Гаран вечный: Кристалл с грифоном. Год единорога. Гаран вечный
Шрифт:
— Держи ее крепче!
Смаркл подошел ко мне и прижал всем весом своего тела к скале. От него дурно пахло, глаза его, видимые сквозь прорези шлема, голодно сверкали. Потом он оторвал меня от скалы и крепко сжал, хотя я и не думала сопротивляться.
— Она не из Халлака! — Один из солдат пригнулся и уставился на меня. — Вы видели когда-нибудь, чтобы у кого-нибудь из них были такие волосы?
Косы мои растрепались, и на фоне снега казались еще более черными и еще сильнее бросались в глаза. Люди из Ализона осмотрели меня с ног до головы, и мне показалось, что
— Рога Клатара! — выругался один из солдат. — Взгляните на нее! Слыхали ли вы когда-нибудь о таком?
Губы предводителя изогнулись под забралом в недовольной гримасе.
— Да, Тактор, я слышал о подобных ей, но, конечно, не в этой стране. Но я также слышал, что есть одно средство обезвредить такую колдунью, очень приятное средство…
Смаркл усмехнулся и еще крепче сжал мою руку.
— Вы не должны глядеть ей в глаза, капитан. Она таким образом может выбить человека из седла. Колдуньи из Эсткарпа знают, как околдовать смертного мужчину.
— Всё может быть. Но она же тоже смертная. В любом случае, у нас есть великолепное развлечение.
Я не имела ни малейшего понятия, о чем они говорили. Насколько я поняла, они, очевидно, думали, что я принадлежу к одной из враждебных им рас.
— Принесите топлива для костра, — приказал предводитель солдатам. — Здесь становится холодно. Солнце заходит за скалы.
— Капитан, — сказал Тактор, — зачем она осталась здесь, если не для того, чтобы причинить нам вред?
— Причинить нам вред? Может быть. Но скорее, они обнаружили, что она представляет из себя и поэтому оставили её здесь!
— Но эти дьяволы тоже кое-что смыслят в магии!
— Да, это так. Но и волки в стае нападают друг на друга, когда голод достаточно силен. Может быть, между ними произошла ссора, о которой мы ничего не знаем. Может быть даже, эти овцы из долин придумали план, и привезли девчонку контрабандой, чтобы нарушить договор. Если это так, то, значит, её предали или раскрыли. В любом случае, они её бросили, и мы с её помощью узнаем кое-что!
Смаркл всё сильнее сжимал мою руку, и его прикосновение оскорбляло меня, я чувствовала стыд, понимая, о чем они говорят. Во мне всё ещё теплилось слабое воспоминание о том, что когда-то я была живой и мне было хорошо.
Они набрали много дров. Когда-то давно в этой долине протекала река, и теперь между камней валялось множество обломков деревьев. Развели костер, и я словно воспряла к жизни. Смаркл набросил на мои руки и плечи кожаную петлю, потом связал мне лодыжки, и, таким образом, я стала их пленницей.
Желание поесть пересилило на время все их другие желания. Они принесли ременные силки с какой-то птицей и крупного кролика, которых затем разделали и подвесили над костром.
Предводитель стоял передо мной, широко расставив ноги.
— Колдунья, куда поехали Всадники-Оборотни?
— Дальше.
— И они оставили тебя, потому что обнаружили, кто ты такая?
— Да, — это могло быть так или не так, но, вероятно, он был прав.
— И их колдовство было таким же могущественным, как и твое…
— Я не могу судить об их могуществе.
Он задумался над этим, и мне показалось, что ему не понравились его собственные мысли.
— Что там дальше, впереди?
— Теперь там нет ничего, — правдиво ответила я.
— Что же, они улетели или испарились? — Смаркл грубо рванул веревки на моих лодыжках. — Тебе не удастся обмануть нас, колдунья!
— Они проехали через Врата, которые снова закрылись за ними.
Предводитель взглянул на солнце, которое уже почти скрылось за скалами, и по ущелью протянулись длинные тени. Потом предводитель осмотрел ущелье. Казалось, ему не понравилось то, что он увидел, но он был опытным воином, он сам хотел убедиться в правдивости сказанного мною. Движением руки он подозвал двух солдат, они вытащили мечи и стали карабкаться по насыпи на каменный горб.
В тени скалы я заметила наплечный ремень своей сумки и надеялась, что они не обратили на него внимания. Мне необходимо было заполучить свою сумку, заполучив её, я действительно смогла бы «колдовать»…
Предводитель снова повернулся ко мне, чтобы продолжить допрос.
— Куда они ушли? Что за этим барьером?
— Я не знаю этого. Я знаю только, что они искали другую страну.
Предводитель поднял забрало и снял шлем. Его волосы были очень светлыми, но не тепло-золотистыми или красно-коричневыми, как у мужчин Верхнего Халлака, а почти белыми, как у старика, но только он не был стар. У него был острый, похожий на клюв орла, нос, высокие скулы и маленькие глазки с узкими веками. Я увидела на его лице следы усталости и напряжения, как у человека, который находится на пределе сил. Он опустился на камень, больше не обращая на меня внимания, и уставился на пламя костра.
Немного позднее вернулись разведчики.
— Кучи щебня и скалы. Они не могли уйти этим путем.
— Но они же проехали сюда, в ущелье, — неуверенно сказал другой разведчик. — Если бы они повернули, они не смогли бы проехать мимо нас. Они приехали сюда — а потом исчезли.
Взгляд предводителя снова остановился на мне.
— Как?
— Наверное, с помощью волшебства. Они просили, чтобы им открыли Врата. Так и случилось.
К сожалению, Врата открылись для них, а не для меня. Но меня это не останавливало, так же как и людей, которые были сейчас возле меня. Где-то по другую сторону каменного барьера теперь находилась часть меня. Она притягивала и звала меня, и мы должны снова стать единым целым.
— Она, наверное, сможет провести нас туда… — Тактор кивнул в сторону каменного барьера. — Говорят, что этим колдуньям подчиняются ветер и волны, земля и небо, растения и животные.
— Но ведь колдунья одна; разве может она сделать это, если никогда прежде не пользовалась своей силой? — Предводитель ализонцев покачал головой. — Вы думаете, она осталась бы здесь и стала бы дожидаться нас, если бы могла последовать за Всадниками тем же путем. Нет, мы, наверное, потеряли свою добычу…
Смаркл провел языком по губам, увлажняя их.