Ганнибал (др. перевод)
Шрифт:
Оператор-любитель по имени Виггерт служил в патентном бюро. Зная порядки, он опасался, что пленку конфискует полиция и итальянское телевидение получит ее бесплатно. Швейцарец немедленно позвонил в Лозанну своему адвокату, попросил его юридически установить авторские права на фильм и тут же продал права показа (разовая плата за каждую демонстрацию) американской телевизионной компании Эй-би-си. Продаже предшествовал торг телевизионных гигантов. Право на воспроизведение кадров в печатном виде получила газета «Нью-Йорк пост» и следом за ней «Нэшнл тэтлер».
Пленка тотчас заняла почетное место среди классических зрелищ, воспроизводящих различного рода ужасы вроде Запрудера, убийства Ли
Мейсон получил самую полную версию фильма. На нем даже можно было увидеть, как семейство Виггертов почтительно взирает на яйца Давида в Галерее Академии за два часа до событий у палаццо Веккьо.
Мейсона, вглядывавшегося своим единственным, прикрытым линзой глазом в изображение, абсолютно не интересовал болтающийся на конце провода кусок очень дорогого мяса. Рассказ «Ла Нацьоне» и «Коррьере делла сера» о том, как в одном и том же окне с разрывом в пять столетий были повешены два Пацци, также оставил его равнодушным. Больше всего Мейсона Вергера интересовали верхняя часть дергающегося шнура и фигура невысокого стройного человека на балконе. Это был всего лишь силуэт на фоне слабо освещенного дверного проема. Доктор Лектер махал рукой Мейсону. Делал он это издевательски. Доктор поднял ладонь и двигал только пальцами. Так обычно прощаются с детьми.
— Пока-пока, — ответил Мейсон из тьмы. — Пока-пока. — Глубокий голос из динамика дрожал от ярости.
Глава 42
Идентификация доктора Ганнибала Лектера как убийцы Ринальдо Пацци оказалась для Старлинг даром богов. Она наконец получила возможность заняться чем-то серьезным. Девушка фактически стала связующим звеном между ФБР и властями Италии. Теперь ей приходилось тратить силы на решение какой-то долгосрочной задачи, что было весьма приятно.
После перестрелки на рыбном рынке Феличиана ее мир радикальным образом изменился. Ее и всех остальных, переживших провальный рейд, держали в своеобразном административном чистилище, ожидая доклада Министерства юстиции Юридическому подкомитету конгресса.
После находки рентгенограммы доктора Лектера Старлинг занималась в основном тем, что временно замещала находящихся в отпусках или заболевших преподавателей Академии ФБР в Квонтико.
Всю осень и зиму Вашингтон был одержим скандалом в Белом доме. Сорвавшиеся с цепи чистоплюи потратили слюны значительно больше, чем того заслуживал печальный грешок, и президенту Соединенных Штатов, отбиваясь от импичмента, пришлось за это время съесть больше дерьма, чем ему было отпущено на весь срок его правления. Это цирковое представление полностью затмило такое незначительное событие, как побоище на рыбном рынке Феличиана.
С каждым новым днем Старлинг все больше и больше понимала, что государственная служба для нее никогда не станет такой, как раньше. На ней осталось клеймо. Ее коллеги общались с ней так, словно она была разносчиком опасной болезни. Старлинг была еще настолько молода, что подобное поведение вызывало у нее удивление и горечь.
Как хорошо, когда у тебя много работы. Запросы из Италии о докторе Ганнибале Лектере текли в Отдел изучения моделей поведения рекой. Иногда они поступали даже в двух экземплярах. Второй поступал из Госдепа, куда обращался МИД Италии. Старлинг охотно откликалась на эти просьбы, загружая факсы и электронную почту сведениями о докторе. Ее немало изумляло то, что за семь лет, прошедших после бегства доктора, все второстепенные документы о серийном убийце разбрелись по разным хранилищам. Крошечный загончик в подвале отдела,
Что ценного она могла направить в Италию? Пока они получили лишь электронное досье доктора Лектера из архива в Квонтико. Досье отослали по запросу Квестуры, поступившему за несколько дней до гибели Ринальдо Пацци. Узнав об этом запросе, итальянская пресса возродила былую славу Главного следователя, заявив, что тот втайне готовил арест Ганнибала Лектера. Честь семейства Пацци была восстановлена.
С другой стороны, Старлинг размышляла о том, какая бы информация могла быть полезной здесь, в ФБР, на тот случай, если доктор Лектер решит вернуться в Штаты.
Джек Крофорд стал редко появляться на службе и помочь советом ей не мог. Ему много времени приходилось проводить в судах, так как час отставки неумолимо приближался, а некоторые судебные разбирательства, в которых он выступал свидетелем или экспертом, еще не закончились. Джек все чаще и чаще болел, а появляясь на службе, казался каким-то отрешенным.
Мысль о том, что она вскоре может совсем лишиться советов Крофорда, вгоняла Старлинг в панику.
За годы работы в ФБР девушка многое повидала и знала, что, если доктор Лектер совершит в США хотя бы еще одно убийство, поднимется страшная вонь. В Конгрессе зазвучат напыщенные речи, Министерство юстиции громко заявит, что давно предупреждало о подобной опасности, а по всей стране на всю катушку развернется веселая игра под названием «Лови и бей виноватого». Первыми по полной программе получат таможня и пограничная служба за то, что пустили объявленного в розыск преступника в Соединенные Штаты.
Правоохранительные органы того места, где произойдет преступление, начнут требовать материалы о Лектере, а вся деятельность ФБР сосредоточится в региональном отделении. Затем доктор прикончит еще кого-нибудь в другом штате, и все начнется по новой в другом регионе.
Если доктора схватят, каждый начнет кричать, что именно он это сделал, а власти начнут тянуть доктора к себе, как тянут окровавленное тело нерпы белые медведи.
Старлинг поставила себе задачу проработать все варианты, вне зависимости от того, появится ли доктор Лектер в США или нет. То, какую реакцию может вызвать гипотетический арест преступника, или возня вокруг расследования не должны ее занимать.
Она задала себе один простой вопрос, который вызвал бы насмешливую ухмылку у всех карьеристов, работающих в пределах окружной дороги. Старлинг спросила себя: «Способна ли я сделать то, что обещала, давая присягу? Как смогу я защитить простых граждан и схватить серийного убийцу, если он появится в стране?»
Доктор Лектер, вне сомнения, имеет прекрасные документы и хорошие деньги. Он превосходно умеет скрываться. Стоит лишь вспомнить ту элегантную простоту, с которой он ушел от преследователей после бегства в Мемфисе. Доктор поселился в шикарном отеле города Сент-Луиса рядом со знаменитой клиникой пластической хирургии. Половина постояльцев гостиницы ходили с забинтованными физиономиями. Доктор укрыл бинтами лицо и роскошествовал на деньги покойника.
Среди массы бумажек в ее кабинете имелись и счета за обслуживание в номере гостиницы в Сент-Луисе. Суммы были просто астрономическими. Одна бутылка «Батар-Монтраше» обошлась доктору в сто двадцать пять долларов. Каким прекрасным, наверное, казалось ему это вино после стольких лет тюремной пищи.
Старлинг запросила из Флоренции копии всех документов, и итальянцы послушались. Качество копий было отвратительным, и девушка даже подумала, что для копирования на Апеннинах, видимо, пользуются неизвестным ей типом распылителя обыкновенной сажи.