Гарри Оберон
Шрифт:
Адрес своего места пребывания я не стал сообщать никому по совету адвоката. Он намекнул, что Дамблдор может заглядывать в память даже к гоблинам. И лучше не рисковать. На улице все еще было темно. В банке я управился за час. Выйдя из бара на магловскую территорию, я сразу пошел к ближайшей телефонной будке. Там я поискал на страничке с буквой «Г» семью Грейнджер. Их оказалось пять фамилий.
Я начал обзванивать спрашивая стоматолога Грейнджер. Блин, неудобно, конечно, еще 4 утра. Один телефон не откликнулся. А на одном сказали, что они и есть
У клиники водилу отпустил и пошел стучать в двери клиники. Вышел сторож. Я спросил адрес доктора Грейнджер, по срочной медицинской надобности, для консультации. Он дал. Оказалось, на соседней улице. Даже такси не стал вызывать, а побрел пешком. В пять утра вышел на двухэтажный кирпичный особнячок с нужным номером.
Место симпатичное, но я начал оглядываться в магическом спектре, хотя уже мешал рассвет. Наверняка должно быть место силы! На пустом месте у маглов колдуньи не рождаются. Что-то должно быть колдунское в доме или дворе! И точно, некоторые камни фундамента дома светились неясным светом магии. Не иначе храм пустили на строительство! А еще два дерева в саду светились тоже магично весьма. Ну, теперь без ошибки! Здесь проживает Гермиона. Где ей еще быть?
Теперь надо на постой определяться. Ой, как пить охота, что переночевать негде! Захожу со стороны заднего двора, огороженного плотным забором. С парадного решил не ломиться. Там нашел небольшую запертую дверку, которая с пятой попытки «алохоморы» открылась. Зашел и заперся обратно.
И что тут у нас есть в доме-музее имени великой Гермионы Грейнджер? Во-первых, бассейн, это гут! Во-вторых, скамейка-качелька под навесом. На ней матрас, подушка и одеяло. Моя ты краса! Как же спать охота! Все, отбой! Ложусь поспать накрывшись с головой, припрятав сумку в кустах.
Глава 4. В гостях у Грейнджер
С утра меня разбудил детский вопль «Мама! Я пошла купаться!», с последующим плюхом, взвизгиванием и хлопаньем по воде. С трудом продрав глаза, я гляжу под одеялом на часы. Благо циферблат с подсветкой. Девять утра. Это я часа четыре поспал? Ну, не плохо. Хоть что-то…
Зевнув, осторожно выдвигаю круглые окуляры из под одеяла, что бы сделать рекогносцировку. Так, похоже, лохматая подводная лодка, пускающая пузыри и есть сама Гермиона. Ой, да она, кажется, без трусиков купается? Ну, да! Чего ей стесняться за забором в своем дворе? Да и маленькая еще. Вот мама другое дело! Мама вышла в трусиках… и все.
Гм, может конфуз получиться. Трусики мамы тоже очень маленькие. Почти ничего не скрывают. Специально для позагорать. И ложится на шезлонг рядом с бассейном. Господи! Хоть бы папа был на работе! Ведь ему же грозился придти с утра клиент с острой болью! Должна же у человека совесть быть?
А мама-то, хоро-о-ошенькая! Понятно, в кого доча вырастет.
— Дочка!
— Ладно! — пробулькала послушная пай-девочка, не выходя из образа подводной лодки. Она исследовала разные щепки и насекомых, плавающих в бассейне. Потом ей это надоело и она начала сканировать окружающую местность. Вот её голова поворачивается ко мне, все ближе… есть! Меня засекли! Лохматая подлодка дает сигнал срочного погружения! И выдвинув кареглазый перископ, она движется в сторону мамы, подавая тревожный сигнал и сверкая голой попой:
— Мама! Мама! Там незнакомый мальчик спит! Кто это? Мам!
Мама медленно промаргивается от солнца, светившего в глаза, и, сделав руку козырьком, рассматривает другую сторону бассейна. Потом плавно встает и идет в мою сторону, обходя бассейн. Грудь её плавно колышется, походка от бедра, талия тонкая — загляденье просто, а не теща! Идет спокойно, без страха и визга. Даже слегка улыбается. Ну, да чего боятся такого малыша как я? Да еще в очках! Явно не насильник.
Быстро встаю, чтобы виден был мой рост мелкий и неопасный и старательно раздеваюсь до трусов. Чтобы мама-медик меня автоматически осмотрела и прониклась сочувствием.
— Мальчик, ты зачем раздеваешься? Купаться собрался у нас? — ход предсказуемого допроса, я поломал.
— Нет, мэм! Я разделся из вежливости, так как вы и ваша дочь тоже раздеты, — отвечаю я, улыбаясь глуповато.
Все-таки теща непробиваема. Как вначале не визжала, так и сейчас не хихикает глупо, а продолжает пребывать где-то в нирване, с легкой улыбкой Будды на устах. Но, при этом видно, что мои шрамы и синяки её зацепили. Она, уже даже взяв меня за плечо, начинает вертеть по кругу, а потом, пардон, спускает ненадолго трусы с меня и осматривает зад.
— Как ты сюда попал? — доброжелательно она спрашивает, усаживая меня рядом с собой на скамейку и слегка её раскачивая. Её рука лежит на моем правом плече, а обнаженная грудь на левом. Щеке делается очень приятно от такого соседства. Гермиона подгребла поближе, и прислушивается тоже, облокотившись на край бассейна.
— Через дверь в заборе. Мне очень хотелось спать, поэтому я не стал ждать, пока вы проснетесь, а сразу заснул, — честно ответил я: — Дверь я закрыл за собой. Не беспокойтесь.
— А зачем ты к нам пришел? — спросила теща (потенциальная пока).
— Я пришел у вас просить приюта и покровительства! — вежливо доложил я.
— Но, почему ты выбрал нас малыш? — нахмурилась теща, слегка выходя из состояния нирваны.
— Это трудно объяснить в двух словах, но если коротко, то вы мои самые близкие родственники, — ответил я, добавив мысленно «потенциальные».
— Хорошо! Гермиона! (Ес! Все-таки, точно, я туда попал!) Покажи малышу ванную! Нам его надо срочно помыть! — скомандовала она, а сама пошла, проверять запор задней двери. Доверяй, но проверяй!