Ганс
Шрифт:
Он голоден? Поэтому он и открыл дверь?
О боже, прекрати. Мне не нужно ничего ему предлагать. Я здесь, потому что этот человек украл мою книгу.
«Я хотела бы получить обратно свою книгу», — говорю я, как мне кажется, очень зрелым тоном.
Ганс качает головой.
Эмм…
Я на самом деле не думала, что он не согласится.
«Нет, не отдашь?» — уточняю я.
Он просто удерживает мой взгляд.
«Ты не можешь просто оставить её
Вместо ответа Ганс отходит от двери, давая мне возможность впервые увидеть его дом. И мне приходится сжать губы, чтобы не улыбнуться. Потому что отсюда я вижу, что мои догадки были верны.
Входная дверь открывается в гостиную, как и у меня. А справа от меня — небольшой холл, который, должно быть, ведет в спальни. Прямо передо мной — дверь, которая, должно быть, ведет в подвал, а слева — кухня, а затем вход в гараж.
Ганс крадется направо, в сторону спален, надеюсь забрать мою книгу. Но он не просил меня следовать за ним, так что я просто постою здесь и подожду.
Немного устарело. Здесь не так много всего, обычная мебель. В общем, типичная обстановка для одинокого чувака.
Только над диваном, на стене, висит… меч.
Хм.
Я окидываю взглядом остальную часть комнаты.
Пульт и стакан воды на журнальном столике. Торшер рядом с диваном. Телевизор, больше моего, в углу комнаты, под углом к дивану. Ничего дорогого на вид, но детали выглядят прочными и ухоженными.
Мне не нужно богатство от горячего мужчины, который целует меня так, будто хочет владеть мной.
Ганс появляется из короткого коридора, держа в руках кошелек.
"Что ты делаешь?"
Ганс достает пачку денег из сложенной кожи, и это выглядит как пачка сотен. «Сколько?»
Его голос выводит меня из оцепенения. Он скрипучий и тихий.
Он звучит ужасно.
«О, боже, ты что, заболел?» Я прижимаю руки к груди, внезапно чувствуя себя виноватой из-за того, что побеспокоила его.
Ганс поднимает подбородок.
«Горло?» — спрашиваю я, предполагая, что ему слишком больно говорить. «Ты что-нибудь принимали?»
Он хмурит брови.
«Это нет». Я закатываю глаза. «Ты ужинал?»
Не меняя выражения лица, Ганс медленно поворачивает голову из стороны в сторону.
«Ладно, гм, я вернусь через пять минут. Может быть, через десять. Просто», — я машу рукой в сторону его дивана, — «оставь дверь открытой».
Прежде чем он успевает мне отказать, я спешу уйти.
Я не беспокоюсь, что Ганс заразит меня. Я имею в виду, вчера он засунул свой язык мне во рот. Так что если я собираюсь заразиться, я заражусь.
Но мой язык любви — кормить людей.
И вор он или нет,
ГЛАВА 18
Ганс
Я целую минуту смотрю в потолок, прежде чем вернуться на диван.
Кассандра, моя страсть, худший пекарь, которого я когда-либо встречал, собирается вернуться и придумать что-то, чтобы мне стало лучше, потому что она думает, что я болен.
Я не болен. Мне просто трудно говорить, потому что вчера вечером меня ударил в гортань человек, которого я собирался убить.
Мне никогда не следовало открывать ее почту.
Устроившись на своем обычном месте на краю дивана, я наблюдаю через окно гостиной, как Кассандра выходит из дома, делает несколько шагов наружу, разворачивается, возвращается в дом, снова выходит, на этот раз остановившись, чтобы запереть дверь связкой ключей, а затем спешит обратно к моему дому.
Она одета повседневно. Но если она думает, что обтягивающие леггинсы менее провокационны, чем шорты, то она так же неправа, как и соблазнительна.
Я стискиваю зубы, молча приказывая своему члену успокоиться.
Я не могу сидеть здесь, натягивая штаны.
Мне даже не следовало пускать ее обратно в мой дом.
Есть много причин, по которым сближаться с ней неправильно.
Так много причин для меня вскочить и запереть дверь. Скажи ей держаться от меня подальше. Скажи ей продать свой дом и переехать на другой конец страны.
Но я не могу ее прогнать.
Потому что я не хочу ее обидеть.
И я на самом деле не хочу, чтобы она уходила.
Я хочу, чтобы она осталась.
Кассандра взбегает по моим ступенькам и стучит в дверь, прежде чем повернуть ручку.
Как она и просила, я оставил дверь незапертой.
Дверь приоткрывается на дюйм, затем распахивается, позволяя ей войти.
«Эй», — робко приветствует меня Кассандра. Что почти смешно, так как она только что была здесь, и вернулась, потому что смело влезла в мою ночь.
Она закрывает дверь и замирает, поднося руку к замку.
Было приятно наблюдать, как она возвращается в свой дом за ключами, чтобы запереть дверь. Потому что ее безопасность превыше всего. Но наблюдать, как она решает, запереться ли ей в моем доме, забавно.
Слегка покачав головой, она принимает решение и оставляет дверь открытой, затем снимает сандалии рядом с дверью.
«Ладно». Она пересекает гостиную, направляясь ко мне, и останавливается по другую сторону простого журнального столика, на котором сейчас стоят мои ноги. «Я принесла кое-что».
Кассандра ставит на журнальный столик самую настоящую корзину для пикника. Она плетеная, с двумя изогнутыми ручками, крышкой и красно-белой клетчатой подкладкой, которая загибается на верхний край корзины.