Гаран вечный: Кристалл с грифоном. Год единорога. Гаран вечный
Шрифт:
Я заметила, что она нервно прикусила губу. Было ясно, что она колеблется. Но наконец она дала ему то, чего он ждал от нее — свое согласие.
— Я… Я с тобой, Роджер!
— Керован, — сказал Роджер тому, кого я считала одним из Прежних и могла в этом поклясться. И сразу все слухи о нем всплыли в моей памяти. Говорили, что он проклят, что у него нечистая кровь, что даже мать отказалась от него… Его собственная мать! Может… может это и есть его мать?
Я взглянула на лорда Янтаря и узнала правду, несколько правд. Но сейчас не было времени спрашивать и требовать объяснений. Он стоял перед своими смертельными врагами. Более страшными, чем любые другие враги. И их было четверо против одного!
Он один!
Я быстро осмотрелась, но у меня не было никакого оружия, даже ножа. Камень, даже голые руки, если потребуется… но это была не та битва. Это была битва Могуществ, Могуществ подобных тому, которое вызвала дама Мат в свой последний час. А у меня не было такого дара. Я в отчаянии сжала кулаки. Грифон… у меня же есть грифон! Я вспомнила, как использовал его Роджер. Может и лорд Янтарь способен на это? Если я брошу ему грифона… Но между нами стоял Роджер. Ему достаточно лишь обернуться, отнять у меня талисман и…
Я крепко сжала подарок жениха в руке и поклялась про себя, что, пока я жива, Роджер не возьмет его у меня, чтобы использовать в качестве оружия против моего лорда. Мой лорд… Керован? Я не знала, где правда, неужели лорд Янтарь лгал мне? Но сердце подсказывало мне, что солгал он из любви, из добрых побуждений. Прежний или нет, хочет он того или нет, но теперь я знала, что мы связаны с ним более крепкими узами, чем связывает помолвка или даже женитьба — церемония Чаши и Пламени. Это было для меня так же ясно и очевидно, как и то, что смерть неизбежна.
Значит, я обязана встать рядом с ним в этой страшной битве. Но чем я могу…
Я чуть не вскрикнула от боли. Руки… я посмотрела на них. Из-под сжатых пальцев пробивалось яркое сияние. Режущее глаза сияние… Грифон ожил, он становился все горячее и горячее. Могла ли я использовать его, как Роджер? Могла ли я извергать пламя? Но держать его в руках я не могла — боль становилась нестерпимой. А если я буду держать его за цепочку? Я отмотала цепь и шар повис в воздухе, светясь, как тысячи ламп в Икринте.
— Посмотрите на нее! — девушка слева прыгнула на меня. Ее рука была готова схватить шар с грифоном.
Но я размахнулась и хлестнула ее цепью. Она скорчилась, прижав руки к лицу, и, вскрикнув, повалилась на землю. Я научилась, как им пользоваться! Я приготовилась к дальнейшим действиям, но тут женщина справа кинула к моим ногам маленький черный шарик, из которого выползла блестящая черная змея, которая, обвиваясь вокруг моих коленей, препятствовала моим движениям и держала меня так крепко, как будто кольца ее были сделаны из стали.
Я была так занята изучением свойств грифона, что не видела, как обстоят дела у моего лорда. Теперь, будучи беспомощной пленницей, неспособной воспользоваться своим оружием, я посмотрела на него.
Роджер вытянул руки, за одну его взял мужчина, а за другую — женщина. Теперь эта тройка противостояла моему лорду. Женщина вынула из ножен, оттуда, где должен находиться меч, черный жезл, по всей длине которого, как живые, извивались красные прожилки. Она направила его на Керована и начала петь, обрисовывая концом жезла силуэт Керована — от головы к ногам и обратно. Я заметила, что Керован дрожит и шатается, как будто на него обрушивается град тяжелых ударов. Он вытянул руку перед собой, двигая ее так, чтобы браслет постоянно встречал кончик жезла. Но было видно, что ему очень трудно. Я изо всех сил старалась вырваться из объятий змеи и достать шаром до врагов, обладателей Темного Могущества.
— Пусть он исчезнет, я хочу этого. — пела женщина. — Я сотворила его, и я хочу, чтобы он исчез!
Мой лорд — я клянусь, что это он, — сопротивлялся, но ему было трудно. Я видела, как сотрясалось его тело, как оно таяло в воздухе и становилось почти прозрачным. Неожиданно налетел воздушный вихрь и закружил его бестелесную субстанцию, готовясь унести его прочь.
Я боялась выпустить грифона из рук, но это необходимо было прекратить — пение, ветер, жезл, который своими движениям стирал моего лорда, превращая его в ничто, как будто его никогда не было! Он уже превратился в тень, но жезл женщины стал двигаться медленнее. Может, она устала? Я взглянула на Роджера. Глаза его были закрыты и лицо выражало такую глубокую степень отрешенности и концентрации, что я поняла — его воля подпирает женщину. Может, выпустить грифона сейчас?
Надеясь на то, что поступаю правильно, я швырнула шар в Роджера. Он ударил его в плечо, упал на землю и покатился, остановившись внутри крута. Но рука Роджера, которой он касался женщины, бессильно упала, повиснув вдоль тела. Он упал на колени и увлек за собой второго мужчину, который свалился на землю и больше не шевелился. А по телу Роджера, распространяясь от места удара шаром, поползли голубые линии, как язычки холодного пламени, и он весь корчился, стараясь выдернуть руку из руки второго мужчины. Но он не мог освободиться от окостеневших пальцев, крепко сжатых и сжимающих его руку.
Линии огня ползли уже по его руке и перекинулись на тело второго мужчины. Теперь Роджер не старался вырваться, он ждал, когда пламя перекинется на лежащего, который стал корчиться и стонать. Пока он боролся с этим, женщина стояла одна. И жезл ее потихоньку опускался вниз. Мой лорд уже не был тенью, а ветер утих. Он устремил бесстрашный и пристальный взгляд на женщину, и я не могла прочесть выражения его глаз. Теперь он даже не заботился о том, чтобы прикрыться браслетом. Лорд просто держал его на уровне сердца и говорил. Его слова прорывались через ее монотонное пение.
— Наконец ты узнала, кто я такой, Тефана… Я… — он произнес какой-то звук, вероятно имя, но я никогда не слышала такого имени.
Женщина замахнулась жезлом, как кнутом, намереваясь ударить лорда по лицу. Гнев исказил ее физиономию жуткой гримасой.
— Нет!
— Да, да и да! Я проснулся… после долгого сна!
Она размахнулась жезлом, как копьем, желая швырнуть его в лорда. И бросила, целясь ему в сердце.
Но, хотя он стоял совсем близко, жезл пролетел мимо и, ударившись о камни, со звоном разлетелся на мелкие куски.