Гарнизон не сдается в аренду
Шрифт:
— А нам дороги не нужны, — ответил Гранцов, съезжая на незаметную колею.
«Уазик» забирался все глубже в лес. Гранцов, тайком поглядывая в зеркало, видел, что Регина Казимировна оглядывалась скорее с любопытством, чем с тревогой. Наконец машина остановилась перед густой стеной кустарника.
— Всё? Приехали? — спросил Добросклонов.
— Почти. Нужна твоя помощь. Видишь вон ту толстую ветку? Подойди к ней и оттяни на себя. Она у нас вместо шлагбаума.
Гошка,
— Ну, спасибо, — приговаривал он, отряхиваясь. — Ну удружил. Я же весь в клещах теперь, энцефалит обеспечен.
— Да ладно тебе причитать, — сказал Гранцов. — Сейчас мы вас обоих сразу в баню, всю заразу выбьем.
— Ненавижу баню, — простонал Добросклонов.
— Я тоже, — сказала Регина.
— Отставить разговорчики.
Бетонка то взбиралась на сопку, на миг показывая озеро за кронами сосен, то круто ниспадала обратно в лес. Поворот, еще поворот, облезлый щит «Запретная зона», и вот она, родная колючая проволока поперек дороги, и железные ворота со звездой. Приехали.
— Посидите пока в машине, — приказал Гранцов. — Сначала надо определиться, где вас разместить.
Шагая по каменной тропинке к штабу, Вадим вдруг почувствовал, что чего-то не хватает. Он огляделся и не сразу понял, что просто кончился дождь. «Ну, теперь жди гостей», подумал он. И первое, что он услышал от Доктора Керимова, было:
— Э, теперь жди гостей. Как отдежурил?
— Да не очень удачно, — сказал Гранцов. — У нас небольшие проблемы, брат.
Керимов настороженно поднял голову, оторвавшись от пришивания пуговицы к рубашке.
— БМП приехал перевязанный, ты про это? Ничего не говорит. Он думает, я ничего не заметил. А я все вижу, только ничего не говорю. Что за проблемы?
Гранцов доложил все, что узнал за последние шестнадцать часов, исключая только дело Гошки Добросклонова. Если в тексте встречается непонятное место, мы перечитываем его несколько раз, чтобы понять. Так получилось и здесь. В очередной раз поведав историю своей поездки в город и коротко изложив показания «торговца», Вадим уверенно заключил:
— Кажется, нам пока придется занять оборону. Противник настроен серьезно.
— А я как раз завтра хотел на почту съездить, — сказал Керимов.
— Знаю, — кивнул Гранцов. — Почта отменяется.
По пятницам Доктор Керимов получал всю свою корреспонденцию в отделе «до востребования». Сейчас ему особенно важно было навестить почту, потому что он давно уже ожидал писем от своей жены и двух дочек, которые были отправлены на лето в Баку.
— Слушай, кому я нужен? — сказал Керимов. — К тому же тот негодяй, который на нас охотился, сейчас уже в морге. Чего нам теперь бояться?
— Я тебя понимаю, Доктор-джан. Но эту неделю надо отсидеться. Затаимся на время.
— Э, спорим, ничего не будет? Спорим, я спокойно уеду-приеду, и меня даже комар не укусит? Если не веришь, поехали вместе!
Поехать вместе с Керимычем на почту? Об этом Гранцов думал с той самой минуты, как накрыл покойника газетой. Ихосталось всего лишь двое. Двое. И имосталось убрать только одного. «Толстого» (в смысле Поддубного) убили почти у них на глазах. А уж с безобидным «хачиком» справиться гораздо легче, чем с остальными. Онипойдут на это даже вдвоем. Что ж, надо сделать вид, что мы ничего не знаем. Выманить их. И прихлопнуть.
— Ладно, брат. Придумаем что-нибудь. Но об этом позже. Будем решать задачи по ходу. Что сегодня главное? Приготовить достойную встречу новым хозяевам.
— Уже звонили, э! Будут абсолютно точно. Человек двадцать. Еда и питье — все везут с собой. Едут с ночевкой.
В дежурку вошел Борис Макарович в новенькой тельняшке, которую он явно только что выдал сам себе на вещевом складе.
— Гости — вот задача номер один, — провозгласил он. — Война войной, а баня баней. А работать некому.
— Справимся, — сказал Гранцов. — Я привез двоих: мой брат и с ним женщина. Согласны на любую работу. Я ручаюсь.
— Выбирать не приходится. Керимыч, займись новыми людьми, — сказал Поддубнов. — Сначала только устроиться помоги. Женщину в медсанчасть. Мужика в гостевую. Срочно вводи в курс.
— Есть, началник, — козырнул Керимов.
Наблюдая через окно, как Доктор помогает выгружаться гостям, Поддубнов спросил:
— Как он пережил, что завтра почта отменяется?
— А она не отменяется.
— Димыч, опять ноздри раздуваешь? Не сидится тебе на месте, как я погляжу.
— Хочется поскорее отвязаться от этих уродов.
— Отвязаться? — Борис Макарович осторожно присел на табурет, стараясь не наклоняться. — От одного ты уже отвязался. Удивил ты меня, майор, удивил.
— Ты насчет «скорой»?
— Эти десять-пятнадцать минут могли спасти пацана. Если бы сразу позвать. Не допрашивать, а врача вызвать. Или перевязку хотя бы…