Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.
Шрифт:
…Бар «Три метлы». Юный Снейп, уже вновь с человеческими руками, сидел напротив все того же человека с тёмно-коричневым матросским загаром (опять Гарри укололо подозрение, будто где-то он уже видел эту приметную физиономию), и хотя с виду Снейп внимательно слушал старшего, в глазах его горел странный, одновременно и затравленный, и вызывающий огонек.
– Если бы я решился сломать человеку шею, невзирая на то, что он мой сокурсник, то я бы, по крайней мере, не промахнулся. Я ведь видел – ты промахнулся не из-за этих дурацких перепонок, ты сам в последний момент отвёл палочку! (Гарри заметил, как позеленел отчитываемый Снейп).
– И не позволяй заставать себя врасплох. Мне сегодня было стыдно за тебя, - человек стиснул мозолистую ладонь в кулак.
– Но если ты послушаешь моего совета и бросишь эти дурацкие эксперименты с травками и цветочками, а больше внимания будешь уделять боевым заклинаниям, то, если учесть твои познания в темных искусствах, тебя ждёт неплохая карьера аврора.
– Тебе было стыдно за меня? – в сощурившихся глазах молодого Северуса Снейпа сверкнула испепеляющая ненависть. – А где ты был столько лет? Где ты был, когда хоронили мою мать? Почему ты не научил меня, как постоять за себя? Ты появился восемь лет назад, назвал меня заумным заморышем, пнул мою кошку, раскритиковал мои книжки, мой почерк и цвет моего лица, а потом тебя и след простыл: тогда я был мал и глуп, я был не нужен тебе! А теперь появляешься и с порога начинаешь учить меня жизни? Стало быть, теперь я тебе зачем-то понадобился? Хочешь сделать из меня свое подобие? – ты, неотёсанный маглорожденный урод, испортивший мне родословную! Благодаря тебе и я всего лишь нечистокровный ублюдок, пусть даже об этом позоре никто не знает, и все мои предки по материнской линии переворачиваются сейчас в своих гробах. Это ты – мой позор и проклятье! Уходи. Я ненавижу тебя!
Зеркало показало ничуть не обескураженное и не расстроенное, только донельзя рассерженное лицо человека в дорожной мантии и вновь помутнело, а потом всё новые воспоминания замелькали перед Гарри, сменяя друг друга, как в калейдоскопе.
Подземелье, ряды колонн, человек в гротескной маске с птичьим клювом завязал широкой полосой материи другому глаза. Сумрак, невнятный шум голосов, музыка, одновременно тягучая и грохочущая, мельтешение красных и синих всполохов. Размеренные удары барабанов, монотонный, пугающий, всё ускоряющийся и ускоряющийся гул, сердце у Гарри начало биться в унисон этому завораживающему ритму, волосы на голове встали дыбом: что-то близилось… пронзительный, отчаянный крик … и голос, голос Вольдеморта, произнёс: «Моя печать да скрепит твою клятву, отныне ты мой вассал, и где бы ты ни был, мой зов настигнет тебя и не будет у тебя сил противиться ему».
– Гарри понял, что присутствует на церемонии посвящения в Упивающиеся Смертью, вернее, видит воспоминание Снейпа. Он ещё не забыл, какую головомойку получил от профессора Эвергрин, когда она застала его над своим мысливом, но сил отойти от загадочного зеркала у него не было – как и в случае с зачарованным мечом, стекло словно втягивало его в себя, не давая оторвать взгляд.
Вот какая-то ужасная битва: кровь хлещет во все стороны, летят вспышки заклятий, крики, вой, Вольдеморт уворачивается от огненной струи, вылетевшей из палочки человека, назвавшего себя отцом Снейпа, – Гарри снова увидел то же грубое загорелое лицо – как раз перед тем, как в это лицо ударила ветвистая молния, синее пламя охватило волосы, и бешеный взгляд чёрных глаз померк навсегда – по крайней мере, Гарри не мог представить, что можно выжить после такого. Мелькнуло и лицо Снейпа, уже двадцатилетнего, искажённое, обуреваемое противоречивыми чувствами, Гарри словно переживал их вместе с ним – и это его отец умирал сейчас там, в дыму и пламени. Зов Тёмного Лорда, раздирающий, неразрешимый выбор – и положившее конец сомнениям последнее заклинание: Гарри не видел, кто именно его выпустил – блестящее длинное лезвие, падающее сверху и рассекающее неподвижное тело на две части…
Гарри, задыхаясь, отскочил от зеркала: значит, Снейп всё же сомневался, не броситься ли ему на помощь своему ненавистному отцу, в тот последний миг. Возможно, именно тогда профессор и сделал свой выбор – перейти на сторону Дамблдора, став двойным агентом.
