Гарри Поттер и Чертоги Разума
Шрифт:
Директор Хогвартса вновь приходил в себя, наращивая броню обратно - слой за слоем:
Не вижу ни малейшего повода, мистер Холмс, что-то по этому поводу предпринимать. Вас это не касается.
Ах, если бы все было так просто, Северус, - покачал головой Шерлок.
– Давайте попробуем еще раз. Я подумал вот о чем, - Холмс принял самую непринужденную позу, как будто болтал со старым другом на самые невинные и привычные темы, не замечая, что Северус медленно багровеет, - ведь вы могли пригласить меня не просто так. В смысле, убийство, бла-бла, это понятно, но допустим,
Вы забываетесь, Холмс!
– рявкнул Снейп, вскакивая на ноги.
А вы ведете себя, как заправский идиот, - спокойно парировал Шерлок, не шелохнувшись, лишь поднимая глаза.
– Я достаточно разбираюсь в людях, чтобы утверждать наверняка: Гарри любит вас, Северус. Любит, а не жалеет. И если в этом чувстве есть доля благодарности, то она лишь делает его любовь крепче. Вы пустили вашим невидимым костлявым фестралам под хвост последние пять лет, заржавев в своих гордости и самобичевании, но ответьте себе честно: вы пригласили меня только и исключительно для расследования или все-таки какая-то часть вас желала посмотреть, насколько может быть счастлив другой гениальный гей-мизантроп, у которого хватило смелости не отталкивать свою любовь?
Снейп задыхался от гнева, сжимая кулаки в ярости. Шерлок видел, как по телу мага прошла волна крупной дрожи, и понял, что таких эмоциональных встрясок профессору не устраивали уже очень давно. Странно, но при этом Холмс не испытывал гнетущего ощущения паники, как рядом с рассерженным Поттером.
Пожалуйста, Северус, - Шерлок старался вложить в тон всю свою убедительность, - не бегите от этого. Убежать невозможно, я это точно знаю.
Несколько долгих минут Снейп пытался взять себя в руки, налив щедрую порцию огневиски и делая мелкие судорожные глотки. Шерлок терпеливо ждал решения, хотя был уверен, что поступил правильно и даже уже представил себе степень благодарности Джона.
Наконец Северус вернулся в кресло: внешне он был спокоен, но все-таки от былой непроницаемости не осталось и следа. Морщины резче обозначились вокруг глаз, усталость явно проступила на лице, руки иногда принимались разглаживать штанины.
Что я могу ему дать?
– глухо проговорил он.
– Он Герой, он молод, красив, востребован. Он должен жениться на красавице-ведьме и жить в доме, набитом детьми и любящими друзьями. Со мной у него этого не будет, а лет через десять он оглянется на свою растраченную молодость и проклянет меня. Эти жалкие идиоты, которые сейчас готовы носить его на руках, не простят ему связи с бывшим Пожирателем. Он просто не представляет себе...
Вы столько лет принимали тяжелые решения, Северус, и теперь вы все решили за Гарри, - почти нежно сказал Шерлок.
– Неважно, что вам кажется оптимальным для него: вы обязаны дать ему шанс выбрать самому. И поверьте, если бы сейчас вдруг Джон решил оставить меня, чтобы завести семью
И вам бы не было больно?
– недоверчиво фыркнул Снейп.
Мне было бы неимоверно, чудовищно больно, и я, вероятно, захотел бы убить - себя или его. Но факта это не отменяет: Джон делает мою жизнь цельной и яркой. Я не жалею, что однажды решился.
Печально усмехнувшись, Снейп перевел взгляд на огонь. Острые язычки пламени отражались в его темных глазах, словно изнутри он сам без конца вспыхивал крошечными кострами. Шерлок наблюдал за ним лениво, зная, что заронил достаточно сомнений в эту истосковавшуюся по теплу душу. Северус никого не подпускал к себе - но Холмс был не “кто-нибудь”, он был невероятным и невозможным. Он был слишком похож на Снейпа.
Сейчас он рядом, - неуверенно начал Снейп, и эта неуверенность страшно диссонировала с образом директора, - пусть не так, как у вас с Джоном, но он рядом…
...Да, - подхватил Холмс, - и вы избегаете его. Думаете, это не бросается в глаза? Вы стараетесь не выходить в Большой зал и, почти целиком поручив нас заботам Гарри, словно отстранились от дела. Я ничего плохого не хочу сказать, Гарри прекрасный провожатый, но даже он скоро поймет, что что-то не так.
Снейп посмотрел Шерлоку прямо в глаза, и тот почувствовал, как внутри этого отрицающего человека рождается огромное решение. Одно из самых значительных в его жизни. Оставалось лишь едва заметно подтолкнуть в нужном направлении, легко прикоснувшись между лопаток.
Если вы рискнете и проиграете, вы потеряете только гордость. Если выиграете… О, Северус, вы получите все, - и Шерлок точно знал, что ни капли не лукавил в ту минуту.
Иногда гордость - последнее, что остается. Я… хорошо, Шерлок, я подумаю. Не сегодня, конечно, и не завтра, и даже, возможно, вообще не тогда, когда вы здесь, но я подумаю о том, что вы сказали. Может, я поговорю с Поттером, - все еще устало ответил Снейп, но решение было принято и это позволило сильным плечам вновь развернуться, возвращая профессору зельеварения знакомую осанку.
Но не с Поттером, - поправил Шерлок, чуть улыбаясь, - а с Гарри. Хорошее ведь имя, попробуйте научиться его произносить.
Не требуйте от меня слишком многого за один вечер, - усмехнулся Снейп в ответ.
– Гарри…
Словно попробовав имя на вкус и найдя деликатес восхитительным, Снейп вдруг смутился, что процесс дегустации чересчур интимен, и не следовало бы его так откровенно демонстрировать. Шерлок скрыл понимающий смешок за последним глотком огневиски из своего стакана и предложил:
Пойдемте в библиотеку, мадам Пинс, наверное, уже вернулась.
Ирма Пинс с легким подозрением осмотрела двоих мужчин, один из которых был ее начальником, но все-таки взяла снимок, поправила очки и разглядывала девочку добрых пять минут. Потом перевела строгий взгляд на директора:
Северус, вы здоровы? Вы выглядите несколько… растрепанно.
Никогда себя лучше не чувствовал, - заверил Снейп совершенно серьезно, но Холмс был готов поклясться, что глаза мага впервые за много лет по-настоящему смеются.
– Что насчет фото?