Гангстер
Шрифт:
Анджело посмотрел на Баньона и улыбнулся, заметив тень узнавания в его глазах. Затем он быстро окинул взглядом грузчиков и остановился, увидев среди них своего отца, Паолино. Пуддж первым подошел к группе, он держал руки в карманах брюк, губы были растянуты в чуть заметную улыбку.
— Если вы ищете свою школу, так она на другой улице, — сказал Баньон. Он шагнул в сторону группы грузчиков, развернулся лицом к Пудцжу и сплюнул табачной жижей в лужу в нескольких дюймах от его ног.
— Нас прислал Маккуин, — сказал Пуддж, повысив голос, чтобы его все слышали.
—
— Это плохая привычка, — сказал Пуддж и распахнул пиджак, показав рукоятку пистолета, торчавшего за поясом.
Баньон взглянул сначала на оружие, а затем в глаза мальчика. Он был достаточно тертым и хорошо умел отличать реальную опасность от несерьезной угрозы. Если Пуддж Николз и боялся чего–нибудь, то сейчас любые страхи были захоронены очень глубоко и не доступны ничьему взгляду. Баньон сглотнул жвачку и попятился.
— Ничто не изменится, — сказал Анджело. — Только теперь они будут еженедельно платить не тебе, а нам.
— Маккуин не мог так решить! — воскликнул Баньон, шагнув к Анджело; он старательно сдерживал свой нрав, и руки, хоть и со стиснутыми кулачищами, неподвижно висели вдоль туловища.
— Мы так решили, — ответил Анджело, прикоснувшись пальцем к шраму над глазом.
— Я управлял этим пирсом почти десять лет, — сказал Баньон чуть ли не дрожащим голосом. — И, кстати, управлял им хорошо. Мои команды всегда вовремя отправляли суда.
— Ты управлял криком, — презрительно сказал Анджело, посмотрев мимо Баньона и поймав тяжелый взгляд своего отца. — Ты только сидел и наблюдал, как другие выбиваются из сил. Но тебе и этого было мало.
— Я могу точно так же управлять погрузкой для вас, — произнес Баньон, переведя взгляд с Анджело на Пудджа; по его лицу катились крупные капли пота. — Или по–другому, как вам захочется.
— Я так не думаю, — отозвался Пуддж, положив ладонь правой руки на рукоять пистолета, торчавшую из кармана брюк.
— Будешь работать в трюме, — добавил Анджело, шагнув ближе к Баньону. — Вместе с остальными.
— Вы не можете оставить меня с этими даго, — сказал Баньон, понизив голос и переводя взгляд с лица Анджело на пистолет Пудджа и обратно. — Они же ненавидят меня. Они прибьют меня при первой возможности.
— Не они, так мы, — отозвался Анджело резким неприятным голосом, заставившим сразу позабыть о его нежном возрасте.
— Где ключ от ворот? — спросил Пуддж у Баньона.
— У меня в кармане, — ответил Баньон, ласково погладив свою рубашку; привычное высокомерие прямо–таки текло из него, даже несмотря на испуг.
— Тогда будет лучше, если ты их откроешь и пустишь людей работать, — сказал Анджело. — А сам можешь идти с ними или оставайся здесь, разбираться с нами.
— Только что бы ты там ни решил, шевелись пожи–вее, — добавил Пуддж. — Груз должен быть на пароходе, и мне кажется, что сам он туда не заберется.
Анджело и Пуддж стояли неподвижно, глядя на побежденного Баньона. Низвергнутый владыка причала глубоко вздохнул, вытер пот с лица, кивнул и, отвернувшись, побрел перед рабочими к воротам пирса, навстречу целому дню тяжелой работы. А они следовали за ним тесной кучкой, преисполненные стремлением отомстить за десятилетние издевательства.
Все, кроме Паолино, который стоял на месте, глядя остановившимся взглядом на сына.
— Что–то не так, папа? — спросил Анджело.
— Ты и с меня будешь брать деньги, да? — спросил Паолино. — Как и со всех остальных?
— Папа, ты можешь оставлять весь заработок себе, — ответил Анджело; его голос теперь звучал обычно, по–детски. — Твой взнос будет погашен.
— Кем погашен? — спросил Паолино. — Тобой?
— Да, — сказал Анджело. — Мной.
Паолино сунул руку в карман, вынул две смятые долларовые банкноты и бросил их в лужу под ноги Анджело.
— Я заплачу эти грязные деньги! — сказал Паолино голосом, в котором не было ничего, кроме гнева и ненависти. — Тебе! Моему сыну!
Паолино отвернулся и поплелся прочь от Пудджа и Анджело. Он шел, низко понурив голову, его глаза были полны слез.
— А по мне, так лучше было бы Баньона шлепнуть, — сказал Пуддж, поворачиваясь спиной к Паолино и пирсу. — Заодно и крыс покормили бы.
— Нет, его нужно оставить рабочим, — возразил Анджело. — Они справятся гораздо лучше, чем крысы. Можешь не сомневаться — Баньон не доживет до недельной получки.
— А как насчет твоего отца? — спросил Пуддж.
Анджело посмотрел на друга и пожал плечами.
— Он счастлив, когда работает, — сказал он. — Он этого хочет, вот он это и получит.
Вдруг Анджело схватился за живот, повернулся и быстро зашагал прочь от пирса. Пуддж, изумленный его неожиданным бегством, помчался за ним.
— Куда ты? — спросил он.
— Нужно поскорее найти место, где меня никто не увидит, — объяснил Анджело.
— С чего ты решил прятаться? Что ты будешь делать?
— Блевать, — коротко ответил Анджело.
Глава 4
Лето, 1923
Это было бурное время.
Двадцатичетырехлетний биржевой маклер Хуан Терри Трипп бросил работу и вместе со своим другом Джоном Хэмблтоном создал службу воздушного такси, получившую название «Пан—Американ уорлд эруэйз». В Сан—Франциско открылся первый в стране супермаркет, а Фрэнк К. Марс, кондитер из Миннесоты, заработал за неполный год 72 800 долларов на продаже нового шоколадного батончика, который он назвал «Млечный Путь». Вышел в свет первый выпуск «Тайм», на дороги выехало более тринадцати миллионов автомобилей. В Европе Адольф Гитлер и Бенито Муссолини начали свой прорыв к власти. В США рабочие и служащие стали отдавать изрядную долю своих доходов правительству в виде федерального подоходного налога; пример нации подал Джон Д. Рокфеллер–младший, выплативший 7,4 миллиона долларов.