Гарри снова повернулся к зеркалу, надеясь получить от него ответ на свой вопрос. Зеркало отозвалось новой картинкой.
Ещё одно подземелье. Низкий потолок. Ужасное чудовище на переднем плане: тело льва, членистый скорпионий хвост, оскаленные в агонии острые зубы на почти человеческом лице, а вот ещё одно, и ещё, и каждое размером с лошадь - а рядом …. рядом стоит светловолосая девушка в чёрной школьной мантии и раздосадовано крутит в руке сломанную волшебную палочку.
«Вы что, с ума сошли, профессор? – она произнесла это очень эмоционально и непонятно, какая эмоция преобладала: возмущение или облегчение. – Как вы могли?! Кинуться одному прямо в пасть этим разъяренным тварям? Для этого надо хотеть расстаться с жизнью, не иначе! Да придите же вы в себя, профессор!»
Звук пощёчины.
Одновременно с этим что-то треснуло, словно пощёчина была дана не профессору, а зеркалу, центр стекла разорвала яркая вспышка, и все погасло.
– Насмотрелись? – холодно произнес голос мастера зелий. Гарри обернулся. Профессор возвышался над ним, скрестив руки на груди и иронически приподняв одну бровь. Под глазами его лежали тёмные круги, затмившие даже джимов синяк, а цвет лица из просто бледного стал пергаментно-желтым.
– И давно вы тут? Успели потешить всласть свое любопытство?
Гарри был уверен, что меньшее, чем он может отделаться теперь – это даже не просто полная потеря памяти, а по крайней мере, потеря памяти при сопутствующем поджаривании на медленном огне. Но почему-то профессор не кипел от гнева и не торопился выхватить палочку. Они встретились глазами, и Гарри вместо долгих оправданий и объяснений, как и почему он здесь оказался, сказал вдруг именно то, что было единственно важным в тот момент:
– Сэр, Вольдеморт здесь, в прошлом… Гриндельвальд – это Вольдеморт. Он в сговоре со Слизерином, и ему, как и нам, нужен свиток Ллудда!
– Вы на редкость хорошо осведомлены о происходящем, несмотря на то, что прошлялись полночи непонятно где, - смысл слов был по-снейповски ехидным, но голос прозвучал устало. Снейп слегка склонил голову и сразу показался старше на десяток лет. – Какую ещё ценную информацию добыл нам несравненный агент Гарри Поттер в своей несанкционированной ночной вылазке?
Гарри решил не реагировать на подначки, тем более, что против ожидаемого (если учесть, за ЧЕМ его здесь застали), они не выглядели слишком злобными, напротив, казалось, за колкостью Снейп пытался скрыть свою заинтересованность в том, что мог сообщить ему Гарри.
– Я подслушал разговор Слизерина с бароном в лесу полчаса назад. Слизерин вышел из замка по подземному ходу (брови Снейпа дрогнули). Он искал в замке свиток Ллудда, но не нашёл и сообщил об этом барону, а тот ответил, что его теперь больше интересуют пришельцы, это мы, то есть. Ещё они как-то неясно говорили, но вроде бы Вольдеморт потерял свою магическую силу ... или часть её.
При этих словах правая рука Снейпа нервно дёрнулась, словно обуреваемая желанием коснуться левого предплечья, но усилием воли он вернул её на место, а Гарри подумал (или поймал отголосок мысли учителя) «Вот почему Чёрная метка до сих пор не действует!»
– И ещё, - голос Гарри предательски дрогнул на этих словах, - Вольдеморт вызвал меня на поединок. Завтра.
Гарри опять поймал взгляд Снейпа, очень странный взгляд. Возникло ощущение поднявшейся заслонки, вдруг приоткрывшей на миг тёмный туннель. Его неожиданно осенило, что в глазах всех его исчезновение совпало по времени с получением вызова, и тогда это выглядело просто как трусость.
– Когда я … когда мы улетали, я ещё не знал о поединке, - нескладно начал объяснять Гарри, и только потом осознал, перед кем оправдывается. Неужели для него так важно, выглядит ли он трусом в глазах Снейпа? Гарри исподлобья посмотрел на мастера зелий и вдруг понял, что замеченное им странное выражение не было осуждением.