Гарри Поттер и Чертоги Разума
Шрифт:
Джон огорченно потер глаза и вздохнул:
Не знаю… Не знаю, может, ты и прав. Я просто немного устал от магии.
Это прозвучало как вопрос.
Ответ у Шерлока был только один: наклонившись через стол, он молча поцеловал Джона. Это не было панацеей от всех неприятностей коварного мира, но могло помочь вытянуть одного из них из омута мрачных бесполезных переживаний. Джон с тихим стоном открылся навстречу этому поцелую: я скучал по тебе, говорил его язык, я так скучал, Шерлок, твердили его губы, пожалуйста, не заставляй меня сомневаться, просил горячий рот Джона. Магии не было в обычной маггловской жизни, но магия всегда была в
========== Глава двенадцатая ==========
На фотографии Джон старался не смотреть, перебирая бумаги Присциллы. По старой традиции, та хранила и черновики некоторых своих писем, поэтому иногда даже удавалось сопоставить исходное письмо с ответным. В основном, это были бытовые описания тихой деревенской жизни, приправленные сплетнями об общих знакомых, рецептами зелий или пирогов и милым женским щебетанием. Создавалось впечатление, что близких друзей мужского пола у Присциллы не существовало вовсе. Разумеется, если не считать таковыми Снейпа или Аберфорта. Попутно за просмотром бумаг Джон рассказал, о чем беседовал с Поттером накануне вечером. Шерлок изобразил вежливое внимание примерно на секунду, после чего вновь погрузился в чтение писем.
Шерлок, я к тебе обращаюсь!
– Джон чуть повысил голос.
– Ты же провел со Снейпом весь вечер, неужели он совсем никак не дал понять, как относится к Гарри? Конечно, не намеренно, но ты мог заметить что-то.
С видимым усилием сосредоточившись на словах Уотсона, Шерлок откинулся на спинку стула и посмотрел на Джона с подозрением:
Я не совсем уловил момент, когда мы стали ответственными за личную жизнь Поттера.
Мы и не стали, но если есть что-то, что мы могли бы сделать…
Джон, забудь!
– недовольно фыркнул Шерлок.
– Это называется “сводничество”, и я, хотя мог бы провернуть подобное запросто, считаю такие трюки ниже своего достоинства. Два взрослых человека - уж разберутся как-нибудь сами.
В словах Шерлока была истина - собственно, слова Шерлока целиком из этой истины и состояли. Но Джон снова вспомнил глухую боль в голосе Гарри, и ему стало больно самому.
Шерлок, послушай… Я совершенно с тобой согласен - был бы согласен!
– в любом другом случае. Но Гарри - это ребенок, все детство которого ушло на войну, на войне не учат строить отношения. Снейп - это мужчина, двадцать лет отдающий долги мертвой женщине и ее мужу, которого ненавидел, - Джон поднял руку, не давая себя перебить.
– Ты сам говорил, что между ними что-то есть, но вдруг они не преодолеют отчужденность и последствия прошлого никогда? Никто из их окружения не сможет этого изменить, они видят эти отношения изо дня в день на протяжении долгих лет и не чувствуют этой ужасной неправильности, не ощущают, как Гарри страдает. Неужели мы не можем просто немного помочь?
Что ты от меня хочешь, Джон?
– устало проговорил Шерлок после долгой паузы, наполненной тяжелым ожиданием.
Ничего особенного не хочу, но раз уж вы с Северусом стали такими задушевными полуночными собеседниками, - Джон старался замаскировать горькую иронию как можно тщательнее, - попробуй подтолкнуть его в нужном направлении. Или разговорить. Совсем немного, одна попытка.
А ты, как я понимаю, будешь опекать нашего юного друга, утирать его слезы и быть для него надежным мягким плечом, в которое можно вволю поплакаться?
– язвительно осведомился Шерлок.
Ну, чем-то мне надо заниматься, пока ты изучаешь зельеварение.
Бесконечную минуту они смотрели друг другу в глаза, не отводя взгляда. Джон не пытался обвинить Шерлока ни в чем, не пытался давить, но ему показалось отчаянно важным вдруг, чтобы Холмс сейчас согласился сделать это. Неизвестно, что прочел на лице Джона Шерлок, но он отвел взгляд и вернулся к изучению письма, лежащего перед ним на столе. Джон прикусил щеку изнутри, чтобы не сказать ничего такого, за что позже станет стыдно.
Я попробую, если это для тебя так важно, - произнес Шерлок тихо, когда Джон уже перестал ждать и пододвинул к себе блокнот с хозяйственными заметками Присциллы.
Замерев от неожиданности в первое мгновение, Джон протянул руку и благодарно пожал пальцы Холмса.
А ведь это могла быть троюродная племянница, - сказал Джон после долгого сообщнического молчания, прерываемого шелестом страниц.
– Помнишь, Гарри нам сказал, что дом отошел ей по наследству как ближайшей родственнице. В детстве она могла часто бывать у тетки, а потом пути разошлись, она уехала… куда она там уехала? В Чили, точно.
Да, ты прав, - чуть рассеянно согласился Шерлок, рассматривая одно из отложенных в сторону фото. Полная седовласая женщина с острым носиком и одновременно строгим и лукавым взглядом улыбалась с карточки, сидя рядом с Присциллой и Розмертой в “Трёх метлах” - кажется, даже за тем самым столом, за которым накануне Шерлок и Джон обедали.
– Я попрошу директора Снейпа посмотреть эти фото, вдруг он узнает кого-то.
Самым загадочным письмом из всех, полученных Присциллой, можно было счесть одно из последних: оно пришло примерно за месяц до кончины Дейвис, а подпись гласила “Всегда твоя П.”. Из письма было понятно, что упомянутая П. живет где-то очень далеко, на новом месте, устраивает там хозяйство, но последние строки были пронизаны болью за прошлое, которое до сих пор мешало спать спокойно:
“...Она снова приходит ко мне во сне, наша М., смотрит на меня и молчит. Прис, я не могу понять, правильно ли мы поступили, мне казалось, что я смирилась за столько-то лет, но она приходит ко мне и не говорит, смогла ли простить меня. Наверное, мне пора умирать и мой час уже близок, может, М. зовет меня, чтобы рассказать наконец, что бы было самым верным тогда. Больнее всего знать, что беда случилась бы независимо от нашего вмешательства, и не понимать: стало бы нам проще жить, если бы мы были лишь сторонними наблюдателями? Моя дорогая М., прости меня, прости, старую дуру, что не могла тебя уберечь от этого безумия. И ты, Прис, прости меня, что я снова говорю об этом, но скоро нас всех может не быть на свете, и мне так тяжело молчать об этом теперь. Обнимай от меня Розмерту, выпейте побольше сливочного пива за М., раз уж я сама не могу. Всегда твоя П.”.
Судя по отсутствующим черновикам, на это письмо Присцилла не ответила, - смерть помешала ей. Желтоватый плотный пергамент Шерлок аккуратно сложил и отправил к тем бумагам, которые собирался показать Снейпу.
Вскоре пришел Гарри: немного взволнованный тем фактом, что магглы с самого утра находятся не под его крылом, он вежливо уточнил, где они планируют обедать. Шерлок бросил взгляд на стопочки рассортированных и изученных документов и решил, что обед можно провести и в Большом зале. Джон с удовольствием согласился, потягиваясь.