Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.
Шрифт:
Ах, Джинни, Джинни…
Рыжая снова начала пятиться и хрипеть. Вот-вот сбросит Гарри, и тогда – отвратительная смерть под ногами звероподобных монстров. Странный звук, на краю диапазона слышимости, резанул ухо. Тролли вокруг замерли – они явно услышали этот звук гораздо лучше, и он произвёл на них впечатление разорвавшейся бомбы.
«Вот это и называется – последняя надежда. Когда надеяться уже не на что, а все равно цепляешься за любую непонятную ерунду, как за последнюю соломинку», - успел подумать Гарри.
И тут «непонятная ерунда» сработала. Законы природы рухнули, и лавина повернула назад.
Нет, тролли, конечно, не стали разбегаться от всадников, как круги от брошенного камня, но они почему-то потеряли к потенциальным жертвам всякий интерес. Огибая их, целеустремленным потоком тролли потекли в сторону упавшей Джинни. Двигались они вяло и заторможенно, как загипнотизированные. От проплывающих мимо остекленевших глаз и отвисших челюстей, с которых стекали струйками слюни, Гарри стало не по себе. Он не знал, что услышали тролли, но обрадовался, что он этого не услышал.
«Может, это Слизерин ими так управляет? Может быть, он как раз сейчас решил бросить их на штурм замка?» Тогда случайность, оставившая их троицу в живых, оборачивалась большой бедой для всего Хогвартса. Изменить ничего было нельзя, Гарри пожалел лишь об одном: зачем это не случилось минутой или двумя раньше – тогда Джинни осталась бы жива. И не успел он так подумать, как плавно текущая река троллей вдруг замедлилась и взвихрилась водоворотом посреди фарватера, словно наткнувшись на подводный риф.
Всадник. На белом коне… нет, единороге.
Тролли останавливались и поворачивали свои омерзительные головы, не в силах оторвать глаз от завораживающего их предмета. Наследный принц Леса Теней, Глориан Глендэйл продвигался меж них с гримасой отвращения и гадливости. Перекинутое через правую руку тело не подавало признаков жизни.
– Джинни!
– Глориан!
– Глор! Откуда ты здесь? – Гарри просто неприлично обрадовался появлению принца, словно присутствие здесь эльфа однозначно переводило его из ранга предателей в стан друзей и союзников.
– Привет, Гарри… Она жива, но без сознания. Ничего страшного, рука сломана, а остальное – просто шок. Ей повезло – закатилась в ложбинку под упавшим деревом, - пройдя меж расступившимися при его приближении тварями, Глор передал Гарри тело Джинни. Все тролли остановились и уставились на него в немом обожании, как новобранцы на фельдмаршала.
Гарри попытался усадить Джинни перед собой, но голова её падала, и все тело клонилось вбок.
– Дай лучше я, - не выдержал Рон. – Гермиона, меняемся. Ты идёшь к Гарри, я беру Джинни на свою лошадь.
Спрыгнув с коня, Рон, не доверяя словам Глора, внимательно осмотрел Джинни. Удовлетворенный осмотром, аккуратно, словно дорогой ковёр, перекинул её через свое седло.
– Вот так. И нечего с ней церемониться, - произнес он грубовато, но тревожный блеск в глазах выдавал его беспокойство. Он наклонился над ухом сестры и ласково прошептал:
– Держись, Джинни. Придется тебе повисеть немного вниз головой, но это для пользы дела.
– Что с ними? – спросил Гарри, указывая на зомбированную армию.
– Я позвал их, - печально ответил Глор.
– Позвал? Как это?
– Как крысолов крыс в сказке, помнишь?
– И теперь они будут делать всё, что ты скажешь?
– Нет. Они всего лишь пойдут туда, куда я скажу.
– Ты… уведёшь их отсюда?
– Да, конечно. Уведу. Ваш замок не будет взят, - Глор запнулся, словно подыскивая слова, и Гарри прочёл тень обречённости в его фиолетовых глазах.
– Глор, что-то не так?
– Всё не так, Гарри, - легко согласился принц. – Я отказался от своего отца… и своего народа, а мой отец и мой народ отказались от меня. Я бесплодное семя, гонимое ураганом. Я отрёкся от своей судьбы, и теперь ничего не значу для эльфов.
– Зачем? – одними губами прошептал Гарри.
– Я не знаю, «зачем». Правильнее было бы спросить «почему?». Потому что я слишком долго жил среди людей, потому что слишком проникся их взглядами на мир. Вашими смешными взглядами на любовь, честь и преданность... В итоге то, что считается предательством среди эльфов, мне оказалось вынести легче, чем тяжесть человеческого предательства… Она не любит меня, Гарри, и она может и дальше считать, что я не люблю её – поскольку не умею. Но передай ей – я сделал для вас всё, что смог. Я заплачу за это своей жизнью, но мне уже не нужна жизнь. Выбор нелегко мне дался, но я доволен, что его сделал….
– Но почему – жизнью? – отчаянно выкрикнул Гарри.
– Потому что мы, эльфы, не имеем права применять зов во вред людям… и их потомкам, пусть даже таким дальним и уродливым, как эти порождения больного ума и тёмной магии, - Глор легонько усмехнулся в ответ потрясённому Гарри и прощально взмахнул рукой.
– Прощай, Гарри. Ты мне всегда нравился. Прощайте, люди. Удачи вам.
– Глориан! Постой! А как же… Я хочу сказать тебе, подожди!
Бесшумно, как белый призрак, единорог перескочил через ежевичный куст. Вновь раздался недавно поразивший Гарри звук. Очнувшиеся тролли задвигались и забурлили, устремляясь вслед за принцем. Теперь Гарри казалось, что он различает в зове слова: «Иди, иди ко мне…». Безнадёжность и обречённость, звучавшие в нём, завораживали и усыпляли.
Гарри долго смотрел вслед Глориану, чувствуя, как едкие слёзы стекают по щекам, но тот так и не обернулся.
***