэ»! — С этими словами Тарасов повернулся спиной к поверженному противнику и зашагал обратно к проспекту.
«Мой послужной список явно прошерстили, — понял Артем. — Да и не скрываются особо… То ли Ларичев все это придумал, то ли, помимо Ларичева, российско-китайскими отношениями кто-то интересуется…»
Проходные дворы. Облезлые стены. Зловонные мусорные баки. Центр вроде бы, да только зайди за угол — и встретит тебя гниль и глушь беспросветного московского житья.
Раньше здесь можно было купить дозу — вот здесь должен быть подъезд, а на первом этаже хитрая квартирка с черным ходом…
«Адвокатская контора «Виктория» — прочел Тарасов на стальной подъездной двери и нажал кнопку интеркома.
— Мне Коля нужен, — заглянув в око камеры наблюдения, сказал Артем. — Он тут жил раньше. В тринадцатой квартире…
Дверь щелкнула. Тарасов вошел в прохладный, отделанный сайдингом холл. Ему навстречу вышел блондин с глубокими залысинами и вяло пробормотал:
— Надо же, сколько лет прошло, а до сих пор Колю спрашивают!.. Съехал твой Коля, друг. Квартиру нашей конторе продал и съехал. В позапрошлом году. А куда — черт его знает, наркомана конченого…
Дверь защелкнулась за спиной Артема, и тут же кто-то хватил его за рукав.
— Товар ищем? — прошелестел вкрадчивый голос. — Для себя или оптом — для друзей? Да ты не тушуйся — я вместо Коли тут промышляю. Место набитое, хорошее…
Серые щеки, серые губы и тусклые глаза, мятая рубашка поло, возраст — хрен поймешь… С первого взгляда узнав раба белого змия, Тарасов ответил:
— Мне переговорить кое с кем надо. Думал, через Колю…
— А Колю покойного откуда знал? — насторожился серолицый тип.
— По ИВЗ, — не моргнув глазом ответил Артем.
— А-а, понятно… — протянул дилер. — Купить много хочешь?
— Типа того…
— Постой здесь — я сбегаю кое за кем…
И серолицый неверной походкой заторопился по двору, а потом исчез за грудой битого кирпича. Артем только выкурил сигарету, а дилер уже вернулся и сказал, деловито поджав губы:
— Пошли. Только говори по делу — там люди у меня занятые…