Гарри Поттер и Эффект Домино
Шрифт:
— Северус, разберись, пожалуйста. Я провожу детей в гостиную.
========== Глава 15. Казнить нельзя, помиловать ==========
В Ежедневном Пророке как минимум раз в неделю появлялись статьи о том, что Блэка ищут, что его заметили, почти поймали, но большая часть этих объявлений была министерской бравадой. К тому же сами авроры искали его крайне осторожно. Смута в министерстве из-за дела Блэка поднялась нешуточная и бравые воины опасались в итоге оказаться виноватыми.
Судом Визенгамота Сириуса
Люциус Малфой отчаянно боролся, чтобы Блэка оправдали. Нужен был прецедент. Бэллатрикс из тюрьмы не вытащить — она была допрошена по всем правилам, все заверено и подшито в толстую папку. А вот Долохова посадили в Азкабан благодаря множеству доносов и следствие по его делу также не велось.
Одновременно с ним бушевала Амелия. Вот только судьба Блэка ее беспокоила не с точки зрения человеколюбия, а именно из-за пророческого ощущения: будет хуже, если процесс не возобновят. На свободе человек, которого посадили в тюрьму без должного разбирательства. И этот человек богат и имеет связи заграницей.
Так и произошло. В начале декабря Сириус Блэк, физически находясь на территории Голландии, подал прошение о рассмотрении его дела в Международный магический Суд. Члены суда прибыли в Великобританию строго по уставу: через четыре часа после письменного уведомления. Безалаберные английские чиновники благополучно потеряли уведомление в утренней почте. Впрочем, мало какая страна успевала обнаружить этот документ ранее, чем появляется комиссия.
И с этого момента все в Хогвартсе с любопытством читали, как английское министерство громят в пух и прах, потому что в документах по делу Блэка было лишь три листа. Разрешение на задержание в подозрении на выдачу секретных сведений. Признание вины Блэка, записанное со слов очевидца. И, собственно, решение о пожизненном заключении в Азкабан. И ничего более. Амелия была права. Министр зря боялся прецедента и возмущения граждан. Все обернулось гораздо хуже. В Международном суде возбудили Дело о Халатности Министерства Магии Великобритании. С другой стороны, из-за расследования вытащить из тюрьмы виновного тоже было невозможно — допросы теперь проводились в присутствии международного наблюдателя.
Еще до Рождества Сириус был официально невиновен. Его рассказ — полная история об охоте на годовалого мальчика, о подставном Хранителе, предательстве и муках совести — был опубликован в газетах практически всех стран. Зелье правды не дает солгать, а Международный суд ручался, что допрос проводили по всем правилам. И с этого момента началась другая тяжба. В качестве морального ущерба Сириус Блэк требовал не денег, не извинений и даже не каких-то поблажек. Он требовал выпустить Беллатрикс Лестрейндж под его ответственность.
Белс — не Рабастан и Рудольфус. В магической войне она участвовала только последний год, многие и не знали о ее сочувствии Волдеморту.
— Здравствуйте, миссис Лонгботтом, — Сириус поклонился, как велел светский этикет.
Лонгботтомы не были сторонниками аристократического образа жизни. И светские правила не заучивали наизусть. А вот Августа была из другого рода. Истинная аристократка, стойко переносящая и гибель мужа, и болезнь сына.
— Заходи, — пропустила его внутрь старая леди. — Но неужели ты думаешь, что я и правда подпишу тот документ?
— Вы ведь еще не знаете, с чем я пришел, — ответил Сириус, проходя в дом.
Он, на самом деле, только приехал в Англию и мечтал нестись в Хогвартс, увидеть крестника. Мечтал забрать Ремуса из резервации оборотней… но дела сковывали его желания. Сначала разобраться с этим. Поэтому Сириус, забыв о своем намерении быть холодным и учтивым аристократом, протянул Августе несколько листов, исписанных множеством символов.
— Что это?
— Это ведь не Круциатус, вы знаете, не так ли? — грустно спросил Сириус.
Августа внимательно вчиталась в написанное на листах, пробежалась по сложной схеме высшего темного проклятья и, разом побледнев, осторожно опустилась на диван.
— Это проклятье вашей семьи… — изумленно произнесла Августа. — Я всегда знала это. Это то, отчего Френк почти не на что не реагирует?
— Да, — кивнул Сириус. — Проклятье снимаемое.
Августа и сама не заметила, как на глазах выступили слезы. Столько лет… и всего лишь надо было обратиться к Блэкам… И почему она раньше не разыскала кого-то из них?
— Проклятье редкое, — продолжал Сириус. — Сложное в освоении, и полноценно снять его можно лишь достаточно сильным очистительным ритуалом, либо…
— Либо его может снять тот, кто наложил, — догадалась Августа. — То есть Беллатрикс — мой единственный шанс на спасение сына, потому что собрать двенадцать сильных магов, англичан, которые бы провели ритуал, сейчас практически невозможно. И некому его рассчитать…
— Ритуал, правда, малый, мы сможем провести для Алисы. На суде говорилось, что Белс не принимала участия в пытках вашей невестки. Похоже на кузину. При всей ее… в общем, у нее очень трепетное отношение к матерям. Поэтому лечение вашей невестки может затянуться.
Августа подняла взгляд на Сириуса и тяжело вздохнула. Та война была страшной. Брат против брата, сын против отца. И, если бы победила другая сторона, это ее сына отправили бы в Азкабан за множественные убийства магов. Только одно было характерно для противников Волдеморта — они не поощряли пытки. Но убивали так же. Без сожалений.
— Каковы условия ее освобождения? — спросила Августа.
— Первые три года обязана будет проживать в одном доме со мной, путешествовать может лишь в сопровождении поручителей. То есть я, Андромеда и… и Нарцисса.